– У счетчиков некоторых типов на задней стенке есть зажим напряжения, – сказал контролер. – Если его отсоединить, то цепь размыкается и счетчик перестает работать. Но стоит на месте зажима перекинуть временный контакт, счетчик можно будет включать и выключать, как вам заблагорассудится.

– Что и было здесь проделано?

– Точно так.

– Вы в этом абсолютно уверены? – хотел удостовериться Ним.

– Готов поклясться.

– Я тоже это видел, – поддержал контролера сотрудник из отдела по охране собственности. – Никаких сомнений быть не может. – Он заглянул в записную книжку и добавил: – Имя этого абонента – Эджкомб.

– О’кей, – сказал Лондон. – Черт с ней, с этой собакой! Вызывайте фотографа, и постараемся собрать побольше доказательств.

Они подождали, пока контролер возился с рацией в своем грузовичке, затем небольшой процессией во главе с Гарри Лондоном направились по дорожке к дому. Когда они приблизились к нему, в дверях появилась высокая симпатичная женщина лет сорока, одетая в синие брюки и в гармонирующую с ними шелковую блузку. Ее длинные темно-каштановые волосы были перехвачены на затылке шарфом. Рядом с ней рычала немецкая овчарка, которую дама с трудом удерживала на поводке.

– Будем считать, что я вас предупредила, джентльмены, – холодно объявила хозяйка. – Если вы и дальше собираетесь здесь болтаться, я спущу на вас собаку и за последствия не отвечаю. А теперь прошу вас покинуть участок!

– Мадам, – решительно ответил ей Лондон, – я советую вам крепче держать поводок в руках. Я являюсь сотрудником службы безопасности компании «Голден стейт пауэр энд лайт». – Он достал свою служебную бляху. – А это мистер Голдман, вице-президент компании.

– Да что мне ваши вице-президенты, – резко ответила женщина. – Мой муж хорошо знаком с президентом вашей компании.

– В таком случае, – подключился к разговору Ним, – я уверен, он должным образом оценит то, что сегодня здесь каждый выполняет свою работу. Простите, вы миссис Эджкомб?

– Да, – надменно ответила она.

– Из нашего отдела эксплуатации мне сообщили, что на вашем электросчетчике установлено противозаконное устройство.

– Даже если это так, нам ничего об этом не известно. Мой муж – известный хирург-ортопед, как раз сегодня он оперирует, иначе бы я позвонила ему, чтобы он лично разобрался со всеми этими выдумками.

При всей этой браваде Ниму показалось, что женщина не так уж была уверена в себе – в ее глазах и голосе промелькнула легкая обеспокоенность. Лондон тоже отметил это обстоятельство.

– Миссис Эджкомб, – сказал он, – нам хотелось бы сфотографировать ваш электросчетчик и торчащие из него провода: между прочим, они тянутся к переключателю в вашем гараже. Мы будем вам признательны, если вы разрешите нам это сделать.

– А если не разрешу?

– В таком случае нам придется добиваться распоряжения суда. Но должен вас предупредить, что вся эта история станет достоянием гласности.

Женщина стушевалась. «Неужели до нее не дошло, что Гарри Лондон откровенно блефует?» – подумал Ним. Еще до получения решения суда все улики могут просто исчезнуть. Однако предупреждение Лондона сыграло свою роль.

– Это совсем не обязательно, – согласилась она. – Ладно, поступайте, как считаете нужным, но только не затягивайте.

– И еще одна деталь, мадам, – сказал Лондон. – После того как мы закончим проверку, электричество у вас будет отключено до тех пор, пока вы не погасите задолженность согласно расчетам нашего отдела учета.

– Ну уж это просто смешно! Моему мужу будет что сказать на этот счет. – Миссис Эджкомб отвернулась, пристегивая собачий поводок к стальному кольцу на стене.

– И почему они так поступают – люди, подобные вот этим Эджкомбам? – тихо проговорил Ним, адресуя этот вопрос и самому себе, и Гарри Лондону. Они сидели в машине Лондона, снова направляясь к торговому центру, где Ним собирался пересесть в свой автомобиль, чтобы вернуться в деловую часть города. Он решил, что насмотрелся более чем достаточно, как воруют электроэнергию в Бруксайде, и наконец-то впервые получил полное представление об истинных масштабах этого трудноискоренимого бедствия.

– Причин тому множество, – ответил Лондон. – Причем не только там, где мы с вами побывали, но и в других местах. Во-первых, это человеческая трепливость. Они любят похваляться, какие они умные. Мол, сумели облапошить такую гигантскую компанию, как «Голден стейт пауэр энд лайт». И пока одни треплют языком, другие их слушают, после чего и сами начинают вытворять бог знает что.

– Вы считаете, что это объясняет истинные причины эпидемии клептомании, примеры которой мы видели сегодня?

– Во всяком случае, некоторые из них.

– А как насчет остальных?

– Тут причастны и отдельные профессиональные мошенники, вот их я и хотел бы взять за шиворот в первую очередь.

– Они рекламируют за деньги свои услуги, внушая людям, что переделанный счетчик – это выгодно. И люди клюют на это.

– Но подобные аргументы не вяжутся с последним случаем, – скептически проговорил Ним. – Богатый врач, хирург-ортопед, одна из наиболее высокооплачиваемых профессий. Ты видел его супругу, дом. И все же почему именно они?

– Я открою тебе секрет, я ведь работал полицейским, – сказал Лондон. – Не судите по внешнему впечатлению. Множество людей, обладающих большими доходами и роскошными виллами, не вылезают из долгов, бьются как рыба об лед, чтобы остаться на плаву, экономят на каждом долларе, где только могут, и при этом не слишком-то разборчивы в выборе средств. Готов заключить пари, что все сказанное относится и ко всему району Бруксайд. А теперь посмотрите на эту проблему с другой стороны. До недавних пор счета за пользование коммунальными услугами оставались более чем скромными. Теперь же суммы на них весьма значительные и все более возрастают. Поэтому те, кто раньше не помышлял о мошенничестве, так как оно не имело смысла, теперь смотрят на вещи по-другому. Ставки в игре повысились, и они готовы идти на риск.

Кивнув в знак согласия, Ним добавил:

– К тому же большинство компаний по обслуживанию населения стали столь огромными и обезличенными, что люди воспринимают хищение энергии совсем не так, как иные проявления клептомании. Этот вид воровства уже не вызывает в их сознании такого бурного протеста, как при совершении кражи со взломом или вырывании сумочек у прохожих.

– Я долго об этом размышлял и считаю, что за этим скрывается еще нечто большее. – В ожидании зеленого сигнала светофора Лондон остановил машину на перекрестке. Когда они тронулись, он продолжил свои размышления: – Мне кажется, большинство людей считает, что вся наша система в той или иной мере прогнила из-за продажности политиков. Так с какой стати простым людям постоянно изводить себя стремлением к честности? О’кей, говорят они, одну компашку выгнали взашей после Уотергейта. Ну а что же пришедшие им на смену? Придя к власти, некогда самые заклятые праведники взялись за старые преступные деяния – тут и политический подкуп, и кое-что покруче.

– Да, очень даже грустное наблюдение.

– Так оно и есть, – подтвердил Лондон. – Но оно объясняет многое из того, что происходит вокруг нас. Причем не только то, что мы увидели сегодня. Я имею в виду резкий всплеск преступности начиная с масштабных правонарушений и кончая мелкими махинациями со счетчиками. И еще я вам вот что скажу: бывают дни – и сегодня выпал именно такой день, – когда мне страшно хочется вернуться в морскую пехоту, где все казалось проще и яснее.

– Может, так было раньше, но теперь уже все по-другому.

– Вероятно, – со вздохом проговорил Лондон.

– Вы и ваши люди хорошо сработали сегодня, – сказал Ним.

– У нас как на войне. – Гарри Лондон отбросил серьезный тон и улыбнулся. – Передайте вашему боссу – главнокомандующему: сегодняшнюю стычку мы выиграли и принесем ему еще не одну победу.

– Надеюсь, у тебя от комплиментов не пойдет кругом голова, – сказала Руфь Голдман Ниму, когда они сидели друг против друга за завтраком, – но должна заметить, что ты отлично смотрелся вчера вечером по телевизору. Еще кофе?