— Красиво, — сказал киммериец, рассматривая окрестности с огромной высоты. — Никогда ничего подобного не видел.

В сумерках княжество Ронин казалось разделенным на две равные половинки. По левую руку тянутся более светлые поля болот, справа — черно —зеленые пушистые дебри. Шутка богов. Незримые словно ударили мечом по неизмеримым пространствам полуночной Бритунии, разрубив страну надвое. Граница топей и чащоб проходила по совершенно прямой линии, теряясь за горизонтом.

— Век бы этой красоты не видать. Конан, ты неисправимый романтик. Наверное, поэтому и согласился с нашим предложением? — Гвай сплюнул и еще несколько раз саданул кулаком по окованным вратам замка. — Куда люди подевались? Упырь всех перекусал? Так рано еще для упыря, чересчур светло…

Открыли калитку. В проеме образовались трое дружинных — по уши в драных кольчугах. Оголовья, кольчужные чулки и рукавицы, усиленные железными накладками нагрудники. Гвай вздохнул. От каттакана никакой доспех не спасет.

— Ночные стражи, к вельможному эрлу, — проворчал Гвайнард. — Нас ждут… Точнее, должны ждать.

— Как же, судари, имеем извещение от славного нашего господина. Идемте. Проводим тотчас.

Кольчужные провели охотников через маленький дворик, впустили на узкую лестницу и благополучно доставили на второй этаж. Пахло мышами и жареной свининой.

— Вот сюда проходите, — гудел старший, наверное, десятник. — На эти лавки располагайтесь. Только осторожнее, месьоры Ночные стражники, у того сидения ножка поломана, вместо нее кирпичики лежат. Я — Хольм, начальствую над караулами. Это вот Ларе. Главное, не поворачивайтесь к нему той стороной, где кошелек — ручонки у него независимо от рассудка работают. А к Бренду никогда не поворачивайтесь, я дико извиняюсь, задницей. Счас вельможного позовем. Ихняя светлость книжки смотреть изволят в зале, по-умному именуемой читательной…

Конан был готов от души посмеяться, Гвайнард тоже прыскал в кулак. Вот она, дремучая ронинская патриархальность, во всей пленительной красе!

— Добро пожаловать, господа! — со стороны двери небольшой и очень неуютной комнаты раздался высокий голос молодого эрла. — Я обогнал вас всего на несколько колоколов, благо выехал из коренного Райдора в тот же вечер, сразу после нашей беседы. Как вам нравится в Ронине?

— Просто-таки дивно, — Гвай решил не вдаваться в подробности. — Особенно здешняя стража умиляет.

— А других где взять? — тяжко вздохнул Алаш Ронин. — Сожалею, но вам тотчас придется вернуться в деревню. Мой каштелян сообщил, будто прошлой ночью явился волшебник, месьор Рэль, и сказал, что будет ждать Дербников в «Свинье и Котле» после полуночи.

«Каштелян — управитель, ведающий хозяйством, конюшнями и казной, — перевел Конан с местного наречия, на ставший привычным аквилонский язык. — Отлично, поглядим, какие у вас тут волшебники разгуливают…»

— Вина? — нетерпеливо спросил Ронин. – У меня есть и «Либнум» и «Золотая Лоза».

— Благодарим, лучше завтра, — отрезал Гвай. — Пока вельможный отсутствовал, упырь не появлялся?

— Тварь похитила еще трех человек, двоих убила, — эрл горестно покачал головой. — Я распоряжусь, чтобы вас проводили до подножия скалы. С факелами. Тропинка немного запущена. И… И будьте осторожнее. Фамильное привидение в последние дни расшалилось — его видели позапрошлой ночью на главной улице деревни. Совсем обнаглел, мерзавец, уже в поселок забирается. Не к добру это… Переговорим с утра. Прощайте.

Эрл Ронин коротко поклонился и вышел. Взамен показалась озабоченная физиономия десятника Хольма.

— Соизвольте, вельможные, проследовать до низу. Факелы сами понесете, а то нам неудобно — копья в руках. Вдруг пригодятся супротив упырей?

Гвай громко фыркнул и доверительно спросил у Конана:

— Ты запомнил, к кому из них нельзя поворачиваться фундаментальной частью задней половины туловища?

Варвар, не сдерживаясь, расхохотался в голос.

Постоялый двор «Свинья и котел» несколько отличался от тысяч собратьев, украшающих собой города и поселки Заката. Одноэтажность отлично компенсировалась длиной дома — шагов двести, не меньше. Крыша соломенная. Половина строения отдана под громадный обеденный зал, другая разделена на темные маленькие каморки — комнаты для гостей. Гостей же, кроме Ночных стражей, в «Свинье» не наблюдалось. Зато явилось великое множество местных — посмотреть на Дербников. Ночью, в темноте пришли, не убоялись! Верили, что знаменитые охотники на чудовищ защитят в случае любых неприятностей.

— Боги незримые, наконец-то вы явились, — с жалобной интонацией сказала Асгерд, когда Гвай и Конан протолкались к столу. — У Эйнара язык как помело, но я-то не двужильная! Совсем замучили — расскажи то, расскажи это. Теперь сами отдувайтесь. Кстати, у меня две плохих новости.

— А именно? — насторожился Гвай.

— В так называемых «комнатах» ночевать нельзя. Клопов больше, чем звезд на небе. Зажрут насмерть, никакой упырь не понадобится. Засим: тебя, как предводителя ватаги, намереваются испытать тутошние задиры. Им, понимаешь, не верится в нашу силу.

Гвайнард почесал в затылке и ответил:

— Ночуем на сеновале, никакой страшный кусачий зверь не доберется. А насчет забияк… Я не буду возражать.

Он повернулся к притихшей толпе ронинцев, сгрудившихся вокруг стола Ночных стражей и с самым невинным видом осведомился:

— Кто здесь меня проверять захотел?

— Ты, что-ль, начальствуешь? — хмуро спросил безбородый парень из ронинской деревенской молодежи. — Тю! Я-то думал ватагой длинный командует…

Все посмотрели на невозмутимого Конана, потягивавшего наикрепчайший черный эль. Киммериец на взгляды не ответил, сосредоточившись на содержимом кружки. Посмотрим-посмотрим, как Гвайнард выкрутится!

Из толпы вытолкнули местного богатыря. Засмотришься — эдакий человечище! Ростом на полголовы превосходит отнюдь не маленького Конана, плечищи медвежьи, руки в тугом сплетении мышц и синеватых жил, шея бычья. Однако, посматривает смущенно.

И молод совсем — не больше двадцати зим на свете прожил. Невысокий Гвай рядом с ним кажется малым ребенком.

— Во! — загалдели ронинцы. — Арта на кулаках поборешь, поверим!

— Давайте, — скривился Гвайнард. – Столы отодвиньте, чтоб место было. Здесь поборемся. На улице темно…

— Может, лучше длинного выставишь, заради потешного поединка? — сконфуженно проговорил могучий Арт и еще больше покраснел. — Ведь зашибу…

Конан непроизвольно сжал кулаки.

Побороться можно, но только не с живой осадной башней! Нет, киммериец не боялся, просто сразу начал прикидывать, как можно завалить такого исполина. Потребуется хитрость, а не грубый мордобой…

Гвай на Конана и не посмотрел. Ждал, пока тяжелые столы уберут к бревенчатым стенам. Вышел на середину. Руки висят расслабленно, на лице философическая задумчивость. Асгерд была спокойна, как скала. Броллайхэн откровенно ухмылялся.

Громила Арт атаковал первым – попытался нанести прямой удар в челюсть. Если бы попал, Гвай недосчитался бы половины зубов.

Дальнейшего никто, включая внимательного Конана, не увидел. Слишком быстро произошло. Гвай непонятно как ушел от сокрушительного тарана, нырнув вниз и правее. Смазанной полоской мелькнула его правая рука.

И сразу все кончилось. Арт тяжело повалился на золотистую солому, устилавшую пол. Ронинский боец пребывал в состоянии бессознательном.

Конан закашлялся. Местные изумленно загудели.

— Гвайнард Один Удар, — удовлетворенно хмыкнула Асгерд. — Предпочитаю быть его другом, а не врагом. Киммериец, не удивляйся. Таким манером нас в каждой деревне испытывают. И мы всегда доказывали… Эй, вы чего делаете?!

Восторженная толпа ронинцев схватила Ночных стражей, силой подтащила к столу, усадила. И началось…

Пиво и эль — бочонками. Дичь и свинина — горой. Нашли даже кувшин кислого вина — редкость! Все для почтенных гостей! Ай да предводитель охотников! Арта поверг, не кого-нибудь!