– Скорее да, чем нет.

– Что ж, беру на заметку.

Калвер снова поцеловал ее, и теперь в его прикосновении было не только утешение. Они разомкнули объятия, будто по взаимному согласию: ни один из них уже был не силах продлевать эту сладостную муку. Слегка задыхаясь, Калвер помахал рукой остальным.

– Ну, готовы идти дальше? – крикнул он.

– Ждем тебя, дружок, – ответил Фэрбенк.

– Идти дальше? Куда? Я измочален почти до полусмерти этими скитаниями по руинам и выжат почти до последней капли, – проворчал Эллисон, с отвращением выплевывая пыль изо рта. – Сколько, по-вашему, еще я способен перенести?

– Никто из нас не способен сделать что-либо еще, это совершенно очевидно, – сказал ему Калвер. – Так что ты просто займешься своим обычным самолюбованием, а мы все-таки посмотрим, что можно предпринять.

Он обвел внимательным взглядом подернутые туманной дымкой руины, стараясь уяснить всю степень разрушений. Туман рассеивался, но было все еще невозможно разглядеть невысокие холмы, окружавшие город, превращенный в груду камней. Калвера интересовало, что скрывается за холмами.

– Ладно, – сказал он наконец. – Попытаемся разобраться в том, что осталось от города, пройдясь по нему. А попутно поищем еду и какой-нибудь кров. Вряд ли мы получим помощь из официальных источников, и я здорово сомневаюсь, что по пути мы наткнемся на какие-нибудь кухни с супом от Красного Креста.

– Но где же все-таки эта правительственная помощь? – проворчал Эллисон. – И какого черта они вообще делают со всем этим кошмаром?

– Масштабы разрушений превзошли все ожидания, – начал было объяснять Дили. – Они все это недооценили. Никто не предвидел...

– Не надо только этой тарабарщины, Дили! Не надо этих проклятых канцелярских отговорок! – Рука Эллисона угрожающе нависла над кирпичом рядом с ним.

– Ну хватит, Эллисон, – шагнул к нему Фэрбенк. – Ты слишком распустился. Мы не желаем этого терпеть. – Спокойствие, с которым он говорил, делало его слова еще более угрожающими. Он повернулся к Калверу: – А как насчет главной правительственной штаб-квартиры, Стив? Там нам не будет получше?

– Я как раз об этом и собирался поговорить. Мы вчера очень мило поболтали с нашим приятелем из министерства. Ну, вы знаете, о ком я говорю, – он находится среди нас. Так вот. Он познакомил меня кое с какими любопытными деталями в связи с упомянутым местечком. Похоже, оно неприступно. Неуязвимо для бомб, для радиации и даже для голода.

– Да, но вот уязвимо ли оно в смысле наводнения? – мрачно пробасил Фэрбенк.

– Каждый отсек можно герметически изолировать специальными дверьми, – ответил Дили.

– И ты можешь отвести нас туда? – нетерпеливо спросил Эллисон. – Он знает, где находятся входы, – сказал Калвер. – Но нам придется поволноваться, обдумывая, как проникнуть внутрь. Когда подойдет время, разумеется.

– Значит, ты считаешь, что мы должны отправиться в это убежище? – спросила Кэт.

– Да. В буквальном смысле слова уйти под землю. Это наш единственный шанс.

– Согласен, – взглянул на них Дили все еще независимо. – Именно это я и предлагал вам все время. Дождаться, пока радиация уйдет, и тогда соединиться с главной базой.

Теперь дополнительные соображения появились у Эллисона:

– А откуда нам знать, что там в самом деле безопасно? Ведь никакой связи с ними нет.

– Вина за это, видимо, лежит на нас или где-то посередине, – ответил Дили. – Вспомните, у нас ведь не было никаких контактов и с другими убежищами. Думаю, что доложить обо всем в правительственную штаб-квартиру не только в наших собственных интересах, но еще и мой долг как государственного служащего.

Фэрбенк вяло поаплодировал ему.

– Что ж, перспектива реальная, – сказал Калвер. – Согласны? Все кивнули.

– А Джексон? – спросила Кэт.

– Он погиб, и ты это знаешь, – взял ее за руку Калвер. – У него там не было ни единого шанса.

– Это так жестоко после всего, что он... – Кэт не стала договаривать, зная, что все они понимали бесполезность этих рассуждений.

Не говоря больше ни слова, Калвер помог ей подняться, и все они начали карабкаться по руинам. Они прикладывали массу усилий, чтобы не споткнуться об торчавшие отовсюду куски кладки, сторонились хрупких на вид строений, тщательно избегали любых явных ям и расщелин. Вдруг неподалеку над низким туманом проступили опорные стойки элегантного Юбилейного зала, в нижней части которого когда-то помещались разные магазины. Рядом среди развалин они увидели ряды кресел Ковент-Гардена. Разоренность и оголенность этого места потрясли Кэт. Ведь она всегда знала его как оживленную, суетливую площадь, излюбленный уголок туристов и лондонской молодежи. Погиб и Олдвич – на месте его полукруглых зданий лежали груды камней. Большая часть некогда величественного Сомерсет-хауза обрушилась в Темзу. К всеобщему удивлению, над развалинами возвышалась колокольня церкви Святой Марии на Стрэнде – лишь самая верхушка ее была отбита. В общей картине разрушения это представляло собой какое-то странное и, пожалуй, даже ироническое зрелище, однако Кэт, следуя совету Калвера, не позволила этой мысли задержаться в голове.

Карабкаясь, оскальзываясь и отмахиваясь от роев необычно крупных насекомых, они неуклонно прокладывали путь к реке. В обычное время прогулка к ней отняла бы не более пяти или десяти минут. Сейчас они шли почти час. Они уже почти перестали болезненно воспринимать картины, на которые они то и дело наталкивались, их сознание приучилось рассматривать изуродованные, разбухшие и разложившиеся трупы просто как часть этих развалин, не имеющую ничего общего с самой человеческой жизнью. Им приходилось обходить или переползать через перевернутые, сожженные дотла или просто искореженные автомобили, не обращая внимания на обгорелых пассажиров. И нигде, нигде не встретились им гуляющие, двигающиеся люди, нигде не было никого, им подобного. Их мучила мысль: возможно ли, чтобы так много народу погибло? Впрочем, когда они как следует осмотрелись кругом, вдоволь наглядевшись на урон, нанесенный всему неодушевленному, им стало ясно, что очень немногим удалось бы выжить в подобном светопреставлении.

– Ну, долго еще? – недовольно ворчал Эллисон. Он тяжело сопел, ухватившись рукой за бок, как будто ему во время драки повредили ребра.

– Мост, – сказал Калвер.

Грудь его тяжело вздымалась от напряжения, на щеке запеклась потемневшая кровь. Калвер еще раньше сообразил, что по щеке, должно быть, прочертила косую дорожку пулька из духового ружья. Рана ныла, болели места крысиных укусов уже и на виске, острее стала боль в лодыжке. Но все это не было для него слишком большой помехой.

– Если мы сумеем добраться до моста Ватерлоо, – сказал он, – то там должна быть лестница, ведущая вниз, к набережной. А оттуда мы сможем попасть к одному из входов в убежище.

Они отправились дальше и были совершенно потрясены, когда добрались до Ланкастер-плейс – широкого проезда, выводящего уже к самому мосту Ватерлоо. Им, конечно, следовало бы ожидать этого, только вот почему-то у них не получилось. И еще одно осквернение, нанесенное их городу, вообще-то не должно было бы удивить их. Мост погиб, обрушился в реку.

Они с проснувшейся горечью посмотрели на его разрушенный остов. Пространство, открывшееся от берега до берега, выглядело до безрассудства пустым. На противоположной стороне холмом битого камня высился бывший Национальный театр.

– Пожалуйста, давайте не будем останавливаться, – взмолился Дили, борясь со своим необъяснимым чувством утраты. – Ступеньки, возможно, уцелели. Они ведь находятся как бы в укрытии.

И они пошли вперед. Все это было странно, настолько странно, как будто они прогулочной походкой спускались по ступеням к краю вселенной. Величественный просторный мост уцелевшей секцией вытянулся над рекой. Он будто стремился прикоснуться кончиками своих стальных пальцев к такой же тянувшейся к нему навстречу секции с противоположной стороны Темзы. Над вздувшейся рекой поднимались испарения, в этом месте более густые и тяжело висящие в воздухе.