вопросительно посмотрела на подругу. Та вздохнула и подала стопку топиков. Люция
недовольно скривилась и сунув их в жерло машинки, с треском захлопнула люк. —
Ладно, ты права — глупейшая затея. Меня лично стошнит. Хотя. Почему бы тебе?
— Потому же почему и тебе! — отрезала Алисия и села напротив машины, ожидая
окончания третей сессии. Судя по скопившейся за четыре месяца кипе грязного
белья, останутся они с Люцией в прачечной до ужина. Вот и весь выходной. Первый
за десять месяцев службы, долгожданный и так бездарно потраченный.
— Ах, ну да, ты ж у нас невеста! Верность блюдешь.
— Представь.
— А он жених ваш, Игорь Владимирович?
— Отстань, — вяло огрызнулась Сталеску. Настроение и так было хуже некуда, а
если еще и в личные дела с размышлениями внедряться, то впору в бега подаваться.
Игорь писал и связывался с ней все реже и реже, что естественно настораживало и
подводилось к одному, вполне естественному выводу. Но Алисия не хотела думать о
плохом и списывала молчание любимого на его занятость в академии, и ее
загруженность молитвами сержанта Стокман…
— Он нас добьет, — вздохнула горько Маликова, присаживаясь рядом. И кто б
спорил?
Четыре месяца они изо дня в день проходят курс на выживание: пять раз в неделю
туннель со все больше усложненной системой прохождения, сутки вахта, сутки, если
очень и очень повезет, занятия по обычному расписанию, но с ночным караулом. В
итоге ни поспать, ни поесть, ни отдохнуть.
Слева раздался смех — группа девушек с их же призыва, из их же отсека казармы
сбились стайкой вокруг журналов мод и что-то весело обсуждали.
Люция с завистью покосилась на них:
— А нас словно нет.
— А откуда будем? Сколько раз они нас за четыре месяца видели? А мы их?
— Конечно, им так пахать не приходится, у них вот увольнительная каждую неделю.
Нет, почему им можно, а нам нельзя? Чем мы их хуже, а? Ты посмотри — это же не
срочницы — это же модели! А мы?! Тьфу! Я замучилась каждое утро по зеркалу один
и тот же кошмар смотреть!
— А меня от сериала, что в столовой транслируют, тошнит. Завтрак овсянка, ужин
овсянка. Обед не положен.
— И сон тоже. Я мечтаю о полноценном сне часов на двадцать.
— Без гимна оловянным солдатикам под ухо.
— Без лимита времени.
— И чтоб в детское время уже отбой.
— Ага.
Девушки дружно вздохнули, загрустив не на шутку — спали они и, правда, по три,
максимум четыре часа в сутки, что катастрофически сказывалось на их организмах.
Желание вздремнуть возникало за столом в столовой, в душе, пока выслушивали
инструктаж по прохождению очередного этапа.
— Может, Стокман из нас каких-нибудь суперагентов готовит? — предположила
Алисия. Действительно, как еще объяснить повышенную муштру двух девушек?
— Ага, после такого уровня тренировок мне лично и спецназ по коленную чашечку.
Сталеску согласно кивнула:
— И мне по туже пору.
Подруги замолчали, обдумывая данную тему, и переглянулись — каждой на ум пришло
одно. Они улыбнулись и хлопнули ладонями, договорившись. Держись `Смыв' — ох,
смоет тебя! Натренировал сержантик себе на голову! Ща мы тебе вспомним!
— Овсянку!
— Туннель!
— Вонючую жижу!
— Спарринг с шестью роботами!
— Персональный электроподъем!
— Свинство, мужланство, скотство!!
— Охрану мужского клозета!
— Убьем.
— Но! — выставил палец Алисия. — С умом! Хватит с нас Анаконд. Опять
вляпаться хочешь?
— Что предлагаешь? — заинтересовалась Люция. Она с колледжа привыкла быть
ведомой, а не ведущей, потому отдавала свою энергию солистке безоговорочно и
поперек нее в авангард не лезла — Алиса знает лучше, она старше на один месяц и
два дня, а значит умнее, сильнее и прочее.
Сталеску в раздумьях выгребала чистое белье из недр машинки и подмигнула
Маликовой, бухнув все это в корзину:
— Мы его пугнем для начала. Поймет — его счастье, нет — Аллах акбар.
Глава 3.
Она проснулась, клацая зубами от холода, и не понимала, спала ли вообще. Мааон
сидел за саркофагом на ступени, прислонившись спиной к спинке усыпальницы,
подкидывал маленькие хрустальные шарики в ладони:
— Сегодня ты опять идешь на охоту, — протянул, задумчиво поглядывая на полет
шаров. — Бэф зол. Но ведь повода нет, правда?
Повернулся к Варн, задумчиво уставился на нее, положив голову на край саркофага.
— Не знаю, — клацнула зубами Лесс, села.
— Не помнишь? У нас ничего не было.
— Может, и не было. Кому какая разница?
— Получается, кому-то — не догадаться кому, и какая — тоже, в общем, загадка,
но есть. Надеюсь, тебе не понравилось спать со мной, жестковато, да? А мне с
тобой. Хлопотно.
— Аминь, — Лесс с трудом поднялась с ложа и тяжело спрыгнула на пол.
— Странная ты, ох, странная, — с ноткой подозрения протянул Мааон, глядя, как
девушка пытается размять затекшие мышцы. И как можно разминать то, что потеряло
способность затекать? И как можно не помнить то, что было вчера, и чувствовать
холод, будучи по натуре и сути холодной, и мечтать о тепле, которого не
существует для них? Ледник мерзнет и мечтает о костре, что растопит его. — Ты
не похожа на Варн. Есть в тебе что-то, отличное от нас.
— Что? — на секунду заинтересовалась Лесс. Но Мааон промедлил с ответом ввиду
его отсутствия, а Варн забыла вопрос и тему беседы:
— Который час? — ею уже двигал охотничий азарт, желание насытиться и получить
сатисфакцию за прошлые неудачи. Бэф не должен сердиться из-за нее, он должен ею
гордиться.
— На охоту сегодня идут трое: ты, Рыч и Урва. Последний уже благополучно
вернулся.
— Удачно?
— Я не помню, чтоб его охота была неудачной.
— У него есть какие-то секреты?
— Он мыслит, как Варн, а не как человек.
— Что ты имеешь ввиду?
— Надеюсь, лишь твою молодость.
