– А ты куда? – хмуро спросил Изюм.

– Мы с Енотом и Вовчиком в город смотаемся, – объяснил Черный. – Надо Зацепу повидать. Уточнить кое-какие детали. Чтобы сюрпризов больше не было. Как говорят наши славные органы? Доверяй, но проверяй!

Вовчик, уже переодетый в нормальную одежду, не выказал никакого энтузиазма по поводу такой чести – сопровождать Черного по чужому городу, да еще после таких унижения и встряски, Вовчику совсем не хотелось. Между прочим, он именно надеялся в награду за пережитое хлопнуть сейчас водки и хорошенько отоспаться на продавленной кушетке, чтобы забыть все плохое. Но с Черным этот номер не пройдет. Он будет суетиться как заведенный до самого последнего момента, подгонять концы. Хотя, по мнению Вовчика, все и так было на мази – в охране свой человек, взрывчатка, чтобы вскрыть сейф, имеется, автомобиль для бегства наготове. Можно было дать ребятам чуть-чуть расслабиться перед такой важной работой. Легкий кайф делу не вредит, а совсем наоборот, был убежден Вовчик.

Должно быть, все это было написано у него на лице, потому что Черный внимательно посмотрел на него и внушительно сказал:

– Что рожу скривил? Должны мы узнать, привезли деньги или нет? Ну вот то-то! Да и тебе не вредно прогуляться. Когда вас много, у вас дурные мысли в голове заводятся. Особенно когда такая жара. А мысли сейчас должны только у меня быть, понятно?

– Итак, тут вы все видели, – деловито сказал Самохин. – Помещение, конечно, невелико и мало приспособленное для нормальной работы, и оборудования пока никакого, даже со связью проблемы. Но это все решаемо. Лиха беда начало, как говорится. Вот от вас кое-что получим – уже большое подспорье.

Руководитель новой для Бельска службы был из отставных военных – крепко сбитый, коренастый, с загорелой до красноты физиономией, он был из тех, про кого с уважением говорят «шкаф», имея в виду почти квадратную тяжеловесную фигуру. Никиту Игнатьевича Самохина издали действительно можно было принять за этот предмет мебели, если бы он не имел привычки постоянно двигаться и говорить, выразительно жестикулируя при этом мощными мускулистыми руками. При этом бицепсы его, выглядывающие из-под коротких рукавов рубашки, поневоле завораживали и притягивали взгляд. Чувствовалось, что этим бицепсам под силу многое.

Одним словом, Самохин был личностью симпатичной и, кажется, деятельной, однако на Грачева он произвел двойственное впечатление. Во-первых, Грачева удивило то обстоятельство, что из новоиспеченных спасателей на месте оказался один Самохин. Правда, он объяснил отсутствие своих подчиненных разными уважительными причинами и пообещал, что назавтра они все будут как штык. Это не очень утешило Грачева. Такие причины, как свадьба двоюродного брата в деревне и полив огорода, не показались ему слишком убедительными. Однако со своим уставом в чужой монастырь он соваться не собирался. Дисциплина в отряде – дело Самохина.

Однако дальше обнаружилось, что отсутствуют не только спасатели. Самохин с гордостью показал гостям пустую, плохо выметенную комнату и сообщил, что именно в ней будет располагаться штаб новой организации. Никакой мебели, кроме форточек, в комнате не было, и представить себе, как здесь кипит работа, было пока трудно.

Но окончательно Самохин добил всех, неожиданно спросив у Величко:

– А собачку вы, часом, не в подарок нам привезли?.. Я слышал, такие вот обученные собачки – они просто чудеса творят. В плане обнаружить кого или насчет утечки газа, например...

Величко посмотрел на него и с расстановкой сказал:

– Еще чего! Собачку в подарок! А не задумывались, что собака – живое существо? Никогда в голову не приходило?

Самохин покрутил тугой багровой шеей, нисколько не смутился и с облегчением ответил:

– Ну и слава богу! А то я уж подумал... Собачка, конечно, большое подспорье, да больно уж возни с ней много. У нас и специалистов таких не имеется. Опять же рацион для нее нужен, а по смете не предусмотрено.

Величко сердито отвернулся, а Граф, наоборот, уставился на Самохина в упор и долго пожирал его желтыми своими глазами, словно пытался честно понять: «И откуда только ты такой взялся, дядя?»

А Самохин между тем продолжал их удивлять. С видимым облегчением закончив обзор подведомственной структуры, он вдруг широко улыбнулся и, утирая платком пот на стриженом затылке, радостно сообщил, что для гостей у них на сегодня запланирован поход в ресторан.

– В плане сближения культур, – витиевато выразился он. – Напитки гарантированы. Жарковато, конечно, но у нас договоренность с лучшим заведением в городе. Предоставят отдельный кабинет – с кондиционером. Так что прошу, как говорится, к столу! Гостя положено сначала накормить, а делами займемся завтра. У нас на завтра запланирована встреча с заместителем городского главы. Будет что-то вроде торжественного собрания. Приглашены бизнесмены. Ну, вы понимаете, без спонсоров сейчас никуда, а в бюджете какие деньги? Безопасность касается каждого, верно? Выступим, понимаешь, развернем перспективы...

– А красную ленточку разрезать будем? – поинтересовался Величко.

– Ленточку? – не понял Самохин. – А, это в смысле открытия? Нет, завтра не получится, – вздохнул он. – Сами видите, какой тут кавардак. На ленточку мы вас примерно через месяц пригласим, ладно?..

Грачев внимательно посмотрел на Величко – что-то в тоне товарища насторожило его.

– Тут нам одна девушка сейчас встретилась, – пояснил за Величко Мачколян. – Симпатичная девушка, между прочим. И, кстати, она нас второй день ждет. Она очень ответственная. Корреспондентом работает.

– Вы это про Лукьянову говорите? – подозрительно произнес Самохин и махнул рукой. – Так и знал, что опять она начнет баламутить! Вы на нее внимания не обращайте – такие, как она, за жареными фактами гоняются. У них какая цель, думаете? Деньги! Они же писаки все купленные!

– Кто же тут у вас писак покупает, интересно? – спросил Грачев. – Что-то не похоже, чтобы у вас тут деньги рекой лились.

– Поверьте моему слову! – с жаром сказал Самохин. – Из-за этой продажной братии у нас все беды!

– Ну, это ясно, – кивнул Грачев и опять обратился к Величко и Мачколяну: – Так что же девушка?

– Она говорит, что тут в любой момент может случиться большая авария, – сдержанно ответил Величко. – С ней еще местный эколог был. Я сказал, что мы эти дела рассматривать не уполномочены. Но вообще, Никита Игнатьевич, вам бы следовало к их словам прислушаться. Все-таки в работе главное – профилактика.

– Ликвидировать условия, провоцирующие внештатную ситуацию, порой гораздо проще и дешевле, чем расхлебывать последствия, – подтвердил Грачев. – Ну да полистайте руководства по нашей службе – там все написано. Если думаете добиться результатов, то подумайте о профилактике!

– Я подумаю! – сердито сказал Самохин. – Только я хочу вам сразу объяснить... Вот этот эколог – Щепанов, – так он, между нами говоря, просто алкаш. Знаете, как он устроился? Ходит по предприятиям и на всех акты пишет – о неблагоприятной экологической обстановке. Ну, кому-то это по барабану, а кое-кто, чтобы лишних неприятностей не иметь, просто угощает этого Щепанова – стол, там, беленькая...

– Вроде как нас сейчас? – усмехнулся Величко.

– Ну-у, как можно сравнивать! – огорчился Самохин. – Честное слово, даже обидно слушать! Мы от души...

– Щепанова тоже, я думаю, от души угощают, – сказал Грачев. – Только вот что непонятно. Раз угощают, значит, нарушения имеются, так ведь?

– А у кого их нет? – проворчал Самохин. – Не ошибается тот, кто ничего не делает. А когда люди работают, всегда что-то остается неучтенным. Нужно вместе работать, исправлять ошибки, а так что ж... Но об этом мы можем и за столом поговорить, товарищи!

Мачколян довольно потер руки, но Грачев переглянулся с Величко и неожиданно сказал:

– А все же, какие у вас тут самые болевые точки, Никита Игнатьич? В городе имеется производство, источники повышенной опасности. Вы обязаны знать их как свои пять пальцев, если хотите, чтобы ваша служба действовала эффективно.