Сам же Юрий Дмитриевич в Москве ухитрился напрочь поссориться со своими сыновьями Косым и Шемякой. Братья вместе с дружинами покинули Москву. В августе 1433 г., не дождавшись подхода войск племянника из Коломны, Юрий Дмитриевич покидает Москву и уезжает в Галич. Василий II вернулся в Москву и снова стал великим князем. Через месяц дядя с племянником заключили мир. Василий II даже дал дяде компенсацию (Бежецкий верх) за отнятый у него Дмитров.

Помирившись с дядей, Василий II решил разделаться с двоюродными братьями и двинул большую рать на Кострому, где укрылись Косой и Шемяка. 28 сентября 1433 г. на реке Куси Косой и Шемяка вдребезги разбили московское войско и взяли в плен его воеводу Юрия Патрикеева.

Братья обратились к отцу с предложением опять идти на Москву, но Юрий Дмитриевич отказался. Братья вернулись зимовать в Кострому.

Дядя поступил благородно по отношению к племяннику. А вот московские бояре сумели уговорить Василия II внезапно напасть на Галич и захватить там Юрия Дмитриевича. Василий II лично возглавил поход зимой 1434 г. Увы, набег не удался, Галич взять не удалось. Разгромив окрестности, Василий II удалился. Юрий Дмитриевич помирился с сыновьями, и они вместе 20 марта 1434 г. наголову разбили московское войско у горы Святого Николая в Ростовской земле. Василий II бросил войско и бежал в Великий Новгород.

31 марта 1434 г. московский воевода Роман Хромой вышел открывать ворота, и Юрий Дмитриевич торжественно вошел в Москву. Так Юрий вторично стал великим князем. Но пробыть на престоле ему удалось лишь несколько недель – 5 июля 1434 г. великий князь Юрий Дмитриевич скончался.

Борьба за власть разгорелась с новой силой и продолжалась еще почти двадцать лет. Два тезки, претендовавшие на великокняжеский престол, Василий Косой и Василий II (Темный), были ослеплены, а третий претендент – Дмитрий Шемяка – отравлен. Даже краткий перечень событий этой войны представит солидную монографию. Поэтому мы вернемся к боярам Кошкиным, а всех заинтересовавшихся тридцатилетней войной между сыном и тремя внуками Дмитрия Донского мы отсылаем к монографии А.А. Зимина[3].

Бояре Кошкины, несомненно, были если не главной, то одной из главных сил, начавших и поддерживающих гражданскую войну. Отметим еще раз – именно московские бояре с Кошкиным во главе устроили провокацию на свадьбе Василия II.

Василий II был неумным и слабовольным правителем и почти все время находился под опекой старомосковских бояр. Вот Юрий Дмитриевич отправил племянника на удельное княжение в Коломну, и сразу к нему съезжаются бояре и начинают подстрекать его на новый виток гражданской войны. То же повторяется, когда уже ослепленному Василию Дмитрий Шемяка дает в удел Вологду. Не стоит делать из Кошкиных и К° рыцарей, до смерти преданных своему сюзерену. Возьмем того же боярина Ивана Всеволжского. Именно он фактически выбил великое княжение девятилетнему отроку Василию, но когда Кошкины и К° лишили его возможности стать зятем Василия II, боярин переметнулся к его сопернику Юрию Дмитриевичу. В конце 1433 г. Василий II приказал ослепить Ивана Дмитриевича Всеволжского. Любил великий князь глазки выкалывать, пока не увидел нож перед своими очами.

Стоит отметить и довольно интересный экономический аспект. Самым прибыльным промыслом на Руси в те годы была добыча и продажа соли. Крупнейшим центром солеваренной промышленности в XV веке был район Галича (Соль Галичская). Вторым центром по объему добычи соли был район Нерехты. Крупнейшими варницами в Нерехте владел Захарий Иванович Кошкин. После него шли московский боярин Р.А. Остеев, митрополия и Троицкий монастырь. Таким образом, Юрий Галицкий и его сыновья, владевшие Солью Галичской, были сильнейшими конкурентами торговца солью Захария Кошкина.

Остановимся и на личностном аспекте. После скандала на свадьбе Василия II Кошкины больше нигде не высовываются. Их имен нет среди воевод – участников битв, нет среди убитых в этих битвах, нет среди ослепленных. Они действовали лишь на втором плане, а еще больше – за кулисами. И, надо отдать Кошкиным должное, они оказались непревзойденными мастерами интриги.

Захват московскими князьями удельных княжеств происходил сравнительно легко. Князь Рюрикович убивался или изгонялся из своего удела. В большинстве случаев это происходило без войны, часто Москва заставляла удельного князя написать духовную (завещание) не в пользу своих детей, а в пользу великого князя. Естественно, что если удельный князь не оставлял прямых наследников, то великий князь забирал себе его удел. Лишь в отдельных случаях дело доходило до войны, до осады и штурма столицы удельного княжества.

С переходом удельного княжества во владение Москвы следовала высылка нескольких самых ближних к удельному князю бояр, причем это было далеко не всегда. Для подавляющего большинства населения процесс присоединения их города к Москве происходил, как сейчас говорят, безударно.

Совсем другая ситуация сложилась при присоединении к Московскому государству республик – Новгорода и Пскова.

В декабре 1478 г. Великий Новгород был силой присоединен к Москве. Для начала Иван III ограничился огромной контрибуцией и захватом волостей, принадлежавших новгородским боярам и духовенству. Было запрещено собирать знаменитое Новгородское вече, которое решало все кардинальные вопросы управления республикой. Когда Иван III покинул Новгород, вместе с ним были уведены в оковах посадница Марфа Борицкая с внуком Василием и еще шесть видных новгородцев. Вечевой колокол сняли и отправили в Москву, где и установили на колокольне на кремлевской площади.

В октябре 1478 г. Иван III вновь идет на Новгород. Причем идет тайно, чтобы о прибытии войск не узнали в Новгороде. На сей раз было казнено 100 новгородцев, и еще 100 семей детей боярских были разосланы по низовым городам. Новгородский епископ Феофин был взят под стражу и отослан в заточение в московский Чудов монастырь, все богатства архиепископа взяты в Москву. Вместо Феофина по воле Ивана III митрополит Геронтий поставил московского протопопа Симеона, переименованного при посвящении в Сергия. Поэтому Сергий надменно вел себя с новгородцами и третировал местное духовенство. Вскоре Сергия начали мучить видения. К нему сначала во сне, а потом уже и наяву стали приходить давно усопшие новгородские владыки (архиепископы). «Зачем, безумец, – говорили они, – зачем дерзнул ты приняти поставление святительства нашего, на место поруганного, неправедно сверженного и еще живого владыки? Не по правилам ты осмелился сесть на мученический престол! Оставь его!» Сергий вначале крепился, но затем в его поведении появились странности. То он «выйдет из кельи без мантии, то сядет под храмом Св. Софии или у Евфимиевской паперти и глядит бессмысленно». Кончилось дело тем, что Сергий вообще потерял дар речи. Московские власти официально заявили, что новгородцы отняли у него ум волшебством. 26 июня 1484 г. Сергия увезли в Троицкий монастырь под Москву. Иван III занялся подбором кандидатов на место Сергия. Лучшим оказался чудовский архимандрит Геннадий Гонзов, поскольку архимандрит «а дал от того (за назначение) дви тысячи рублей князю великому»[4]. Геннадий поехал в Новгород. А немощный Сергий, вернувшись в Троицкий монастырь, пришел в себя и прожил еще 20 лет. Судя по всему, даже столь промосковски настроенный священнослужитель ужаснулся безобразиям, творимым московскими наместниками в Новгороде.

Кто же были эти наместники? Это были герои нашего романа – Яков Захарьевич и Юрий Захарьевич Кошкины. За новгородский поход 1478 г. Яков получил чин боярина. А в начале 80-х годов Кошкины были отправлены великокняжескими наместниками в Новгород.

Братья творили в Новгороде буквально все, что хотели. Иван III отдавал лучшие новгородские земли своим боярам. Глава московской боярской думы князь И.Ю. Патрикеев с сыном получили 500 обеж[5], а Яков, Юрий и Василий Захарьевичи получили 800 обеж. Любопытно, что когда родные братья Ивана III попросили его поделиться по обычаю новгородской добычей, он им категорически отказал.