Бранебург, или Бранденбург, дает нам право подыскивать Славянский характер названия Мекленбурга, отбрасывая германизированный. Раз название города обозначает «великий город», то это мог быть либо Велкобург, либо Велкобор (как Бранибор), либо Велкоград. Чешский народ, один из Западных Славян, выдвинутых в Германском направлении, сохранил и языковую связь с исчезнувшими или истребленными германизированными племенами Вендов. Применительно к его языковым возможностям наиболее близкое наименование Мекленбурга по-чешски будет Велькоград, если не Велькобор.
Автор далее рассказывает, как описывают Славян историки в его эпоху. Полтора века тому назад Славяне были еще очень сильным этническим элементом в Германской среде, и даже в нашу эпоху в Бранденбурге, Поморье (Поммерн[148]) или Мекленбурге, как и в Лужац-Сербии сохранился еще довольно сильный Славянский характер населения, уже почти целиком говорящего по-немецки. Исключение составляют лишь далеко удаленные от городов места или же медвежьи углы, где население занимается главным образом земледелием.
В Бранденбурге перед самой Первой мировой войной еще было много крестьян, упорно державшихся за свои обычаи, костюмы и головные уборы.
Среди легенд Мекленбурга, не считая легенды о Милице, уже нами описанной в очерке «О Славянах Мекленбурга», имеется одна «О Царе Антыре», на которой мы остановимся, так как ее значение для фиксации хронологии Предистории Славянства весьма важно.
Само имя Антырь несомненно стоит в прямой связи с названием Славян древнего периода — Анты. «Анте» по-латыни значит «пред» или «прежде». В Славянском языке, какой угодно ветви, известной сегодня, корня «ант» не имеется. Очевидно, что этот корень латинского происхождения, если не греческого.[149] И мы склоняемся, несмотря на возможность иного объяснения, к мнению, что Анты были названы так Римлянами, а не Греками.[150] С Греками у них были скорее дружественные отношения, особенно в период довизантийский. С Римлянами же Славяне воевали, и не раз, и совместно с Германцами участвовали во многих походах, окончившихся — одни трагически для Римлян, другие для Германцев и их Славянских союзников.
Борьба дальнейшая, где Германизация занимает главнейшее место, уже позднейшая, когда оказалось, что земли не так много и что на ней не могли устроиться два народа сразу, а что один или другой должны были уступить или исчезнуть. Во времена же борьбы, как и прежде таковой еще в Ариастане, где места было достаточно,[151] Славяне и Германцы проходили в своих отношениях через все стадии, в том числе и через дружественные отношения. Принимая же во внимание Славянскую склонность к миру, их эмоциональность,[152] трудолюбие, можно почти с уверенностью сказать, что хотя они были и храбры на поле битвы, но имели всегда тяготение к миру и при малейших признаках мирного отношения Германцев вступали с ними в мирное общение.
Почему же Римляне назвали Славян Антами? Вероятно, потому что они в них узрели своих прежних соседей, с которыми имели дело еще в Средней Азии. Конечно, может, и сами Славяне называли себя Антами, о чем свидетельствует хотя бы имя царя Антыря, но это же имя могло происходить и от Греческого[153] эллинского «антропос» — человек. Если есть искажение названий Греками и Римлянами того времени, то оно несомненно имело место и со стороны Славян, а потому и «антропос» могло перейти в Антырь, а от него и к подданным этого Славянского царя, которых стали называть Антами.
Впоследствии имя упомянутого царя передалось на янтарь,[154] смолу с побережья Балтийского моря, которую ценил царь и его окружение, как драгоценное вещество,[155] служившее, во-первых, для украшений, а во-вторых, для торговли, ибо в те времена янтарь и пряности были драгоценными продуктами. Из китайских источников нам известно, что янтарь доходил до Китая. Китайцы в обмен на него давали шелк, а также азиатские пряности. Вероятно, Венды Балтики стали первыми делать украшения из янтаря, и он у них был одним из торговых материалов, привозимых купцами в Рим и Грецию. Янтарь доходил и до Египта под именем[156] «электрон».
Легенда о царе Антаре очень важна во многих отношениях. Во-первых, она фиксирует время прихода Славян в Германию около IV или V веков до Рождества Христова! Антырь, участник походов Александра Македонского, после смерти последнего как герой вернулся из Азии и захватил власть над северными провинциями. Это он — строитель Велькобора (Мекленбурга). Мармье об этом сообщает, как об историческом в его время акте. Он укрепил город тремя замками, имевшими 12 французских «лье»[157] в окружности. Это его считают родоначальником княжеской фамилии, правящей в настоящее время Мекленбургом, соответственно местным хроникам. Автор добавляет, что если это окажется правильным, то тогда это самая старая аристократическая фамилия, ибо ее возникновение восходит дальше, чем к III веку до Рождества Христова.
Относительно Антыря мы можем сказать, что слышанная нами в Юрьевке «Повидка про царя Гонтаря», вероятно, касается того же самого героя. В этой «повидке» рассказывает сказатель, — при благоговейном молчании всех, — про царя, который «сам ходил на льва и ведмедя» и которого боялись все враги, а сам он, покоривший бесчисленные царства и народы для «самого главного царя», который был «молоденький, как новый месяц-молодок», и такой умный, что «до самого Рая гнал разбитых врагов» и не давал им опомниться. Имя его гремело. Гонтарь был его правой рукой. Как только где-либо невыдержка, и обращается к нему царь главный: «Гонтарь, слышишь? Иди!» И Гонтарь шел и всех приводил к повиновению. Мы ее приложим к этой книге, в конце, как подсобный материал.
Об Антаре говорилось (по другим источникам): «Он на спину мог взвалить связанную и трепыхавшуюся корову, на всем скаку мог удержать дикого жеребца, хватив его за голову, мог один поднять пятерых человек». Мы уже знаем, что древние легенды, начиная с былин и кончая историей Самсона, растерзавшего льва, все преувеличивают силу героя. Он для них некто сверхчеловечески сильный, наделенный умом и волей, получеловек, полубог. Таков и Геракл древности, и другие герои. Вся история того времени заключалась в рассказах о необыкновенно сильных людях. В Библии говорится о возмущении великанов. Вообще фольклорные повествования изобилуют описанием этих черт героев.
Характерно, что и у Мекленбургских Славян существовала легенда о Рюрике, Синеусе и Труворе, трех сыновьях царя Годлава. Хотя по Датским источникам Синеус значит «совет», а Трувор — «дружина»,[158] но не исключена возможность, что эти три персонажа действительно существовали. Иначе можно предположить, что начало Летописи Нестора было Мекленбургским Славянам известно, и они его переделали по-своему.
Этих трех героев они называют сыновьями Годлава, царя Ободритов. Об этом нам приходится слышать впервые, и эта легенда наносит удар «норманской теории», так крепко установившейся на Руси.
