— Останешься лежать тут или вытащить тебя? — присев у края ямы, тихо проговорила Къяра.
Лохматый клубок пошевелился и поднял голову. Мохнатая мордочка была вся в грязи, а в маленьких глазках плескались боль, испуг и страх.
— Ты кто? Маг? — фавн сжался на дне ямы еще больше.
— Маг. Только тебе, не все ли равно: кто я? Те люди, что ушли, хоть были и не маги, для тебя представляли явно большую опасность. Тебе так не кажется?
— Все маги умеют красиво говорить, но верить им нельзя, — всхлипнул фавн, его мордочка с выступающим носом наморщилась, на лбу между маленькими рожками собрались складки, а небольшие меховые уши приподнялись.
— Не веришь, не надо, оставайся здесь, может, сам к вечеру выберешься, — усмехнулась Къяра и приподнялась.
— Не уходи, — заскулил фавн, — я не выберусь, у меня сломана нога… Я согласен, согласен на плен, только не бросай меня здесь.
— Я знала, что ты согласишься, — Къяра вновь присела у края ямы, — Нетрудно было догадаться, что тебе что-то сломали, иначе не было бы такого выброса энергетики, причем абсолютно тобой неуправляемой.
В ее руке появилась веревка, и она сбросила один конец в яму, приказав:
— Обвяжи себя.
— Зачем так? Ты можешь вытащить меня с помощью магии, — фавн приподнялся и удивленно посмотрел на нее.
— И не подумаю. Делай, что говорю, иначе вообще вытаскивать не буду.
— Ты злая… мне будет опять больно, — заскулил фавн.
— Конечно, злая… а ты думал Владетельницы бывают другими? Быстро обвязывай веревку, мне надоело ждать.
— Ты все равно не сможешь не использовать магию, — бормотал фавн, старательно обвязываясь веревкой, и стараясь при этом не шевелить сломанной ногой.
Когда Къяра увидела, что он закончил, приказала:
— Спиной к краю ямы повернись.
Стеная, скуля и охая, фавн изменил положение. Къяра поднялась, взялась за свой конец веревки, обошла вокруг ближайшего дерева и несколькими резкими рывками вытащила скулящего фавна из ямы. Потом отпустила веревку и подошла к нему. Фавн лежал на спине, и всхлипывал. Он был невысоким, всего три четверти человеческого роста, с густой рыжей шерстью, которая сейчас вся была вымазана грязью и кровью.
Къяра наклонилась над ним и внимательно осмотрела все раны фавна, осторожно поворачивая его с боку на бок. Все раны, кроме сломанной ноги, были неопасными. Острые палки лишь вскользь в нескольких местах порвали его шкуру.
— Тебе очень повезло, — усмехнулась Къяра, — я думала, что тебе досталось сильнее.
— Ничего себе, — заскулил фавн, — я весь в ранах, а она говорит: повезло.
— Могло быть намного хуже. Не скули. Расслабь ногу. Там смещена кость… Я сейчас сделаю очень больно, зато потом легче будет.
— Нет, нет… не надо… не надо, — фавн дернулся, перевернулся со спины на живот и попытался отползти.
И в то же мгновение Къяра, наклонившись над ним, коленом надавила ему на спину и плотно прижала к земле. Потом повернулась и, схватив руками его сломанную ногу, резко дернула, выравнивая смещенные кости.
Дикий вопль, в котором слышалась несказанная мука, разорвал тишину леса, и фавн забился у нее под коленом. Къяра прижала его ногу к земле и еще сильнее придавила коленом, приговаривая:
— Все, все… уже все прошло, успокойся и не дергайся… тише, мой хороший, тише… уже все прошло… не шевелись и отпущу.
Через некоторое время вопль перешел в тихое поскуливание, и фавн затих.
— Отпусти… мне так трудно дышать… я не буду шевелиться, — наконец негромко попросил он.
— Вот, молодец, — Къяра отпустила руки и убрала колено со спины фавна.
Потом она взмахнула рукой, и из появившихся двух тонких досок и узкого полотна соорудила лубок, плотно охватывающий сломанную ногу фавна.
— Можешь шевелиться, — произнесла она, поднимаясь с земли.
— А повернуться и сесть можно?
— Можно.
Фавн осторожно повернулся и сел.
— Почти не болит… то есть болит, но меньше чем раньше… но еще плечо болит и бок, и на спине две раны… ты можешь что-то сделать? — фавн заискивающе посмотрел на Къяру.
— Могу… только не все сразу. Сейчас промою раны, — Къяра вновь склонилась над ним и в ее руке появилась мокрая ткань, которой она осторожно стала обтирать раны фавна, — а потом мазью замажу, и тебе станет полегче.
— У тебя такие нежные ручки, — фавн перехватил ее руку и прижался к ней щекой, — ты хорошая.
— Двадцать минут назад ты говорил, что я злая, — усмехнулась Къяра, ласково обтирая его мордочку от грязи.
— Я хотел, чтобы ты использовала магию… я боялся, что ты сделаешь мне очень больно… Ты и сделала, особенно, когда ногу вправляла… но сейчас боль прошла, и я готов забыть, что ты была столь жестока со мной, — фавн посмотрел на нее и хитро улыбнулся.
— Нет, Вы только посмотрите на него… я вытаскиваю, лечу его, а он вместо благодарности, обвиняет меня в жестокости и в качестве одолжения предлагает мне забыть об этом, — Къяра сокрушенно покачала головой.
— Не сердись, Владетельница… Ты ведь Владетельница этих мест, я правильно понял?
— Правильно.
— Не сердись… но это ведь твои люди поймали меня и довели до такого состояния… Ты должна была все исправить.
— Я знаю, что чем к вам лучше относишься, лесное отродье, тем вы больше наглеете и готовы сожрать целиком, как только вам палец дашь… только я не позволю, — Къяра жестко рукой схватила фавна за ухо и с силой тряхнула, — Еще одно слово в таком тоне, и ты на площади в поселке ответишь за все, в чем тебя обвиняли мои подданные, а потом я при них же спущу с тебя шкуру… Понял?
— Понял, понял, Владетельница… не буду больше, — заскулил фавн, даже не пытаясь вырваться, — отпустите, больно же ухо.
— Вот так лучше. Так что я должна?
— Ничего… Вы ничего не должны, Владетельница… я очень благодарен Вам и буду слушаться… ну отпустите ухо… прошу… молю, — всхлипнул фавн и заискивающе посмотрел на Къяру, — я все понял.
— Это хорошо, что понял.
Къяра отпустила ухо фавна, и он тут же, обхватив его руками, стал аккуратно растирать, бурча себе под нос:
— Сказать не могла… обязательно за ухо дергать… я б и так все понял… я и так все понимаю… так нет, сразу за ухо…
Не обращая внимание на его бурчание, Къяра сотворила баночку мази и стала замазывать все его раны.
— Еще на боку… там побольше помажь… и на спине, на спине тоже побольше… — фавн отпустил свое ухо и стал крутить головой, пытаясь через плечо увидеть сколько мази она кладет на его раны.
— Прекрати вертеться, а то опять за ухо дерну, — строго одернула его Къяра.
Фавн тут же послушно замер, но комментировать происходящее не перестал.
— Ты плохо нижний край намазала, там длинная рана… и еще справа у хвоста, там что-то саднит, там тоже, наверное, раны, посмотри… ты мази-то не жалей…
— Все, — Къяра распрямилась, и банка с мазью пропала из ее рук.
— Как все? — фавн обескуражено посмотрел на нее, — Ты не будешь больше меня лечить? Мне так понравилось, как ты меня мазала… Ну намажь еще что-нибудь, а?
— Ты очарователен, — рассмеялась Къяра и рукой потрепала фавна по плечу.
— Я, правда, тебе нравлюсь? — фавн склонил голову на бок и лукаво посмотрел на Къяру.
— Правда, и еще больше понравишься, если подзовешь какую-нибудь из местных лошадок, пасущихся вон за тем перелеском.
— Зачем?
— Ты хочешь, на одной ноге до своей пещеры прыгать или надеешься, что я тебя на руках туда отнесу?
— В пещеру? Ты хочешь узнать, где моя пещера? — испуганно проговорил фавн.
— А тут и узнавать нечего… вон на том лесистом склоне горы, за маленьким водопадом, у обрыва.
— Откуда ты знаешь?
— Какое тебе дело откуда? Знаю и все.
— Ты разрешишь мне вернуться в пещеру?
— Конечно… а ты что хотел?
— Я… я ничего не хотел… я думал, ты хочешь пленить меня.
— Зачем ты мне нужен? Живи себе здесь, только жителей местных постарайся не обижать больше.
— Я не обижал… они сами… я лишь яблоки иногда брал… ну или персики с грушам… я фрукты люблю, а в лесу их нет… вот я и брал иногда, а они то колючки установят, то караулят с собаками и травят… я убегал всегда, но иногда потом уводил скот то в овраг за горой, то в чужую деревню… а то забирал новорожденного ягненка или козленка… или сцеживал молоко у коров… но только когда они меня обижали… я не начинал первый никогда.
