За дверью послышался звук удара, потом еще, еще и еще… Раф сжал кулаки и, прислонившись к стене, скрипнул зубами. Он не мог сделать ничего. Даже если он войдет сейчас по открывающейся двери дракон заметит это и не даст ему возможности ничего предпринять. Надо было ждать и дождаться когда дракон уйдет.

— Ты так и будешь молчать? Ну хватит… себе же хуже делаешь… или ты хочешь, чтобы я поверил, что ты немая, глухая, да еще и боли не чувствуешь? Так?

За дверью опять раздались равномерные глухие удары. Потом после небольшой паузы дракон заговорил вновь:

— На что ты надеешься? Тебе в любом случае не выйти отсюда… Поговори… всего лишь поговори и я перестану тебя бить, ослаблю цепи и возможно сниму их совсем… Ну!… Ты же язык в полете не проглотила? Ведь ты без сознания была, поэтому даже испугаться не могла… Кстати, с чего это ты там без сознания валялась-то? Может, обидел кто? Ты скажи, я ведь и помочь могу, если ты покорна мне будешь… и обидчик твой долго у тебя в ногах ползать будет, моля его прикончить.

Дракон помолчал еще немного, а потом раздраженно продолжил:

— Ну не молчи. Открой свой ротик, скажи что-нибудь, и я клянусь, выполню любую твою просьбу, за исключением одной — я тебя не отпущу.

— И что ты хочешь, чтобы я сказала? — услышал Раф тихий и абсолютно спокойный голос Къяры.

— Заговорила… можешь значит, и язык знаешь, стало быть все поняла, что я говорил тебе… прекрасно. Что ты хочешь, говори, я исполню, раз поклялся.

— Я подожду пока… попозже скажу.

— Ты не хочешь, чтоб я снял цепи и не наказывал тебя больше?

— Мне и так неплохо… сам снимешь, когда надоест меня так держать, — ответила Къяра, и Раф услышал явную иронию в ее тихом и спокойном голосе.

— Смени облик и согласись на мое предложение… и я сейчас же сниму не только цепи… ты получишь все… все, что захочешь, если только согласишься. Я же уже говорил. Ты получишь все… Весь мир будет валяться в руинах перед тобой, и на его обломках я создам для тебя новый… где не будет ни магов, ни вольномыслящих и свободных людей…

— Я тоже маг, ты забыл.

— Кроме тебя не будет магов… Зачем тебе конкуренты? Нам будет принадлежать весь мир… мы возродим династию драконов… только уже не тех идиотов, что были раньше. Они будут беспощадны и непобедимы, благодаря тебе их правление будет вечным…

— И править они будут, исходя из твоих слов, выжженной пустыней, где не останется никого…

— Почему никого? Останутся те, для кого наша власть станет единственно возможной формой существования. Ты ведь видела, чего я добился в результате моих экспериментов… Кстати, почему ты так долго молчала?

— Мне и сейчас тяжело говорить… поэтому пока ты не вправишь мне суставы рук, что вывернул цепями, и не снимешь цепи, больше не скажу тебе ни слова. Учти это не мое желание, это условие нашего дальнейшего общения.

— А ты коварна. Заставить меня поклясться и опять отказаться говорить… Ну да ладно, может это и хорошо, что ты такая…

Раф услышал, как зазвенели цепи, а его амулет сообщил ему, что дракон использовал магию. Потом он услышал, как тот тихо произнес:

— А ты на редкость терпелива… даже не вскрикнула. Ни тогда, ни сейчас… Ну что, так лучше?

— Лучше.

— Руками двигать можешь?

— Могу. Нормально все сделал.

— Потребовать не хочешь, чтоб еще и раны твои залечил? Заметь, я не говорю «хочешь». Я уже понял, что свое желание ты хочешь приберечь до более удобного момента.

— Зачем? Сейчас залечишь, а через пять минут снова изобьешь… Ты ведь уже понял, я не выполняю команд и делаю лишь то, что хочу сама… Так что не напрягайся. Можешь начинать избивать прямо сейчас. Командовать мной тебе не удастся.

— Может и цепи на тебя вновь надеть?

— Разговаривать с тобой в цепях и с вывернутыми руками не буду. А дальше делай что хочешь… Хочешь надевай и развлекайся в тишине. А хочешь, чтобы я хоть что-то говорила и отвечала тебе, развлекаться будешь без них.

— Ты что ничего не поняла? Я не хотел и не хочу причинять тебе вред, ты сама вынудила меня.

— Чем же я вынудила тебя? Я разве сопротивлялась тебе?

— Ты молчала. Я уговаривал тебя всю ночь.

— Я ведь уже сказала тебе, что делаю лишь то, что хочу сама… Ты сделал так, что мне захотелось начать говорить, и я начала, а заставить меня невозможно.

— Ты лжешь! Заставить можно кого угодно.

— Проверь… Убить сможешь, заставить — нет.

Раф расслышал тихий смех Къяры, а потом в ее голосе послышалась угроза:

— Только учти, после этой проверки один из нас точно умрет.

— Думаешь, я не сумею вовремя остановиться, чтобы не дать тебе умереть?

— Тебе придется не останавливаться, чтобы не умереть самому.

— Что ты имеешь в виду?

— Только то, что сказала…

— Ты говоришь загадками.

— Тебе для чего голова? Подумай немного и найдешь ответ.

— Хочешь сказать, что если я сейчас постараюсь тебя заставить, то потом даже если ты согласишься, то согласишься лишь с целью убить меня?

— Я это не говорила… это сказал ты.

— Что тебе мешает сделать это прямо сейчас?

— Я не хочу тебя убивать… поэтому ради этого я не хочу соглашаться на твое предложение… а другой мотивации у меня нет.

— Что держит тебя? Что? Этот твой уродский облик? Ты привыкла к нему? Хорошо, я не буду возражать, если ты будешь им пользоваться… Если тебе это так дорого, я соглашусь, чтобы потом ты выглядела именно так.

— Нет, это не главное… Главное, что я ненавижу, когда меня заставляют хоть что-то делать. Я не терплю этого.

— Я не заставлял… Я уговаривал… и уговаривал долго.

— Схватить, похитить, запереть, а потом начать уговаривать, используя слова: должна, будешь, тебе придется и тому подобное. Я не выношу всех этих слов. Я никому ничего не должна, не буду, и ничего мне не придется.

— Слушай, я не менее упрям, чем ты. Поэтому или ты скажешь, чем я могу мотивировать твое согласие, и я постараюсь сделать это. Или я рискну и постараюсь тебя заставить, чтобы ты согласилась, хотя бы из желания убить меня. А дальше посмотрим, получится это у тебя или нет.

— Откуда я знаю, чем можно мотивировать мое желание согласиться с твоим предложением. Думай. Может у тебя и получится.

— Я сделаю это с тобой прям сейчас и в этом твоем облике.

— Это убьет меня, ты знаешь. Если именно это твоя цель, можешь начинать. Мне абсолютно все равно как умереть. Я не боюсь смерти.

— Ты невозможна… с тобой разговаривать сплошное мучение.

— Это ты не доволен ничем… Когда я молчу — плохо, говорю — еще хуже. Ты скажи, что хочешь. Я ведь могу и помолчать снова.

— Слушай, как с тобой разговаривают окружающие? Ты невыносима.

— Они не разговаривают, они лишь исполняют мои приказы. И если кому-то в голову приходит мысль, что я невыносима, эта мысль оказывается последней в его голове и выносить меня ему больше не приходится.

— Ты Владетельницей что ли была?

— Почему была? Пока ты меня не убьешь, я ей и останусь.

— Так вот почему ты упорствуешь… — дракон явственно фыркнул, — у тебя будет и дворец, и куча подданных, к которым ты привыкла, и ты будешь полновластной хозяйкой не только дворца. Я не буду тебя ни в чем ограничивать и ни к чему принуждать… Я могу даже оставить тебе тех, кто у тебя были. Лишь изменю чуть их сознание и оставлю тебе. Ты только скажи, что тебе надо? У тебя есть любовник? Я не трону его, ну почти не трону. Он останется с тобой и сможет доставить тебе радость. Что ты еще хочешь?

— Я ничего не хочу…

— И на мое предложение ты не согласна?

— Я должна захотеть его принять, а пока не хочу.

— Ты несносна… Хорошо, посиди тут, подумай… может и захочешь чего. Раны я тебе залечу и даже руки выворачивать пока больше не буду, а вот цепи, все-таки, вновь надену, до следующего моего прихода. Мне ведь все равно: будешь ты тут без меня разговаривать или нет. Зато я буду уверен, что ты не попытаешься сбежать.

— Дело твое, надевай, — безразлично отозвалась Къяра.