– Легко! – веселил его Кадет. – Пожалуйста: клянусь! Не плачь, старина!… Ты помнишь, какие точки нужно массировать, чтобы кости срастались быстрей? – Монах кивнул. – А чтобы не болела голова? Не волнуйся, сядь…

– Сейчас, пожалуйста, сейчас, – торопливо зашептал Монах, оглядываясь на торгующихся Быка и купца, и, сложив руки перед грудью, будто бы молясь, – скажи мне, Каддет, я боялся тебя об этом раньше спросить, теперь похоже – самое время: в том мире, откуда ты, который старше нашего мира на тысячу лет, который умнее и сильнее и, наверное, справедливей, как в вашем мире отвечают на вопрос: для чего живет человек и почему он так страдает? – беззащитным взглядом Монах умолял ответить, снять с его плеч груз. – Это для Книги. Зачем читать книги, если в них нет ответа на этот вопрос?…

– Мы тоже не знаем ответ на этот вопрос,- с горечью ответил Кадет, усадив Монаха и садясь с ним рядом. – Наверное, никто этого не знает, дружище. Или каждый имеет свой собственный ответ на этот вопрос… А наш мир и другие миры, которые я видел, они такие же, как ваш, Монах, и ум и сила и доброта тут не при чем. Меняются вещи, человек не меняется… Знаешь, не торопись заканчивать Книгу, мы с тобой еще не сделали главного. И ты об этом еще не написал в Книге.

– Хорошо, что я встретил тебя на пути моей жизни, – помолчав, тихо сказал Монах. – Я стал… У меня появилась цель. Теперь я хочу жить дальше. Прости, но сначала я не поверил тебе, когда ты рассказывал мне об омоложении, о том, что твои… приб-боры…

– «Приборы»,- поправил его произношение Кадет.

– …приборы… смогут прочесть и сделать вечной мою Книгу…

– Это все правда. Нам надо только добраться до «Робинзона»…

– Да, да, я уже давно в это верю,- в глазах Монаха была боль, одна боль.- Но Судьба…

– Мы еще раз выживем,- подбодрил Монаха Кадет. – А Судьба добра к упрямым, поверь, я знаю это, проверил на своей волосатой шкуре,- попытался он пошутить.

– И я рад, что обязан жизнью тебе, а не кому-нибудь другому, Каддет. Уходи, обязательно уходи, у чугов – смерть… Ты поклялся!

– Я уйду сегодня же. Посылай мне ментограммы, у тебя получится…

– И ты мне посылай, я буду стараться принять их…

– Живи долго! – шепнули они друг другу в неуклюжем мужском объятии, когда торг закончился и купец, сочувственно взглянув на Кадета, сделал Монаху знак следовать за ним.

…Рабы взглядами проводили Монаха, уходящего с купцом. Они шептались о том, что Монаху неслыханно повезло. Монах несколько раз оглянулся, ловя взгляд Кадета, а потом скрылся за высокими повозками.

А Бык тискал в руках свой плоский кошель.

– Умеют же эти купцы торговаться… – недовольно и озадаченно пробормотал он Кадету. – Только два больших серебряка за раба, пускай даже и хромого!… Да он больше стоит, этот хромец!… Ладно!… Урод! Дай мне деревяшку, которая болтается у тебя на шее,- приказал Бык. – Да не ярмо твоего приятеля! Твой амулет!

– Он ничего не стоит, – возразил Кадет, запахнув рубашку, – а потом – это амулет. Ты ведь знаешь, Бык, что бывает, когда силой берешь чужой амулет: ты хочешь взять себе мою Судьбу? – Бык с немой яростью уставился на дерзкого раба. А тот расправил плечи, выпрямился и стал выше Быка, опасен. – Что ты рассказывал про моего хозяина? Возьмешь мой амулет – не станет ли господин Дор твоим хозяином?

Бык ударил без разворота, рукояткой бича по лицу. Умеет… Постоял, убедился, что из рассеченной губы закапала кровь, повернулся и ушел.

– Бык хочет набить кошелек до возвращения домой,- зашептали рабы. – Прячьте амулеты!… А может быть, он продаст кого-нибудь из нас… Если бы он убил Урода, он бы успокоился…

Пустые надежды – удел рабов. Кадет быстро огляделся вокруг… Здесь, на обочине дороги не было места, куда бы он мог спрятать свой диск: валуны, голые камни и горсти камешков, да и потом, десятки глаз нет-нет, да посматривали на него, увидят. Надо сделать что-то неожиданное. Как рассказывал Монах? По здешним приметам чужая невинная кровь – опасность, от следов чужой крови надо как можно скорее избавиться. Он отвернулся, пальцами разодрал рану на губе, собрал обильно закапавшую кровь в ладонь правой руки, а затем, повернувшись к рабам, наблюдавшим за ним, показал им свою кровь, а потом вдруг веером бросил горсть крови в их сторону. С воплями они бросились от него в разные стороны, на бегу осматриваясь в поисках пятнышек, а сам он в это время левой рукой сорвал диск с шеи и метнул его далеко назад и в сторону. Кажется, никто не видел, куда улетел диск.

Уже начали подсыхать раненые губы, уже успокоились и уселись на камни подальше от Кадета рабы, уже прошел час еды, когда опять появился Бык, он торопился, и опять он вел купца. Они шагали рядом, так, как идут договорившиеся обо всем люди. Этот купец был высок и плотен, не так вальяжен, как первый, не имел дорогого кафтана, герба и не держал белоснежный платок у носа. Низшая гильдия. Торговец.

Рабы вскочили на ноги и сгрудились.

– Купи меня, господин,- шептали многие из них торговцу почти беззвучно, а иные вставали на колени. Но торговец не обращал на них внимания.

– Посмотри, уважаемый, на этого урода,- подойдя, с ухмылкой показал на Кадета Бык. – Судьба не милосердна к нему, он куплен для господина Дор, в его знаменитый зверинец, и мы с тобой знаем, что он не проживет долго. Амулет ему уже ничем не поможет, и не нужен. Поговори с ним. Зови его Урод.

– Этот великий воин мне сказал, – торговец показал на ухмыляющегося Быка,- что у тебя есть древняя вещь, магический амулет. Я бы хотел купить его… Дай мне посмотреть на твой амулет, раб.

– Зачем тебе моя магическая вещь, торговец? – спросил Кадет.

– Я собираю всяческие…вещицы, хотя магические встречаю очень редко. И не прислушиваюсь к пустым россказням о магии. Я верю в силу вещи. У меня уже много разных сильных… вещиц. Покажи мне свою вещь, раб. Может быть, я куплю ее у тебя. Если она – необычная.

– Ты готов взять на себя мою Судьбу? – прибегнул Кадет к устрашающему напоминанию.

– Я не верю в эти глупости,- махнул узкой ладошкой торговец. – Так «да» или «нет»? Я могу заплатить тебе, а могу уйти, но великий воин обещал привести людей, которые не побоятся снять у тебя с шеи кусок дерева. Ну, и если они при этом помнут тебе шею – ты сам в этом будешь виноват…

– Те ребята не боятся ничего, и очень любят игры с огнем.- Бык улыбался, потряхивая бичом. – Повеселимся!…

– Хорошо, Бык,- сказал Кадет,- я согласен выйти на арену, как ты хотел. И у тебя будет Имя. Но амулет останется у меня.

Бык отрицательно покачал головой.

– Я передумал, Урод. Ты выйдешь на арену, у владетельного господина Дор, – хмыкнул он. – Ты знаешь, что означает «владетельный господин»? Так знай: это как лорд в королевстве Стерра. Тупое животное! А знаешь ли ты, что означает на нашем языке «дор»?

– Боец на арене.

– Да, предки господина Дор были бойцами на арене. Теперь он сам содержит арену. И зверинец. Сообрази, Урод, как наживает деньги – большие деньги! – господин Дор? И ты выйдешь на арену! Но без амулета! – Он засмеялся. – А вдруг он и вправду магический… Покажи его уважаемому торговцу. Нет? Ну, зову ребят из боевой охраны?

– У меня нет амулета.- Кадет распахнул рубашку и показал грудь.

– Ты, воин, не умеешь вести дела,- недовольно сказал торговец и поджал губы. – Если бы я знал, что это займет столько времени… И впустую…

– Куда ты его дел? – потрясенно спросил Бык. Потыкал Кадета рукояткой бича в грудь, в живот, по спине, между ног. – Проклятый Урод! Куда ты его дел!?

– Я отдал его другу. Которого ты продал. И теперь он со всеми вещами, которые при нем, принадлежит своему хозяину, – уверенно произнес Кадет. – Таков обычай, верно, уважаемый? – обратился он к торговцу. Тот неохотно кивнул.

Бык был в замешательстве, а торговец сделал гримасу и уже хотел уйти, но Бык почти взмолился:

– Подожди, уважаемый, Урод врет, я видел амулет на нем уже после того, как увели старикашку. Где твоя деревяшка, твой амулет, Урод?! – От неудачи и позора Бык свирепел на глазах. Он распустил бич. Торговец поспешно отошел в сторону и оказался вблизи толпы рабов. Бык ударил Кадета с оттягом, рубашка на спине лопнула, полетели клоки волос с головы, закапала кровь. – Я тебя сейчас убью!… Я тебя сейчас убью!…