— Мистер Баббингтон! — закричал Джек, не отрывая глаз от «Берсо». — Вам там койку наверх не выслать?

Раскрасневшийся от работы Баббингтон соскользнул вниз по бакштагу.

— Прошу прощения за промешку, сэр. Все готово, я оставил на топе Харриса и старину Надежного с указанием не торчать на виду и ждать приказа.

— Очень хорошо, мистер Баббингтон. Мистер Стауртон, команда все по местам.

Под грохот барабанов Стивен схватил растерявшегося капеллана за руку и утащил с палубы.

— Вот ваше место по боевому расписанию, дорогой сэр, — промолвил он в полумраке. — Вот рундучки на которых мы с мистером Макалистером делаем операции, а вот — он взмахнул лампой — тампоны, зажимы и бинты с помощью которых вы со Скоулзом продолжите наши усилия. Вид крови не испугает вас?

— Мне никогда не приходилось наблюдать ее пролития, даже в небольшом количестве.

— На случай чего вот там есть ведро.

Джек, Стауртон и Этередж стояли на квартердеке, за ними расположился Хэрроуби, следя за рулем; прочие офицеры находились при орудиях, каждый при своем дивизионе. Все молча смотрели как приближается «Берсо» — ладный маленький кораблик с красными бортами. Он теперь повернулся к ним носом, подставляясь прямо под бортовой залп фрегата; Джек, наблюдая за ним в подзорную трубу, не замечал никаких признаков подготовки к повороту. Сигнальная пушка отмечала каждые полминуты: выстрел, еще выстрел, еще. А «Берсо» все так же мчался навстречу губительному продольному залпу. Капитан оказался даже более решительным, чем он предполагал. Джек сам поступил так однажды на Средиземном море, но тогда ему противостоял испанский фрегат.

Еще пара сотен ярдов и «Берсо» окажется на дистанции прямого выстрела мощных карронад. Снова сигнальная пушка, и еще сигнал.

— Отставить! — воскликнул Джек. Потом, уже громче, — мистер Пуллингс, мистер Пуллингс, неторопливый, прицельный огонь. После каждого выстрела давайте дыму рассеяться. Цельте в фок-мачту.

Короткая заминка, и орудие казначея отпрыгнуло с оглушительным ревом назад, выплюнув клуб дыма. В блинде корвета появилась дыра, раздалось «ура!», заглушенное вторым выстрелом.

— Точнее! Точнее! — заревел Джек, и Пуллингс помчался вдоль линии пушек, чтобы лично навести третью. Ядро упало у самого носа корвета, и одновременно со всплеском француз ответил выстрелом из погонного орудия, по касательной задевшим грот-мачту. Орудия фрегата палили последовательно: два ядра угодили в нос корвета, одно — в русленя, в фоке зияли дыры. Новый залп вновь начался с носа, и поскольку дистанция сокращалась, ядро за ядром врезались в корпус противника или прочесывали его палубу от штевня до штевня: на ней можно было разглядеть две опрокинутые пушки и несколько трупов. Залп за залпом; весь корабль вздрагивает от громовых раскатов; языки пламени, густые облака порохового дыма. Но «Берсо» продолжал свой путь, хоть продвижение его и замедлилось, теперь его погонные орудия стреляли книппелями, с визгом проносящимися сквозь рангоут, срезая снасти и рвя паруса.

«Еще немного в том же духе, и про мой план можно будет забыть», — подумал Джек.

— Мистер Пуллингс, мистер Баббингтон, живее, следующий залп картечью. Мистер Этередж, морские пехотинцы…

Слова его были прерваны громогласным «ура». Фок-мачта «Берсо» резко накренилась вперед, разрывая ванты и штаги, и рухнула на бак, накрыв саваном парусов носовые орудия корвета.

— Отличная работа! — воскликнул Джек. — Эй, на гроте, время пришло.

Марсель «Сюрприза» рухнул, как подрезанный, и до Обри донесся ответный радостный вопль с подбитого корвета. Баковое орудие выплюнуло вдоль палубы «Берсо» заряд картечи, скосивший около дюжины людей и срезавший флаг.

— Прекратить огонь, дьявол вас всех побери, — заорал Джек. — Найтовить орудия. Мистер Стауртон, команде вязать и сплеснивать концы.

— Он побит, — заметил чей-то голос на шкафуте. «Берсо», измолотый ядрами, низко осевший в воду с креном на нос, медленно разворачивался. Они видели, как какой-то человек лезет по его бизань-вантам с новым флагом в руках. Джек помахал шляпой капитану корвета, стоявшему на залитой кровью палубе ярдах в семидесяти от него; француз помахал в ответ, но едва фрегат оказался в секторе обстрела уцелевших орудий левого борта, дал разрозненный залп ему вслед, потом еще один, уже на пределе досягаемости, в последней отчаянной попытке не дать англичанину уйти. Пустая затея: ни один выстрел не попал в цель, и «Сюрприз» был уже далеко, оставив «Маренго» за кормой слева, а оба фрегата — справа.

Джек посмотрел на солнце: увы, осталось не более часа. Вряд ли стоило рассчитывать, что ему удастся далеко увести их за собой в такую безлунную ночь, и неизвестно, получится ли достичь хоть чего-нибудь за остаток дня.

— Мистер Баббингтон, берите своих людей, отправляйтесь наверх и делайте вид, будто занимаетесь ремонтом — можете скрестить реи. Мистер Кэллоу! Где куда запропастился этот мичман?

— Его унесли вниз, сэр, — ответил Стауртон. — Ранен в голову.

— Ну тогда мистер Ли. Поднять сигналы: имел столкновение с неприятелем, серьезно поврежден, прошу помощи. Противник преследует с норд-норд-оста и норд-норд-веста. Продолжайте делать сигнальный выстрел каждые полминуты. Мистер Стауртон, огонь на шкафуте, но поосторожнее: побольше дыма. Бочка с краской и паклей подойдет в самый раз. Все должно выглядеть как полный бардак.

Он подошел к гакаборту и стал наблюдать за раскинувшимся за кормой морем. Бриг отправился на помощь «Берсо», «Маренго» по-прежнему держался слева за кормой, имея хороший ход, даже понемногу нагоняя «Сюрприз». Как и ожидал Обри, флагман постоянно сигналил на «Семияйнт» и «Бель-Пуль» — что за болтливый народ, хотя и отважный — без сомнения, адмирал побуждал их прибавить парусов, ибо «Бель-Пуль» поставил грот-бом-брамсель, который в ту же минуту сорвало. Пока все шло лучше некуда. Джек спустился вниз.

— Доктор Мэтьюрин, что у нас с ранеными?

— Три ранения щепами, сэр, ничего серьезного, к счастью, и одна умеренной силы контузия.

— Как мистер Кэллоу?

— Вот он, на полу… на палубе то есть — прямо позади вас. Ему на голову свалился блок.

— Вы можете вскрыть ему череп? — спросил Джек, в памяти которого встала незабываемая сцена, когда Стивен трепанировал артиллериста на квартердеке «Софи», к удовлетворению присутствующих выставив на всеобщее обозрение мозг оного.

— Нет-нет. Боюсь, состояние юноши не требует таких мер. Он поправится и так. А вот Дженкинс едва не отдал концы от своей щепы. Когда Макалистер и я вырезали ее…

— Она отлетела от вант-путенсов грот-мачты, сэр, — пояснил Дженкинс, показывая дьявольски острый кусок дерева фута в два длиной.

— … мы обнаружили, что ее острие находится у самой артерии. Еще на двадцатую часть дюйма глубже, и Уильяма Дженкинса можно было бы записать в разряд невольных героев.

— Хорошая работа, Дженкинс, — произнес Джек. — И правда хорошая. — И он пошел дальше, к остальным двум: у одного был рассечен лоб, у другого красовалась ужасная рана на скальпе.

— А это не мистер Уайт? — удивился Джек, заметив еще одно тело.

— Он самый. Ему стало немного не по себе когда мы рассекли скальп Джона Седдлера и попросили капеллана подержать его, пока мы будем зашивать рану. А ведь и крови почти совсем не было. Но это всего лишь легкий обморок — глоток свежего воздуха, и он оправится. Можно его вынести на палубу?

— Да пожалуйста. У нас была небольшая стычка с корветом. Ну и храбрый же малый — как он атаковал нас пока мистер Боувз не отправил за борт его фок-мачту! Но теперь мы идем по ветру, вне дистанции выстрела. Так что можно выносить его на палубу сколько угодно.

Палубу окутывали клубы черного дыма, вырывающиеся из шкафута, ветер уносил их далеко вперед. Корабельные юнги сновали повсюду со швабрами, ведрами и пожарными рукавами, Баббингтон ругался наверху, размахивая руками. Вся команда казалась довольна собой и затеянной хитростью, а преследователи приблизились примерно на четверть мили.