Кубинское правительство, хотя и не испытывало ни­каких иллюзий в отношении империалистической сущ­ности правительства Кеннеди, все же надеялось, что новый президент проявит большее благоразумие по срав­нению со своим предшественником и откажется от плани­ровавшейся авантюры. Кубинское правительство не наме­ревалось обострять отношения с новым президентом. Оно стремилось только к одному: чтобы США уважали суверенитет Кубы и не вмешивались в ее внутренние дела. В день вступления Кеннеди в должность президен­та по распоряжению Фиделя Кастро была проведена на Кубе частичная демобилизация вооруженных сил. Этот примирительный жест остался без ответа. Пре­зидент Кеннеди, как и его предшественник, жаждал свержения Фиделя Кастро, не меньшее он не был со­гласен.

На совести правителей Соединенных Штатов — де­сятки интервенций и переворотов в Латинской Америке. И всегда им сопутствовал успех, и всегда их преступле­ния сходили им с рук. Только на Кубе они потерпели сокрушительное, постыдное поражение. 17 апреля на Плайя-Хирон вторглись американские наемники. Кубинцы встретили их шквалом огня. Три дня спустя 1200 остав­шихся в живых наймитов сдались кубинским войскам. Надежды Кеннеди покончить одним ударом с революцией Фиделя Кастро развеялись как дым.

Кеннеди пришлось прогнать обер-шпиона Аллана Даллеса, и, хотя ЦРУ продолжало засылать на остров Свободы диверсантов и саботажников, президенту США не оставалось ничего другого, как переключиться на со­здание «Союза ради прогресса». Рождение этого органа должно было произойти на специальной сессии Межаме­риканского социального и экономическою совета при Организации американских государств (ОАГ), созванной в августе на уругвайском морском курорте Пунта-дель-Эсте.

Необходимо подчеркнуть, что даже после вторжения наемников кубинское правительство не стремилось к обострению отношений с Соединенными Штатами, на­оборот, оно надеялось, что поучительный урок на Плайя-Хирон заставит Кеннеди занять более трезвую позицию по отношению к революционной Кубе. Придер­живаясь этого курса, кубинское правительство приняло приглашение участвовать в конференции в Пунта-дель-Эсте и назначило главой своей делегации Эрнесто Че Гевару, министра промышленности и фактического руко­водителя экономики Кубы.

Участие Че в конференции стало сенсацией номер один в странах Латинской Америки. Это было его пер­вое появление на континенте после победы кубинской ре­волюции, и оно отнюдь не походило на возвращение до­мой блудного сына. Тысячи трудящихся восторженно приветствовали Че на аэродроме «Карраско» близ Мон­тевидео. На всем пути от аэродрома до Пунта-дель-Эсте ему аплодировали уругвайцы. Только одному из участни­ков конференции, только Че население оказало такой восторженный прием. Народ приветствовал в лице Че кубинскую революцию. Приезд банкира и миллиардера Диллона, министра финансов США и главы американ­ской делегации, прошел почти незамеченным, как никто не обратил особого внимания на делегации других лати­ноамериканских республик. В центре внимания всех был Че, представитель кубинской революции, победа кото­рой породила конференцию в Пунта-дель-Эсте.

Че прилетел в Уругвай в своей обычной зелено-олив­ковой форме майора Повстанческой армии, в которой он и появился на конференции. Он сразу заявил, что кубин­ская делегация не только не намерена препятствовать ра­боте конференции, но, наоборот, будет сотрудничать с другими делегациями в поисках наиболее благоприят­ных путей экономического развития и обеспечения экономической независимости стран Латинской Америки. В качестве доказательства доброй воли кубинская деле­гация представила на рассмотрение собравшихся 29 раз­личных проектов постановлений, охватывающих широкий круг вопросов, связанных с проблематикой конференции.

Большинство из 29 предложений Кубы, писал Че в статье «Куба и «план Кеннеди», опубликованной в жур­нале «Проблемы мира и социализма», просто отвергнуть было невозможно, так как они предусматривали содей­ствие развитию экономики латиноамериканских стран. Поэтому в ходе работы комиссий и комитетов делегатам срочно пришлось разрабатывать контрпредложения, кото­рые они затем соединяли с кубинскими предложениями, выхолащивая, таким образом, из последних их суть.

Все же за время работы конференции кубинской делега­ции удалось кое-чего добиться: стало заметно, что де­легаты разговаривают другим языком, отличным от то­го, который всегда был принят на подобных мероприя­тиях.

Че отмечал, что на конференции три делегации — Бразилии, Эквадора и Боливии — заняли благожелатель­ную позицию по отношению к Кубе. В особенности Че подчеркивал позицию Боливии, президентом которой все еще являлся Виктор Пас Эстенсоро. Боливия, писал Че в вышеупомянутой статье, — «это расположенная почти в центре континента страна буржуазно-демократической революции, терзаемая капиталистическими монополиями соседних стран и почти удушенная в конце концов об­щим для наших стран угнетателем — североамерикан­ским империализмом. Ее основное население составляют рабочие-горняки и крестьяне, находящиеся под бреме­нем тяжелой эксплуатации».

Деятельность же боливийской делегации в Пунта-дель-Эсте Че оценивал следующим образом: «Если не говорить о плане кубинской делегации, то из всех делега­ций именно боливийская представила наиболее конкрет­ный экономический план и в общем занимала довольно положительную позицию. На специфическом языке, язы­ке лицемерия, который употребляется на подобного рода сессиях, боливийских представителей называли «двою­родными братьями Кубы».

Не исключено, что контакты Че и других членов ку­бинской делегации с их боливийскими «двоюродными братьями» на конференции в Пунта-дель-Эсте оказали свое влияние на последующее решение Гевары избрать Боливию в качестве плацдарма для партизанских дей­ствий в Латинской Америке.

Че дважды выступал на пленарных заседаниях конфе­ренции, и оба раза в весьма умеренных тонах. Разумеет­ся, Че разоблачал агрессивные действия правящих кру­гов США, их стремление путем «Союза ради прогресса» политически изолировать Кубу, ибо на американские мил­лионы могли рассчитывать только правительства, следую­щие антикубинскому курсу Вашингтона.

Че также доказывал, что «Союз ради прогресса» бу­дет способствовать развитию второстепенных отраслей на­родного хозяйства, что его цель сделать Латинскую Аме­рику не более свободной, а еще более зависимой от американских монополий. В то же время Че указывал, что Ку­ба вовсе не желает препятствовать латиноамериканским странам использовать даже те ограниченные и весьма сомнительные возможности развития, которые сулит им участие в «Союзе ради прогресса».

«Со всей откровенностью кубинская делегация заяв­ляет вам, — сказал Че, выступая на пленарном заседании конференции 9 августа, — что мы желаем, не меняя на­шего естества, оставаться в семье латиноамериканских республик, сосуществовать с вами. Мы хотели бы, чтобы вы росли, если можно, теми же темпами, что и мы, но мы не будем сопротивляться, если ваш рост пойдет другими темпами. Мы только требуем гарантий неприкосновен­ности наших границ».

Разумеется, продолжал Че, если не будут осуществ­лены социальные преобразования, то примеру Кубы по­следуют другие страны, и тогда сбудется предсказа­ние Фиделя Кастро: «Кордильеры Анд превратятся в Сьерра-Маэстру Америки».

Столь же умеренным было выступление Че и на за­ключительном заседании конференции 16 августа. Вот как сам Че излагает это свое выступление в известной уже читателю статье, опубликованной в журнале «Проб­лемы мира и социализма»: