Кусты кололи ноги.
– Па-па! Артем! Где ты? – донеслось до него сзади.
– Иду. Иду-у! – прокричал он в ответ, и лес, по крайней мере, превратился в обыкновенный сосновый израильский рядами насаженный лес со столиками для пикника и ржавыми бочками для мусора. В машине орало радио и обсуждали падающий шекель. Артем тюкнул пальцем по кнопке, и восстановилась тишина. Мишка лопотал что-то про кота. Ленка убеждала его, что в жару надо больше пить. Артем встряхнулся и посмотрел в сторону выезда на шоссе: слева – Иерусалим, справа – Тель-Авив, дорога 443. А школа 444, подумал он, открывая атлас. Выбраться обратно не составило никаких проблем, но Артем окончательно пришел в себя только после поворота в аэропорт, где именем Бен-Гуриона поклялся, что приключений на сегодня довольно.
К вечеру Мишка устал, но дневная дорожная дрема перебила сон, и он использовал до конца весь арсенал известных наперед маленьких хитростей, чтобы оттянуть до последнего тот момент, когда непреклонное “все, а сейчас – спать” уже не оставляет пространства для маневра, решение окончательное и обжалованию не подлежит. В ритуал входило: вечерний мультик, пить, яблоко, мыть руки и лицо после яблока, вечерняя песенка и вечерний поцелуй, после которого следовало “все уже!”
– Па-па, – раздалось из комнаты, когда Артем тихо надеялся, что Мишка уже спит, – пап, – Мишка появился в дверях, – я уже точно все попросил, или мы что-то забыли?
Артем хрюкнул и попытался сделать страшное лицо. У него ничего не вышло – никто не испугался, ни Мишка, ни появившийся следом Артемон.
– Спать ну совсем не хочется, ну ни чуть-чутельки. Скажи, Артемон?
Артем поверил, что Артемону не хочется спать, ночь – царство кота. Он выключил телевизор, благо ничего интересного все равно не предвиделось, и потянулся за подаренной Леной книжкой.
– Почитай сказку, – Мишка не верил своему нежданному счастью.
Троица отправилась в комнату в полном составе. Мишка беспрекословно забрался обратно в постель, Артем устроился рядом, а кот Артемон, слегка помедлив, поместился между ними, чтобы никого не обидеть своим вниманием. Артем раскрыл книгу наугад, посередине, интересно, что и Катерина всегда поступала таким же образом.
– В те дни, когда Сети Второй, внук Рамзеса Великого, был Фараоном Египта, шторм пригнал с севера большой корабль, нашедший убежище в устье Нила близ Канопуса, – начал Артем. – Корабль встал на якорь неподалеку от Храма Великого Бога Гершеф, покровителя путников. Ищущий защиту от врагов становился неуязвим, когда возносил молитву в Храме Гершеф, равно как и раб, обязавшийся служить Богу Гершеф, освобождался от своего прежнего господина. Верховный Страж Устья Тонис, которому тотчас доложили о корабле, узнал, что он прибыл из Греции и принадлежит Людям Моря, или Аквитянам, как их называли в Египте. Все это выведал Тонис от группы моряков с корабля, пришедших в Храм Гершеф и просивших покровительства Великого Бога.
– Почему вы хотите оставить своего господина? – спросил Тонис, которому показалось странным такое поведение аквитян, пожелавших служить чужеземному богу, нежели вернуться домой в Грецию. На что моряки ответили, что лучше служить иноземному богу, чем подвергаться мести своего собственного, оставаясь на корабле. К тому же оказалось, что их господин, греческий принц, умыкнул жену одного из греческих царей, прихватив заодно большую часть царских сокровищ – все это после того, как царь принимал его как друга и дорогого гостя в своем дворце.
Тонис согласился с моряками, поскольку египетские боги, также как и греческие, не одобрили бы такого поступка по отношению к хлебосольному хозяину, и имели бы полное основание гневаться. Он решил задержать корабль со всем содержимым пока Фараон не решит, что с ним делать, а греческую принцессу приказал Тонис препроводить в Храм Хацор, Богини любви и красоты.
Когда обо всем доложили Сети Второму, то он приказал Тонису привести корабль со всеми обитателями вверх по Нилу в Мемфис. Принцессу вновь со всеми почестями поместили в Храме Хацор, но уже в Мемфисе, а принц предстал перед Фараоном в большом зале собраний.
– О, Фараон, да умножится твоя жизнь, сила и здоровье! – сказал Тонис, целую перед ним землю согласно обычаю, – привел я к тебе незнакомца – принца Аквитян, узнай у него самого, с чем он пожаловал в твои владения.
– Приветствую тебя в Земле Египта, и да помогут тебе Боги, если пришел ты с миром. Мой Страж Устья Нила говорит, что в твоей земле ты сын царя. Поведай мне о той земле и царях ее, ибо такие истории – услада для моего уха.
– Мой господин, – сверкая бронзой доспехов, поклонился прекрасный юный принц, – я пришел с миром. Сам Бог Моря Посейдон забросил меня сюда против моей воли. Я сын Приама, Великого Царя Трои, и был я в Греции, где победил в турнире за руку самой прекрасной из женщин – принцессы Спарты Елены, дочери царя Тундарея.
– Скажи мне, принц Трои, – Сети Второй посмотрел на него внимательно, – как удалось тебе завоевать на турнире принцессу Спарты? Цари не выдают своих дочерей за моря, а Троя – далеко от земли Аквитян, к тому же, известно мне, что между ними идет война.
– Война давно кончилась, еще во времена моего деда, и мы с тех пор живем в мире, а я выиграл турнир среди принцев Греции и получил руку Елены от ее отца, царя Спарты Тундерея.
– Спросим моряков, – сказал Фараон Сети Второй. – Тонис говорит, что вы, слуги Гершеф, рассказываете другую историю. Говорите без боязни, ибо теперь я – ваш господин.
– Повелитель Египта, – ответил старший из моряков, – мы не из варварской Трои, но те, кого вы зовете Аквитянами, подданные Греции. Мы служили ее богам и боимся их возмездия. Этот человек – принц Парис из Трои – кто был нашим господином, пришел из Спарты. Но скрывает он правду о том, что случилось в Спарте. Всем известно, что Елена, дочь царя Тундарея – самая прекрасная на земле женщина, говорят, что она дочь самого Бога Зевса. Многие принцы Греции добивались ее руки в надежде стать царями Спарты, но не было среди них Париса из Трои. Царь Тундарей отдал свою дочь Менелаю и сделал его царем Спарты, и правил Менелай Спартой вместе с царицей Еленой. Принц из Трои пришел в Спарту как посланник и гость и жил там много дней, а когда Менелай отлучился из Спарты, завладел Еленой силой и бежал, прихватив сокровища, но попал в шторм и по воле Богов был заброшен сюда.
– Ложь! – закричал в гневе Парис. – Елена со мной по своей собственной воле, она ненавидела Менелая и молила меня избавить ее от него. А сокровища – это ее приданое.
– Принц Трои, – сказал Фараон Сети Второй, – ты уже рассказал мне две истории, никак друг с другом не связанные. Сначала ты утверждал, что выиграл турнир, а потом признался, что увел ее от законного мужа, которого ее отец сделал царем Спарты… Визирь! Проводи принца Трои в царские покои, да проследи, чтобы за ним хорошо присмотрели. А мы пока нанесем визит принцессе.
Елена воистину оказалась прекраснейшей из женщин, когда-либо ступавших на землю Египта. А в истории принцессы не оказалась ничего общего с рассказами беглого принца. Она счастливо жила со своим мужем Менелаем и даже не смотрела в сторону троянского принца Париса, который, прикинувшись Менелаем, чарами и обманом увел ее из дворца на корабль, попавший в жестокий шторм по воле разгневанных Богов.
– Великий Фараон! – взмолилась Елена. – Защити меня, пока мой муж Менелай не придет за мной, не давай этому злобному принцу увести меня в Трою.
– Елена – это наша тетя Лена? – сонно спросил Мишка. – А зачем она понадобилась Фараону?
– Нет, это другая Елена, она жила три тысячи лет тому назад. А потом, она понадобилась не Фараону, а принцу – он ее очень любил, и поэтому решил увезти с собой.
– Но ведь она его не любила, так зачем же она с ним поехала?
– Просто этот принц обманул ее, а тогда еще не придумали телефона, и она не могла никуда позвонить, и радио тоже не было.
– А что же тогда будет, если без телефона?
