Внезапно мне захотелось выиграть. Цена билета пустячная… Я оглянулся- кругом ни души. Лишь странная, давящая ночная тишина. Я сунул билет в карман и поспешил домой. Не успел я сделать и двадцати шагов, как вдруг услышал, что меня кто-то догоняет. Сердце испуганно забилось. Я остановился — будь что будет. Через мгновение мимо меня проскочило какое-то животное. Заяц! Как он меня напутал! Заяц бежал как-то странно, перебирая лапами по-кошачьи…

Через месяц я зашел в сберкассу, узнать, не вышла ли таблица розыгрыша. Повертев билет и с недоумением на лице прочитав надпись «выигрывают все», работница сберкассы вернула билет мне.

— Впервые вижу такой, — сказала она, пожав плечами, и подозрительно спросила: — Откуда у вас этот билет?

— Подарили, — ответил я и поспешил уйти. Но билет не давал мне покоя, и через несколько дней я решил навести справки в киоске. Но и там продавщица категорически заявила, что она такие билеты не продавала и первый раз видит.

Ночами меня по-прежнему одолевала бессонница. К моим обычным безрадостным думам прибавились размышления о загадочном билете. В конце концов однажды я поднялся с дивана среди ночи, оделся и снова пошел в темноте к знакомому киоску.

На этот раз за освещенным прилавком сидел пожилой мужчина в очках.

Я поинтересовался, неужели в такое позднее время бывают покупатели.

— А как же, — ответил он писклявым голосом. — Вы, например.

Мне почудилось, что продавец на что-то намекает, но я с равнодушным видом стал рассматривать витрину. На прилавке, как и в прошлый раз, лежала пачка лотерейных билетов.

— Желаете? — кивнул он на пачку.

— Нет. У меня уже есть один.

Я достал из кармана билет и протянул ему. Он повертел билет в руках и сказал:

— Да, «Выигрывают все». Никак не могу вспомнить… Когда я вам его продал?

— Мне подарил… один приятель, — ответил я, избегая пристального взгляда глаз, увеличенных сильными линзами очков. — А когда будет таблица?

Продавец нагнулся и извлек из-под прилавка папку с газетой, все четыре полосы которой занимала таблица розыгрыша. Он долго водил пальцем до колонкам и наконец нашел мой номер.

— Вы выиграли десять тысяч! — ликуя, пропищал он.

— Не может быть! — Меня бросило в жар.

Он загадочно усмехнулся и протянул мне таблицу:

— Извольте убедиться сами!

Я сверил серию и номер — верно. Десять тысяч!

— А где же получить выигрыш? — спросил я. — В сберкассе не знают…

— Один момент! — перебил меня продавец.

Он выхватил из-под прилавка пачку сотенных и отсчитал мне сто штук. Я несмело взял их и хотел сунуть пачку в карман.

Вдруг продавец перегнулся ко мне через прилавок и спросил шепотом:

— Где собираетесь хранить?

Невольно и я перешел на шепот.

— Дома. Разве нельзя?

— Нежелательно, — прошептал он с видом заговорщика.

— Тогда в сберкассе.

— Ни в коем случае! — зашипел он. И мне показалось, что его за толстыми стеклами очков увеличились еще больше. Мне стало жутко.

Внезапно он просиял и воскликнул:

— Лучший вариант — классический!

Я даже вздрогнул — до того неожиданным был этот переход от шепота до крика.

— Что вы имеете в виду?

— Ну, такие вещи надо знать, — ответил он весело и снова зашептал: — Автоматическую камеру хранения. На вокзале.

«Место надежное, — подумал я. — И в случае чего, можно сказать, что деньги не мои».

— Вы, значит, решили, что деньги — сомнительные? — спросил Герт.

— Конечно. Такую сумму получить в обычном газетном киоске, глубокой ночью. Это знаете ли… Впрочем, слушайте дальше…

Продавец протянул мне небольшой холщовый мешок:

— Положите деньги в мешок — и в камеру.

Я так и сделал. Вернувшись с вокзала домой, я начал мечтать. Такая сумма! Первым делом куплю кооперативную квартиру. Или нет — машину. Но тогда еле хватит на первый взнос кооператива. И все. А ведь еще придется платить паевые взносы. Кроме того, нужен гараж. Что же получается? Десять тысяч не так уж и много… Вдруг меня осенило: можно купить лотерейных билетов, и побольше! Ведь выигрывают все! Какое-то необычное это дело, но деньги-то настоящие. А если нет? Надо сегодня же проверить. Давно пора купить новый костюм.

Днем, еле дождавшись обеденного перерыва, я поспешил на вокзал. Открыв дверцу автоматической камеры хранения, я обомлел — мешок был пуст! Не веря своим глазам, я засунул руку в мешок. Денег не было. Вдруг меня охватил беспричинный ужас. Выследили, подумал я, швырнул мешок в ячейку, захлопнул ее и пошел с вокзала. Никто меня не остановил. Но куда исчезли деньги? Может, продолжают следить за мной? А вдруг и жизнь моя в опасности? Мне начало казаться, что чьи-то глаза незримо следят за мной. Я оглянулся осторожно по сторонам — ничего подозрительного. Может, все это померещилось — и киоск, и билет, и деньги? А мешок? Он же существует. Я прошел мимо знакомого киоска. Продавщица даже не взглянула на меня — забыла. Придется, дождаться ночи, когда будет работать ее сменщик.

Едва дождавшись двух часов ночи, я вышел из дома на улицу. За прилавком киоска сидел этот, в очках.

— Итак? — пропищал он, пристально гладя на меня выпученными глазами.

Это странное обращение доконало меня.

— Деньги… — промямлил я.

— Кончились? Так быстро?

— Исчезли деньги!

Когда я рассказал о случившемся, он рассмеялся с каким-то уханьем, а потом зашептал:

— Не волнуйтесь, деньги целы. Вы хотели купить костюм днем, не так ли? Запомните: тем, что вы выиграли ночью, можно пользоваться только в ночное время. Днем эти деньги исчезают. Я не знаю почему, но это так.

— Что же толку в таких деньгах?

Он пожал плечами:

— Переходите на ночной образ жизни. Днем спите, ночью живите. Все делают так.

— Кто все? — не понял я.

— Призеры нашей лотереи! — воскликнул он гордо. — Какая вам разница, если вас все равно мучает бессонница? Тот, кто богат дневными деньгами, спит ночью. И его денежки тоже спят. Как бы исчезают на всю ночь. А у вас наоборот! Конечно, магазины ночью закрыты, но ресторан «Гурман» работает до четырех часов утра. Это в двух шагах отсюда. Сходите — не пожалеете. — И, изучающе посмотрев на меня, добавил: — В конце концов, сознание, что имеешь большие деньги, само по себе чегото да стоит.

Распрощавшись с ним, я пошел сначала на вокзал. Как ни странно, в мешке действительно лежала пачка сотенных. Я взял одну ассигнацию и украдкой стал разглядывать ее. От «дневной» не отличишь. Ах, если бы эти деньги днем не исчезали!

Заперев ячейку автоматической камеры хранения, я направился в ресторан «Гурман».

Когда швейцар услужливо распахнул дверь, я увидел тускло освещенную каменную лестницу, ведущую круто вниз. Спустившись по ней, я открыл следующую дверь. В подвальчике было жарко, гул голосов, воздух — сизый от табачного дыма. Шарообразные тусклые светильники, свисающие с низкого потолка, окрашивали помещение в красноватый цвет.

Около входа был свободный столик. В ожидании официанта я стал невольно разглядывать публику. «Мужчины задыхались в водолазках… — перешел на шепот администратор, оглянувшись на дверь, — и в модных кожаных пиджаках». Некоторые, не выдержав, повесили пиджаки на спинки стульев. На их фоне я выглядел, наверное, скромно до неприличия. Но когда официант принес меню, меня охватило радостное чувство. Теперь я могу позволить себе все, что пожелаю! И чем больше, тем лучше, потому что деньги девать некуда, в полном смысле этого слова. Я заказал бутылку французского коньяка «Камю», закуску и кофе.

Во время еды я пытался угадать, кто из сидящих здесь причастен к лотерее «Выигрывают все». Понять было трудно, а спросить неудобно. Да и кто сознается?!

Когда я возвращался домой по темным улицам, легкий хмель кружил мне голову, а полсотни дневных денег, сдача, согревала сердце радостью. Но вдруг до меня дошло, что сотня, которую я дал официанту, утром исчезнет. Он, конечно, заметит это? Или чаевые покроют недостачу? Так или иначе, радость сменилась страхом — как жить дальше? — Администратор повысил голос, перестав шептать. — Когда я сворачивал в свой переулок, мне вдруг показалось, что возле моего дома во тьме кто-то шевельнулся. «Не меня ли ждут?» — испуганно подумал я. И в это время из-за угла выскочила кошка, но, вглядевшись, я понял, что это заяц. «Откуда он взялся?» — подумал я, чувствуя, что мне становится жутко.