– Тогда никто не вытащил бы меня из снега и я замерз бы в лесу. Не вини себя ни в чем.

Хорруг ободряюще погладил Нию по плечу.

– Я не дам тебя в обиду, – пообещал он. – Никому.

На широком дворе князя Саратония царило оживление. Едва на лесных полянах под лучами весеннего солнца зачернели первые проталины, арамеи собрались в очередной набег на земли степных жителей и к терему князя со всей округи потянулись мужчины племени, расчитывавшие получить свою долю добычи в предстоящем походе. Большинство были пешими – как правило, гиппарионов, добытых в предыдущих походах, попросту съедали зимой. Саратоний в сопровождении сотника Килония лично отбирал воинов.

– Тороний, это твой сын? – спросил князь огромного мужчину в безрукавке из волчьей шкуры, рядом с которым стоял высокий стройный юноша.

– Да, князь, – ответил великан. – Это Демилий, мой старший. Пришла пора и ему стать настоящим мужчиной.

– Добрый будет воин, – одобрительно кивнул князь.

Во двор вошел Аррелий в сопровождении своих друзей. Вместе с ними пришел Хорруг. Облаченный в грубые одежды из звериных шкур, по виду он мало отличался от арамеев.

– А вот и лесные отшельники, – усмехнулся князь. – Мир вам, братья!

– И тебе мир, княже, – ответил Аррелий.

– Все ли ладно в лесу? – шутливо спросил Саратоний.

– Олени еще не перевелись, – рассмеялся Сертоний.

– Кого это вы привели с собой? – мрачно поинтересовался Килоний.

– Можешь спросить меня сам, – вместо арамеев ответил Хорруг. – Язык у меня есть.

– Похоже, очень длинный язык, – неприязненно заметил Килоний.

– Не длиннее моего меча, – отозвался Хорруг.

Килоний хотел еще что-то сказать, но князь остановил своего сотника и спросил Хорруга:

– Откуда ты? Ни обликом, ни говором на арамея ты не похож.

– Я каданг. Мое имя Хорруг.

– Он воин, – вставил Аррелий. – Мы просим, князь, принять его в войско.

– Слыхали о тебе, – проворчал Килоний, смерив чужеземца взглядом. – Ты живешь в доме Аррелия с опозоренной женщиной, которую ее брату давно следовало бы изгнать, как шелудивую собаку.

Аррелий нахмурился.

– Как жить моей семье, я решаю сам, – жестко произнес он, недобро глядя на княжеского сотника.

– Его сестра опозорена лишь тем, что мужчины рода со своим князем не могут защитить своих женщин, – сказал Хорруг, глядя Саратонию прямо в глаза.

– Гони его прочь, князь! – прорычал Килоний, схватившись за рукоять меча. – У арамеев достаточно достойных мужей, способных держать оружие. Нам ни к чему чужеземцы.

Саратоний усмехнулся.

– Что скажешь на это, Хорруг? – спросил он.

– Можешь испытать меня, – ответил каданг.

– Дозволь мне, княже, – попросил Тороний.

Саратоний кивнул. Арамеи расступились в стороны, освободив место для поединка. Все, кто был на княжьем дворе, оставили свои дела и подошли поближе.

Обнажив меч, Тороний вступил в круг. Огромный арамей был на две головы выше Хорруга, однако на лице каданга не было ни тени сомнения.

Клинки зазвенели, сшибаясь раз за разом. Несмотря на внушительные размеры, арамей ничуть не был похож на неуклюжего медведя, его движения были точны и стремительны, могучие удары градом сыпались на противника, и каждый мог бы расколоть бревно. Тем не менее Хорруг нисколько не уступал арамею в сноровке, его стальной клинок оставил множество глубоких зазубрин на лезвии бронзового меча Торония. Вскоре стало очевидно, что в искусстве владения мечом Хорруг явно превосходит противника.

Улучив момент, Хорруг отбил выпад Торония, поднырнул под его руку и ударил рукоятью меча в живот. На краткий миг арамей замешкался, но Хорругу вполне хватило этого мгновения. Он развернулся, оказавшись за спиной великана, и взмахнул мечом. Лезвие клинка коснулось шеи Торония.

– Увы, друг мой, ты обезглавлен, – сказал князь великану.

Все вокруг рассмеялись.

– Похоже на то, – проворчал Тороний, спрятав меч в ножны. – Неплохо дерешься, чужеземец, – заметил он Хорругу.

– Да и ты совсем не плох, – ответил ему Хорруг.

Тороний рассмеялся и хлопнул недавнего противника по плечу.

– Если спросишь меня, князь, то скажу, что нам этот парень пригодится, – объявил он Саратонию.

– Да будет так, – кивнул князь. – Ты можешь присоединиться к войску, Хорруг.

Менестрель перебирал струны арфы, наполняя просторный зал тихой спокойной музыкой. На ложе у низенького стола, заставленного блюдами с фруктами и кубками из цветного стекла, наполненными вином, возлежала молодая женщина. Не менее дюжины служанок окружали свою госпожу, готовые исполнить любой каприз повелительницы.

В покои императрицы вошла еще одна служанка. Приблизившись к ложу повелительницы, девушка поклонилась и сообщила:

– Стража привела человека, госпожа. Он просит о встрече с тобой.

– Командиры легионов уже собрались? – спросила императрица.

– Да, госпожа.

– А император?

– Он еще не возвращался из храма, госпожа.

– Что ж, пусть гость войдет.

Служанка поспешила к выходу. Вскоре порог переступил высокий мужчина с проседью в козлиной бородке и на висках, в черном долгополом одеянии.

– Приветствую тебя, благородная Ксаннея, – мягко произнес незнакомец.

– Кто ты? – надменно спросила императрица, не считая нужным отвечать на приветствие.

Незнакомец проигнорировал вопрос. Окинув взглядом многочисленную прислугу, он сказал:

– Я предпочел бы вести разговор наедине. Поверь, ты заинтересована в этой беседе не менее, чем я.

Ксаннея холодно усмехнулась и кивком головы приказала служанкам удалиться. Девушки незамедлительно исполнили приказ госпожи. Менестрель также покинул покои.

– Кто ты? – требовательно повторила свой вопрос Ксаннея.

– Мое имя Идигер, – назвался незнакомец.

– Судя по говору, ты хошим, – заметила императрица.

– Настали новые времена, грядет новая эпоха, и теперь мы предпочитаем называть себя хишимерами, – мягко поправил ее Идигер.

– Называйте себя, как хотите, мне нет до этого никакого дела, – отмахнулась ногарка. – Твоя одежда похожа на жреческую.

Идигер кивнул.

– Твоя проницательность делает тебе честь, благородная Ксаннея. Я действительно служу Тоту, покровителю нашего царства.

– Темному покровителю, – уточнила Ксаннея, холодно усмехнувшись. – Ведь ваш Тот – бог Смерти.

– Это так, – не стал отрицать жрец. – Он один из семи богов Смерти. Но он могучий бог. Сейчас, когда весь мир охвачен войной, его сила очень велика.

– Не сомневаюсь. – Императрица снова усмехнулась. – Я слышала, что он пришел в ваши края вместе с Тенью Аддатта.

– Тень привела с собой много новых богов, – ответил Идигер. – Старые боги покинули мир, людям нужны новые. Племена хошимов объединились, создали свое царство и избрали себе более могучего покровителя, чем духи полночных лесов. В служении ему народ Хишимерского царства достиг процветания.

– Так зачем же ты явился ко мне? – спросила Ксаннея. – Что тебе нужно?

– Я хочу предложить тебе услугу взамен на услугу.

Императрица рассмеялась.

– Я супруга повелителя огромной империи. У меня есть все! С чего ты решил, что меня заинтересует твое предложение?

– У меня нет ни тени сомнения, что ты заинтересуешься, – твердо сказал Идигер.

Ксаннея нахмурилась.

– Объяснись, жрец! – потребовала она.

Идигер самодовольно рассмеялся, ничуть не смущаясь тем, что императрица явно уязвлена его самоуверенностью.

– Не обманывай себя, – произнес он. – Империя твоего супруга уже не так велика, как в былые времена. Ногара утратила Черный берег, Наккату, Потан и полночные провинции. Часть ваших земель на полночи захватили мы и основали на них Хишимер – свое царство. Другие территории поделили меж собой ногарские аристократы и провозгласили себя царями. Ногарская империя рухнула, ее больше нет. Императорская власть признается лишь здесь, в Отоммосо, да и то формально. За стенами этого города каждый аристократ, каждый военачальник сам себе царь. Даже в союзе легионов нет единства, ваши полководцы не способны вести боевые действия сообща и противостоять многочисленным врагам.