- Голова нестандартная, - вырос около меня высокий гражданин с портфелем.

- Не имеет значения, - возразил я, - как кибернетик вам говорю.

- А я вам как врач говорю, - не согласился высокий, - что и форма головы имеет значение.

Шляпу начало раскачивать ветерком, как маятник. Мальчишка стал тоже синхронно пошатываться, стараясь попасть головой в шляпу.

- Не балуйся! - сказал рабочий. - Стой прямо!

- А что если попробовать взрослую голову? - предложил я.

- Попробуйте, - поддержал врач.

- Неудобно… Я кандидат наук, - вздохнул я. - Может, вы?

- Ну, я тоже… в очках. Может, вы станете под шляпу? - спросил он рабочего.

- Мы на работе, - не согласился тот.

Шляпа вела себя неровно, как пьяная. То покачивалась, то вибрировала. Был момент, что она уже садилась на голову, да съехала по уху.

Мы спорили: отчего она так? Рабочий предположил, что шляпа просто мала мальчишке по размеру. Врач сказал, что дело не в этом: голова у мальчишки эллипсоидная. А я утверждал, что при таком ветре, будь она хоть кубическая…

- Для чего они это делают? - спросила проходящая женщина.

- Да время убивают, - усмехнулся я.

- Бездельники, - подтвердил рабочий.

- Вообще-то мне на работу. У меня, ее, как снега в марте, - сказал я врачу.

- Меня тоже больные ждут, - посмотрел он на часы. - Сейчас уже все равно обед, так что давайте досмотрим!

- Конечно, уж досмотрим, - подтвердил рабочий с куском трубы. И покосился на капитально разрушенный дом.

Загадочный, можно даже сказать, страшный случай произошел в воскресенье с гражданином Зародышевым, который проживает там же, где он всегда проживал.

В воскресенье, как известно, кроме халтурщиков и домохозяек, никто не работает. Зародышев не входил в эти категории, поэтому два законных дня в неделю ему вынь да положь.

Он проснулся, надел майку и вышел на балкон. Брюки он, правда, тоже надел. На улице все оказалось на месте: солнце себе поднималось, микрорайон себе простирался, а очередь у пивного ларька уже себе стояла, будто и не расходилась на ночь.

Зародышев вздохнул, сказал «ха-хо» и пошел мыться. Ничто еще не предвещало ничего.

За завтраком он спокойно съел тарелку студня и выпил чашечку черного кофе, натурального, молотого. И решил поговорить с женой. Теперь многие мужья разговаривают с женами: мода такая.

- Тася, не клади в студень много чесноку.

- Подележкины обои новые купили, - ответила Тася.

Пока все было тихо, как в ювелирном магазине. Поэтому Зародышев, пока тихо, надел воскресный костюм и пошел в ювелирный магазин купить серебряную позолоченную импортную зубочистку. Продавщица ответила, что импортных зубочисток нет, а есть наши. Только они не серебряные и тем более не позолоченные, а мельхиоровые. И называются они не зубочистки, а подстаканники.

Возвращаясь, домой, Зародышев здруг… Нет, здесь еще ничего не случилось. Просто вдруг он встретил Федю Подележкина.

- Какого цвета? - спросил Зародышев.

- Да такого, неопределенного, несуществующего.

- С рисунком?

- Нет, с листьями.

- С какими?

- Да вроде лопухов.

Поговорив с Федей об обоях еще с часик, Зародышев вернулся домой и снял воскресный костюм. Пока ничто не предвещало того, что потом случилось.

На обед были щи кислые, студень и кофе черный, натуральный, молотый. Пообедав, Зародышев надел воскресный костюм и решил еще раз поговорить с женой:

- Пойду пройдусь.

- Там большая очередь.

Пока еще ничего не случилось, можно было и постоять. Взяв сразу две кружки пива, Зародышев встретил своего лучшего друга. Он встречал его здесь каждый день, но не знал имени, потому что они не разговаривали. Пиво друг против друга десять лет пили, а не разговаривали.

Напившись пива, Зародышев пришел домой и снял воскресный костюм. Пока воскресенье шло, как и суббота. Поэтому он решил поспать - пока. Зародышев лег и два часа так нудно скулил во сне, что под балконом остановился школьник и крикнул:

- Собачка во двор просится!

После сна Зародышев попил чаю и надел воскресный костюм. Он вышел на балкон. Солнце себе закатывалось, микрорайон себе простирался, а у ларька с пивом составлялся список мужиков на ночь

Зародышев постоял, но пока все было нормально. Тот случай, которого он не ждал, еще не подоспел. Поэтому он снял воскресный костюм и включил телевизор.

Показывали хоккей. В первом периоде у судьи кончились шайбы: все улетели к зрителям. Во втором периоде кончились клюшки: хоккеисты их обломали друг о друга. В третьем периоде хоккеисты применили силовой прием и удалили с поля судью за неспортивное поведение…

Посмотрев хоккей, Зародышев сел ужинать. На ужин он ел студень и пил кофе черный, натуральный, молотый, с баранками.

После ужина он лег в постель и выключил свет. Без света сразу потемнело. И тихо стало, как ночью в ювелирном магазине… Пока еще ничего не случилось, но что-то уже надвигалось. Странно хрустнуло в углу… И вдруг…

Да ну вас! Неужели вы серьезно думаете, что при таком образе жизни может что-нибудь случиться?!

Можно было автобусом, можно поездом, и пешком было можно. Опять-таки на телеге… А я выбрал маленький пароходик - беленький, с палубой, капитаном и буфетом-будочкой. Три часа по роскошному озеру, и для здоровья неплохо.

В буфете, кроме буфетчицы, были конфеты «Зоологические» и пиво. Конфетами я пренебрег.

После четырех бутылок я решил быстренько осмотреть пароходик. Все было: палуба, рубка, клотик и кортик. Но мне чего-то не хватало. За кормой бурлила вода, как пиво из бутылки. Я заскучал и пошел к капитану.

Капитан, обветренный, как скалы, сидел, у штурвала и играл с матросом в карты.

- Скажите, - вежливо спросил я, - как у вас… с сервисом?

- Заколочен, - привычно ответил капитан.

- Как же быть? Я пиво пил…

- С воблой? - вежливо поинтересовался он.

- С вяленым лещом.

- Теперь уж до пристани, - буркнул матрос.

- Она же через два часа! - сказал я и с тоской посмотрел на красное пожарное ведро.

Моряки равнодушно молчали.

- Товарищ капитан, а нельзя остановить… теплоход… у острова? - плаксиво попросил я.

- Все можно, - почесал он татуировку. - На полбанки дашь?

- Дам! - радостно согласился я, потому что готов был отдать даже ключи от кооперативной квартиры. - Только бы у необитаемого!

- Леща прибавишь - высажу, где не ступала нога человека, - пообещал капитан.

Я побежал за лещом. Пароходик весело гуднул и взял право руля.

По палубе нервно похаживали пассажиры с тревожными лицами и смущенно поглядывали на красное пожарное ведро.

СОВЕСТЬ

Директор завода «Мольер» - завод выпускал эмалированную посуду - вечером улетал отдыхать на юг. Он уже запер сейф, когда услышал знакомый и противный гвалт: во дворе сгружали возвращенную продукцию.

И сразу же появился главный инженер с бесстрастно-независимым лицом, как бы показывая, что к этой выгрузке никакого отношения не имеет.