Родаль, когда мой балкон увидел, сразу заговорил о переезде. Можно подумать, что за границей не бывает гроз и шаровых молний. Но спорить я не стала, какая разница в этом месяце уезжать или в следующем. Родаль еще в первые дни после роддома сказал, что долго оставаться здесь не может, что если я поеду с ним, то он "дат помощь". При Мамирьяне сказал, вот она и затеяла всю эту возню с загранпаспортом "не будь дурой, Ксюха, увидишь мир на халяву!" Я на заграницу не рассчитывала, да и кому я там нужна? Думала только, что Родаль ближе к лету уедет, когда маленький и без грудного вскармливания обойтись сможет. Но если приспичило в январе ехать, значит едим! Потому как "дети ест бить хорошо". А почему бы им плохо есть, если работа у них такая. Конечно, через месяц мальчики стали бы больше и крепче, но кто знает, какая погода будет через месяц?

Машина у Родаля большая, но загрузили мы ее дальше некуда. Точнее, я загружала, а этот красавчик стоял и ждал, когда закончу. А у меня только сумок две штуки. И каждая не большая, а очень большая такие баулы еще мечтой оккупанта называют. Две сумки за один раз никак не унесешь вот и пришлось два раза туда-сюда смотаться. Еще детская кроватка двойная, деревянная, с опускающейся спинкой и матрасиками из кокосовой стружки. Очень удобные, только места много занимают сумку под постельное пришлось отвести. И как такую замечательную кроватку с собой не взять? Три недели как купила, только-только привыкла и бросить? А вдруг за границей кроватки хуже и дороже, а маленьким в этой хорошо. Вот и пришлось разобрать, увязать и оттащить к машине. Ванночку тоже с собой взяла легкую, из небьющейся пластмассы, вместе с кроваткой купленную. Когда я притащила к машине коляску двойную, складную, летне-зимнюю, тоже на деньги Родаля купленную он вдруг сказал:

- Сана ест тяжело брать. Это бить плохо.

Заботливый какой! А сам даже от машины не отошел. И ни одной сумки еще в багажник не впихнул все мне пришлось делать. Понятно, что таскать такие тяжести мне сейчас не полезно, а что делать, если больше некому? Родаль, как приклеенный, возле машины стоит, будто ее угнать могут, прямо от подъезда и посреди белого дня. Или машина растает, как сиреневый туман, если ее оставить на пять минут? Или не мужское это дело, тяжести таскать? Ничего этого я Родалю конечно не сказала, но большой радости перед отъездом не испытывала.

Уже поднимаясь за мальчиками, вспомнила, как баба Уля про войну рассказывала. Она тогда совсем маленькой была, но время, когда бабы и в поле и в коморе без мужиков обходились, застала. О тех временах и частушку сложили:

Во времена были! А женщины жили и не жаловались. Вот и мне жаловаться глупо, да и некому. Ну, тяжело сейчас, так через час легко станет, а час можно и потерпеть. Или два часа.

Мои маленькие, после таких сумок, совсем невесомыми показались. И ни один не проснулся, когда я навесила на себя переносные люльки, а в руки взяла пакет с едой. Кто знает, сколько ехать будем, и когда обедать, а есть мне уже и сейчас хочется. Вот только некогда, посидела немножко в прихожей перед дальней дорогой, записку для хозяев на зеркало прицепила и пошла.

"Прощай родная сторона. Увидимся ли вскоре?.."

Загрузила багажник, забралась в машину и только тогда поняла, что Родаль никаких вещей с собой не взял. Только больную жену в спальник упаковал и к переднему сиденью пристегнул. Налегке ездит красавчик, ничего не скажешь. Я так не могу. Я даже в поход на два дня полный рюкзак набиваю. И все самое необходимое беру, ничего лишнего! Ну, нет у меня привычки ходить с пустыми руками, а когда что-то понадобится покупать. И выбросить хорошую вещь только потому, что сейчас она мне не нужна, такой привычки тоже нет. Да меня отец за такую привычку прибил бы и пикнуть не успела! У него дома целый сарай забит тем, что может еще понадобится. Не удивлюсь, если там еще дедовы заначки лежат.

Я еще ни разу не ездила в такой шикарной машине! Тонированные стекла, большой мягкий салон, а мотор работает так тихо, что его и не слышно. В такой машине и дорога ровнее кажется пьешь чай и не боишься облиться. А глянешь в окно не дождливый январь видишь, а начало апреля, когда снег везде уже растаял, но деревья еще черные стоят, без листьев. Хорошо ехать в такой машине кем-то богатым и важным себя чувствуешь. Еще и музыка в салоне играет, тихая, без слов. Под такую музыку можно ехать и ехать, хоть на край света, хоть за границу. И мелкий дождик не помеха. Под него спать хорошо.

Когда началась гроза, я и не заметила. Закрыла глаза на минутку, а может на часок. В машине тепло, маленькие спят в своих люльках, я куртку расстегнула, расслабилась, вот и… Правду Ольга говорила: в первые месяцы мамочки могут засыпать в любое время и в любом положении.

Проснулась я оттого, что машина резко затормозила. И, если бы не ремень безопасности, я б на спинку переднего сиденья наткнулась. Кто-то совсем не глупый придумал этот ремень. Вот только когда я его застегнуть успела, не помню. Маленькие тоже с сиденья не упали, похоже, я сначала за люльки схватилась, а уже потом проснулась.

За окнами творилось что-то странное: сзади светлое небо, редкий дождик, попутный ветер, а впереди огромная черная туча, которую раздирают частые молнии. И, если я еще не сошла с ума, туча двигалась против ветра и в нашу сторону.

Долго смотреть на эту тучу мне не дали Родаль свернул с дороги. Я стукнулась головой об стекло, но выбить его не смогла опять удержал ремень. Даже ударилась не сильно, между окном и моей головой оказался капюшон куртки. Я уже хотела сказать Родалю пару ласковых, но повернула голову и дар речи пропал. По дороге, где мы только что были, катилась шаровая молния. Большая, с Олежкину голову.

Везет же мне! Некоторые за всю жизнь ни одной шаровой молнии не увидят, а вот я вторую за последнюю неделю.

Машина ехала рядом с дорогой, по каким-то буеракам и кустам. В салоне гремела музыка. Я не сразу поняла, что у музыки есть слова, и что они не иностранные. А когда поняла, то ничего, кроме этих слов, уже и не слышала, даже музыку перестала замечать.

Когда машина остановилась, стало очень тихо. Я не заметила, чтобы Родаль выключал радио, но ни музыки, ни песни больше не было. Я не фанатка-меломанка, но все-таки интересно, кто это пел?

- Мы ест ходить!

Родаль открыл все двери, не поднимаясь со своего места.

Машина стояла в каких-то кустах, и левый бок оказался выше правого. Дороги я больше не видела. И куда завез нас этот шумахер?

- Родаль, ты что машину вместе с правами покупал?! Кто тебя учил так ездить?!

- Что ест правами?

Красавчик не спешил выбираться из машины, он отстегивал ремень на сиденье жены. Негритянка сидела тихая и безучастная. Кажется, она так и не пришла в себя после той аварии. Кто знает, почему ее выписали из больницы? Или Родаль "уговорил" кого надо?

- Ты не знаешь, что такое права?! А как же ты водишь машину?

- Это ест просто.

Вот и поговори с таким.

- Ну, и как мы к тебе домой попадем?

- Мы ест ходить. Брать мало, ходить много.

И Родаль обошел машину, вытащил жену и, похоже, собрался "ходить".

- Подожди, а как же я?

- Ты? Он заглянул в заднюю дверь, посмотрел на меня, на малышей и сказал: - Сана ест ходить, дети носить.