Диланов ждал, когда приедет Алик. Сегодня они договорились о встрече. Свою московскую квартиру Диланов уже продал через посредников. Вещи из дома вывозил Самвелов. Виктор Викторович знал, что его уже не ищут. Милиция закрыла это непонятное дело. В конце концов, он сам сбежал из больницы и ни на кого не жаловался. Вполне вероятно, что это действительно была какая-то шальная пуля, неизвестно откуда попавшая ему в ногу, как он и показал на допросе. Разбор автомобильной аварии, в которой погибли двое его сообщников, был закончен. Их машина выехала на встречную полосу, и в милиции посчитали, что погибшие сами виноваты в случившейся дорожно-транспортной аварии.

Дверь открылась, и в комнату вошла супруга. Она была намного моложе Диланова.

– Опять куришь? – недовольно спросила она. – Целыми днями лежишь на кровати и куришь. Ты заработаешь себе какую-нибудь нехорошую болезнь.

– Заткнись, – оборвал ее Диланов, – не действуй мне на нервы. Лучше пойди и сделай мне кофе.

– А я не нанималась в домработницы, – зло парировала она, – и не собиралась жить с тобой в этой глуши. Мы уже полтора месяца кукуем в Твери. Что я здесь потеряла? Зачем мы сюда приехали? Когда мы вернемся в Москву? Или ты решил навсегда здесь поселиться…

Он молчал. Отвечать не хотелось.

– Почему ты молчишь? – еще больше разозлилась она. – Или ты боишься возвращаться? Боишься, что они опять тебя достанут и за мной снова придут? Не можешь забыть, как они тебе ногу прострелили?

Этого он стерпеть не мог. Диланов вскочил с кровати и ударил жену. Ударил не сильно, но достаточно ощутимо. Ударил по лицу открытой ладонью.

– Мужик, – сказала она с презрением, – ты только со мной храбрый.

– Замолчи, – закричал он изо всех сил, окончательно выходя из себя, – я тебе говорю, чтобы ты замолчала! Еще одно слово, и я просто убью тебя…

– Если ты такой храбрый, нужно было остаться в Москве. И защищать свою жену там! – крикнула она, выбегая из комнаты.

Он с силой потушил сигарету, положив ее в полную окурков пепельницу. Такая жизнь становится просто невыносимой. Скоро он действительно сойдет с ума. Нужно что-то придумать. Нужно возвращаться в Москву. И попытаться отомстить.

Теперь они просыпались одновременно в семь часов утра. Он настоял, чтобы после помолвки Инна переехала к нему. Свадьба была назначена на осень, к этому времени она уже получит диплом и вернутся ее родители-дипломаты. Но оставлять Инну без присмотра он не хотел. Поэтому они жили теперь вместе. Он провожал ее по утрам, уже привычно просыпаясь, чтобы закрыть за ней дверь, а уже затем отправлялся спать, по старой привычке поднимаясь в полдень. Инна смеялась над ним, она была ярко выраженным «жаворонком», предпочитая вставать ранним утром даже в выходные дни, а он, как и многие люди творческих профессий, был такой же ярко выраженной «совой», предпочитая работать по ночам и засыпать под утро.

Завтрак себе она готовила сама, а к десяти утра приходила Лида, которая готовила еду уже на весь день. Инна подружилась с Лидой и даже часто делилась с ней какими-то своими секретами. Лида была старше почти в два раза, и у нее была дочь-студентка, примерно такого возраста, как Инна. Поэтому она лучше понимала молодую женщину, чем многие из их окружения.

Теперь в университет Инну возила охрана на двух автомобилях, и около нее незаметно дежурили один из охранников и специально приглашенная молодая женщина, которая также была телохранителем и отлично подготовленной спортсменкой, но внешне почти ничем не отличалась от молодых сверстниц, разве что своей подтянутой спортивной фигурой и короткой стрижкой.

Подруги замечали кавалькады машин и телохранителей, часто подшучивали над Инной. Ей совсем не нравились подобные «эскорты», но после похищения, которое произошло полтора месяца назад, она все еще кричала по ночам и видела кошмарные сны. И прекрасно понимала, что теперь ей без охраны нельзя появляться даже в университете, где она спокойно училась все эти годы.

А Ринат ждал. Он никому и ничего не рассказывал о случившемся, но некоторые люди из его окружения знали подробности той страшной ночи. Тогда он увидел свою любимую женщину в истерзанном виде. Негодяй прижигал ее сигаретами, бил, не давал ей пить. И хотя все это продолжалось только несколько часов, Инна получила очень сильный психологический шок и долго отходила. А Ринат получил не менее сильный шок и, уже не раздумывая, в каком-то наркотическом бешенстве, сжег раненого бандита вместе с его машиной. И хотя впоследствии он часто вспоминал это, понимая, что никогда больше не станет прежним Ринатом и не забудет о совершенном преступлении, тем не менее он ни разу не пожалел о том, что сделал. Единственное, что иногда беспокоило его, – это исчезновение Виктора Диланова, который сумел сбежать из больницы с раненой ногой. И даже забрать свою жену, исчезнуть из города.

Уже позже они выяснили, что Диланов даже продал свою квартиру, передав ее по доверенности какому-то риелтору. Но он исчез из Москвы, и его поисками занималась милиция. Рината не приглашали к следователям и даже не допрашивали, но он понимал, что все происшедшее с Инной и вокруг нее так или иначе связано с его именем. Комментарии, которые появились в газетах, были сразу опровергнуты. Тут постарался Дима Сизов, подключивший все свои журналистские связи.

Но Рината более всего беспокоило другое. Он даже не думал, что этот вопрос станет для него столь важным и определяющим. Получив невероятное наследство, он через некоторое время узнал, что его якобы погибший дядя – Владимир Аркадьевич Глущенко, – оказывается, жив. Более того, именно Глущенко и организовал имитацию собственной смерти, взорвав в вертолете свою молодую супругу.

Глущенко потребовал вернуть ему все деньги. Разумеется, нельзя было просто так взять и отписать всю сумму обратно. Официально Владимир Глущенко считался погибшим. Более того, он действительно исчез из мира, когда ему сделали пластическую операцию, изменив его внешность. Теперь никто, даже его самый доверенный человек Карим Касымов, который считался начальником его охраны, не знал, как выглядит на самом деле Глущенко. Приказы он отдавал по телефону. И только голос, ставший еще более хриплым и глухим, был тот же самый.

Вместо Глущенко появился бельгийский гражданин Вольдемар Леру. Еще до своей «смерти» Глущенко открыл несколько счетов в разных банках мира, переведя туда все имеющиеся деньги. Но пакеты акций, паевые доли в крупных инвестиционных фондах, оформленные на его имя, недвижимость, находящуюся по всему миру, он завещал гражданину Леру. Однако оказалось, что есть близкий родственник, который получил это наследство, тогда как Леру не стал подавать встречных исков. Он и не мог их подать, так как в этом случае он обязан был явить миру свое лицо. Или свое местопребывание. Самое поразительное, что Ринату дважды повезло с этим наследством. Сначала выяснилось, что он наследник олигарха, когда нашли письмо сестры Глущенко о том, кто действительно был их отцом, а оказалось, что отцом был дед Рината Шарипова – Петр Григорьевич Полищук.

Затем еще более повезло. Все документы на наследство Глущенко, выступавший под фамилией Леру, собирался предъявить через несколько месяцев после своей «смерти». Во-первых, чтобы не вызывать подозрений, во-вторых, так требовал закон – по истечении шести месяцев, а в-третьих, ему нужно было пройти через пластическую операцию, полностью изменив свою внешность. И пока права на наследство не были предъявлены, французские адвокаты искали возможных наследников. И, к ужасу Глущенко, его нашли.

Именно поэтому Ринат Шарипов стал наследником огромного состояния олигарха, ведь если бы завещание вступило в законную силу, то даже он, будучи действительно племянником Глущенко, не смог бы претендовать на его наследство. Согласно гражданским кодексам многих стран мира, любой совершеннолетний гражданин имеет право завещать свои деньги кому угодно. В законодательствах многих стран существуют ограничения, касающиеся лишь жен или мужей, а также престарелых и больных родителей либо несовершеннолетних детей, которым закон обязывает выделять конкретные суммы. У погибшего Глущенко не осталось жены, у него не было ни родителей, ни детей. И формально, с точки зрения как французских, так и украинских и российских законов, он мог завещать все деньги Вольдемару Леру, лишив своего племянника любой доли наследства.