– Спасибо, – тихо сказала она, протягивая изящную руку.

Он сделал вид, что не заметил этого.

– За что?

– За то, что были другом.

Он фыркнул. Дружеские мысли были в этот момент самыми последними в его голове. Поморщившись, он махнул рукой, как бы прогоняя ее.

– Идите, городская штучка, переоденьтесь. А я пока установлю и подготовлю гриль.

Она еще раз взглянула на него и поспешно ушла.

Поглощенный смешиванием ингредиентов своего знаменитого пивного соуса барбекю, Гейб не слышал, как подошла Саммер.

– От меня что-то требуется до того, как я накрою столы?

– Андерсон все сделает, – ответил он, не оборачиваясь.

– Я знаю, что он поставит столы, но мне нужно постелить скатерти и разложить украшения.

Гейб удивленно покачал головой.

– Скатерти и украшения? Это же не какой-то раут в Хьюстоне. Деревянные столы и картонные тарелки – вот все, что вам нужно.

Она молчала так долго, что он наконец повернулся и посмотрел на нее.

– Я не знала, – тихо сказала она. – Я просто хотела, чтобы все было идеально.

Гейб осматривал Саммер с ног до головы, не обращая внимания на ее слова. Темно-синие джинсы плотно облегали ее тело. Рубашку цвета оленьей кожи она завязала узлом на талии и надела одну золотую цепочку. На этот раз она не стала завивать свои волосы цвета меда и оставила их свободно ниспадающими на плечи. Сжав руку в кулак, Гейб страстно желал ощутить их шелковистость своими пальцами. Она была абсолютно, захватывающе красива. Черт, признал он, она могла бы надеть холщовый мешок и все равно выглядеть прекрасно.

– Что? – глупо спросил он.

Ее глаза затуманились.

– Ничего, забудьте. – Она отвернулась.

Его рука бессознательно поднялась, чтобы остановить ее.

– Простите. Я забыл, что вы иногда как полудикий жеребенок. Знаете, я сейчас подумал и считаю, что скатерти и украшения будут очень кстати. Что-то новенькое, для разнообразия.

В ее лице промелькнуло недоверие и что-то еще, очень созвучное его собственному голоду, чтобы он остался неподвижным. Ее взгляд скользнул по его телу, как огонь, и вернулся к лицу.

– Я не знаю… – сказала она.

– Гости начнут собираться через час. – Он заставил себя окаменеть под ее взглядом. – Вы собираетесь стелить свои скатерти или нет?

Это был вызов, и они оба знали это.

– Да. – Она вскинула подбородок, как будто бы подзадоривая его возразить. – И украшения тоже.

Пряча улыбку, он пожал плечами.

– Хорошо. – Сунув руку в карман, он вытащил маленькую красиво завернутую коробочку. – Вот.

Ее глаза потемнели от любопытства.

– Что это?

– Поздравляю с двадцать шестым днем рождения.

Она вспыхнула.

– Как вы узнали?

– Мне сказали Кристал и Андерсон.

Вертя в руках коробочку, как будто бы в ней была бомба, Саммер неуверенно улыбнулась ему.

– Вы не должны были…

Было множество вещей, которые он не должен был делать.

– Ну же, откройте ее.

Стараясь скрыть свое похожее на детское возбуждение, Саммер развернула яркую обертку. Гейб заметил, что ее ногти стали гораздо короче, некоторые даже обрезаны максимально коротко. Довольно странно, но он вдруг понял, что скучает по тому прошлому безупречному маникюру.

– О, Гейб, часы. – Она разглядывала овальный циферблат, как будто не понимая, как они работают. – Они просто очаровательны, но…

– Я заметил, что у вас нет часов. – Оборвав ее возражения, он взял часы из ее нежных пальцев. – Вот так, позвольте, я помогу вам.

У него перехватило дыхание, когда ее чудесные глаза засветились янтарем.

– Спасибо.

Ее кожа была как шелк. Он застегивал браслет дольше, чем необходимо, лаская руку под ним. Саммер вздрогнула и убрала руку.

– Спасибо, – снова сказала она, ее дыхание слегка прерывалось. – Они великолепны.

Их красота побледнела на ее фоне.

– И время тоже точное, – сказал он, взглянув на свои часы. – Вообще-то гости вот-вот начнут собираться.

– О, – она всполошено огляделась, – мне еще так много нужно сделать. – Она взглянула на часы, как будто делала это многие годы.

Желание прикоснуться к ней снова, притянуть ее ближе и ощутить ее губы бушевало в нем как огонь.

Он глубоко вздохнул и постарался улыбнуться.

– Тогда лучше поспешить. – Он с болью смотрел, как мягко покачивались ее бедра, когда она уходила.

Похоже, на барбекю собрался весь Сабин. Мэгги принесла двадцать фунтов картофельного салата, кто-то еще принес бобы, и везде, куда ни кинь взгляд, лежали противни с золотистым кукурузным хлебом. В общей сложности Гейб насчитал двадцать один пирог, две чаши с кобблером и по меньшей мере десять больших арбузов.

Он также заметил, что один из новых ковбоев Хэнка, Маккоу, смотрит на Саммер, как ястреб на кролика, это Гейб собирался немедленно прекратить. Он многозначительно взглянул на парня и подошел к Саммер, которая приветствовала каждого гостя, непринужденно смеясь и болтая, как будто всю жизнь устраивала деревенские праздники.

День был полон смеха и удовольствия. Гейб обнаружил, что начинает верить вопреки всем сомнениям, что Саммер сможет прижиться здесь, что она и правда может остаться. К нему подсел Рон Хатченз.

– Она при деньгах, – сказал он, проследив за взглядом Гейба, обращенным к Саммер, которая стояла, смеясь над какой-то шуткой Мэгги, с пустой миской от бобов в одной руке и кувшином чая со льдом в другой. Гейб раздраженно посмотрел сверху вниз на лысеющего агента по недвижимости и удивленно наклонил голову.

– Что?

Рон сделал большой глоток пива.

– У этой малышки Саммер Шоу полно денег. Просто куры не клюют. Она купила магазин старика Хейнза на Мэйн-стрит. И заплатила наличными.

Очевидно, Рон слишком долго сидел на солнцепеке. Или выпил слишком много пива. Все в городе знали, что миссис Хейнз хотела слишком много за это бесполезное строение, которое было когда-то магазином обуви и сапожной мастерской. Черт, да она уже столько лет не может его продать.

– Саммер купила его?

– Да. – Вытирая блестящий лоб видавшим виды платком, Рон посмотрел на Гейба с хитрой ухмылкой. – А я получил фантастические комиссионные.

– Ты не врешь?

– Нет.

– А она сказала зачем?

Улыбка Рона стала шире, обнажая пожелтевшие зубы.

– Нет. Но мне наплевать. Дело сделано.

Ветерок донес до них смех Саммер, легкий и музыкальный.

– Понятно. – Но он ничего не понимал. Сможет ли он вообще когда-нибудь понять женщин? Он подумал, не хочет ли Саммер превратить это место в какой-нибудь магазин модной одежды. Она наверняка понимает, что женщины Сабина не носят модных платьев. Они покупают себе джинсы в местном магазине, так же, как их мужья. Для женщин на ранчо на первом месте была практичность. Не красота и не мода. И не сексуальность, добавил тоненький голосок в его голове. Гейб не обратил на него внимания.

– Не могу в это поверить. – Осушив свое пиво, Рон широко улыбнулся Гейбу. – Я думал, может, она говорила тебе, зачем ей это место.

Оторвав взгляд от Саммер, Гейб посмотрел на Рона и медленно покачал головой.

– Нет, не говорила.

Рон пожал плечами.

– Кто знает? И кого это волнует?

Гейб понял, что его волнует. И очень сильно.

– Извини. – Протискиваясь среди гостей, Гейб направился к Саммер. Занятая оживленной беседой с женой Маккоу, Саммер не видела его до тех пор, пока он не оказался рядом с ней. Осторожно, чтобы не испугать ее, Гейб взял у нее пустую миску и поставил на стол.

– Есть минутка? – спросил он.

Жена Маккоу улыбнулась и похлопала Саммер по руке.

– Идите, идите. Мне теперь надо поговорить с миссис Уэбстер.

Саммер улыбнулась ему, и у него забилось сердце.

– По-моему, все идет отлично, как вам кажется? – Она непринужденно взяла его под руку. От ее прикосновения, такого невинного, в его крови зажглось желание. Он глубоко вздохнул, проклиная свое тело за слабость.