Кошка-Тролль мяукнула от отвращения и увела своего пленника.

Но Самарра недаром хвасталась тем, что может удовлетворить любого. Прилавки этого рая изысканных вкусов и запахов предлагали космонавтам и варварские блюда, и невероятно тонкие — живое желе с Шератана, кусочки крыла летающей пантеры с Лезата и поющие фрукты с Дахиба. Жители этих планет умело рекламировали свой товар, некоторые при этом аккомпанировали себе на ксилофонах или на этих маленьких ситарах эльфов, которые называют «моренопсис». Образовалось настоящее столпотворение. Гелико парили над подносами из побегов манкарийской ивы, на которых пылали телесного цвета орхидеи, слегка переливающиеся розовыми и голубыми тонами, а предлагала их девушка с Менкара, которая сама была похожа на них, как родная сестра. Проходя мимо, кошка-Тролль остановилась, чтобы понюхать «шария», наркотик с Дифды в созвездии Кита. Это была одна из разновидностей медовой валерианы, ее потребляли, вдыхая через нос.

Но дифдейский продавец — светлый чешуйчатый ромб — начал подпрыгивать, протестуя. Рядом пузырящаяся туча с Зосмы последовала его примеру. Она расплывалась у ног Айрта, утверждая, что он бесплатно завладел пустым подносом из оникса, на котором должны были находиться деликатесы с Дельты Льва, «доставляющие удовольствие при взгляде на них с дополнением воображения»…

В глубине галереи, сверкающей, как многогранный драгоценный камень, какой-то торговец-король возвышался на своем кристаллическом троне. Это был величественный бородатый мужчина, одетый в пурпур, с венком из звездных антенн (торговцы-короли с Сигмы очень любили копировать ангельских арктурианских богов или патриархов, а больше всего — обитателей Олимпа…). Он уже было нацелился своим излучателем, когда узнал форму будущих космонавтов.

Кошка тоже привлекала его внимание.

— Оставьте их, — сказал он важно. — Они же ничего не трогали!

— Но, во имя господа! — запротестовала туча с Зосмы, — они смотрели туда, где лежали эти штуки! Особенно кошка. А она видит на тысячу парсеков!

— Разве мы знаем, что она может видеть за тысячу парсеков? Во всяком случае, ей нужны не ваши сладости!

Король-торговец обмахнулся прозрачным листом мансенилевого дерева с Растабана и, повернувшись к Айрту, воскликнул:

— Добро пожаловать, молодой воин! Можете пользоваться чем угодно в моем дворце: мы никогда не сможем в полной мере отблагодарить героев наших славных космических эскадр! А что касается вашей кошки, то я у вас ее тотчас куплю, особенно, если она видит на столько световых лет!

— Но кошка не моя, к сожалению, — сказал Айрт с изысканной вежливостью. — Мне кажется, она видит своего хозяина на расстоянии в тысячу парсеков.

Он не думал, что окажется так близок к истине…

То, что последовало за этим, больше напоминало сон.

Они покинули блистательные и шумящие кварталы. Теперь перед Айртом открывалась нижняя часть астродрома, «ад», место стоянки кораблей-чистильщиков пространства, поглотителей радиоактивных отходов. Сюда же выходили морские каналы. Сине-зеленая вода плескалась почти вровень с набережной, где выгружали товары неизвестного происхождения без гарантии и путешественников без виз… Вот так, рядом с экзотическим миром, заключенным в строгие рамки законов, начинался другой, сопутствующий ему мир старых легенд, проклятых портов, исчезнувших космонавтов. В свете розовых сигмийских сумерек Айрт различал странные крадущиеся силуэты, зловещие, бледные, как воск, лица… И еще аромат женщины, яростный, ощутимый, чувственный, хлестнул его по лицу, словно ничем не стесненная волна женских волос. И тяжелая рука опустилась на его плечо:

— Будь осторожен, сынок! Здесь не увидишь жемчужин портовой Самарры. Здесь полно больных проказой или транспланов…

— Кого, кого?

— …Эти еще хуже. Мозги, селезенки или сердца, привитые андроидам. Трупы, которые прогуливаются благодаря электрическим цепям. Результаты экспериментов, вот так! Или мутанты. Это самое последнее достижение. Башня-то ведь рядом…

…Белая гигантская игла прорезала прямо перед ними сиреневое небо…

— Му… как?

— Да ты откуда свалился, сынок? Ты не знаешь, что в Центре Мутаций запросто делают получеловеческих андроидов и мышей с хвостами-штыками? Ты с Земли, что ли?..

Но в этот момент в легком отблеске, который никогда не исчезает с неба Сигмы, еле заметно блеснули звезды кадета, и незнакомый космонавт отпрянул:

— О, прости, брат! Твои первые звезды? Пошли, это надо отметить!

Они были в незнакомой местности, единственным впечатляющим отличием ее была разбитая ракета, переоборудованная под бар.

— Примечательное место, сынок! Для старого космического волка. Войдем?

— Войдем.

Кошка-Тролль заволновалась, но Айрт не обратил на это внимания.

Возбужденный неотвязной мыслью, он знал: что должно случиться, обязательно случится. И эта ночь уже отбрасывала тень на его будущую жизнь, уже имела определяющее для него значение.

Бар был сумрачным и таинственным, каким ему и следовало быть, с оттенком легендарных проклятых таверн из древних сказок. В глубине он был слегка освещен пирамидой из жидких кристаллов, имитирующих топазы, изумруды и рубины. Бармен, расплывчатый метис с Аль-Нилама, слегка фосфоресцировал зеленым светом.

— Что вы сказали?

— Ничего. Стихи. Девиз этого бара.

— Который называется?..

— Как все такие заведения, где вредят обмену веществ в организме с помощью приятных ядов — «Парадиз».

— Чем напоить великих космонавтов? — пропел бармен. — Что подать, чтобы угодить их изысканным вкусам? Трог с шарией? Марсианский сегхир? Жалликулу с Фомальгаута на ультранизких частотах?

— Нам понадобится хороший земной алкоголь, — сказал незнакомец, облокачиваясь на стойку. — Сынок, ты не откажешь старому…

Но в этот момент Айрт был уже уверен, что этот субъект никогда не летал на Плутон. И никогда не рассчитывал траекторию. И вообще никогда ничего такого не делал. И напрасно он солидно выпячивал грудь и двигал плечами, как бывалый космонавт, в своей блестящей пластиковой куртке, отливающей голубым в свете неоновых светильников. И лицо его напоминало маску одного из тех мертвецов, которых находили в герметических трюмах. Но стаканы были уже полны душистой жидкостью, и предварительные переговоры уже начались, как это бывало в сумерках героических времен корсаров:

— У меня есть небольшой кораблик, — начал тот, выплюнув кусок черного схрауи. — Он легок в управлении, имеет право захода в любой порт, берет любые грузы. Что вы об этом скажете?

— А меня это касается?

— Если вы соблаговолите. Я собираю особый экипаж. Плачу в арктурианских кредорах. Премию тоже. Один процент — экипажу. Десять процентов — командиру.

— Очень любезно. Но разве в порту мало старых капитанов, севших на мель?

— Они не подходят. Двенадцать процентов вас устроит?

— Не совсем…

— Пятнадцать процентов?

— Вы, что, перевозите земное зло?

— Тоже не совсем. Двадцать процентов. Предупреждаю вас, на этом мои возможности заканчиваются.

Рег погрустнел. Он снова почувствовал себя в тупике, одиноким, ничего не соображающим…

— Я не понимаю, почему вы обращаетесь к выпускнику.

«Судовладелец» прищурился:

— Никаких честолюбивых помыслов?

— Никаких.

— И все-таки запомните: я постоянно здесь, в «Парадизе» — как только пробьет полночь…

И они вежливо раскланялись — как два зверя, которые не признали друг в друге одинаковой породы, но оказались равными по силе…

И Айрт снова окунулся в ночь.

Он шел и шел. Сады-оранжереи по сторонам становились все сумрачнее. А впереди белая игла башни, где приступили, по слухам, к «невероятным опытам», раскалывала ночь, как удар меча. Легкий бриз долетел до быстро опустошавшихся резервуаров со взлетной площадки, металлический запах отдыхающих кораблей смешивался с тяжелым дыханием эвкалиптов и скипидарных деревьев. Он прошел мимо рядов гигантских цилиндров с ракетным топливом, которого хватило бы всем эскадрам мира — их охраняли патрули роботов. Если адмиральский дворец был сердцем Сигмы, то здесь находились ее сердце и кровь. Но форма космического кадета была вполне достаточным пропуском. Не в этот ли момент Айрту и пришла в голову смутная мысль о том, насколько относительной была безопасность Самарры? Хватило бы одного космического шпиона или предателя… Но даже сама гипотеза показалась ему чудовищной. Кошка-Тролль шла за ним танцующей походкой, отблеск зеленых глаз окружал смарагдовым нимбом все ее головы…