– Алина, это всего лишь просьба. Постарайтесь в следующий раз перед тем поступить так же, хотя бы подумать… и реально оценить все обстоятельства. Вам необходимо научиться быть более осмотрительной, Вы слишком доверчивы.

– Постараюсь, – как правило, безучастно соглашалась герцогиня.

  При этом Виктор отчетливо понимал, что ни герцог, ни герцогиня не воспринимают всерьез это ее обещание. И это не более чем способ временно прекратить конфликт.

  Вначале Виктор ждал, что герцог будет наказывать его во время ссор с супругой, но этого не произошло. Тот лишь неизменно в начале любого разговора с герцогиней бросал раздраженно: "А ну к ней в ноги, мальчик", а потом казалось, переставал даже замечать его.

  Поэтому через какое-то время Виктор уже без внутреннего содрогания, а даже с любопытством, словно сторонний наблюдатель, стал следить за поведением герцога и его отношением к герцогине, пытаясь разгадать загадку их столь непростых взаимоотношений. Ему очень нравилась его госпожа, и он никак не мог понять, почему несомненно любящий ее герцог так упорно делает все, чтобы герцогиня явно с трудом выносила даже его присутствие.

  А потом произошел случай, окончательно рассоривший супругов.

  Началось все с того, что у большой дворовой собаки родились щенки, но молоко не пришло. Двое из трех щенков умерли почти сразу, а третий, самый крепкий лежал на конюшне и тихо скулил. Конюх попытался напоить его молоком из блюдца, но щенок не пил, толи не умел лакать, толи сил у него на это уже не было.

  Герцогиня услышала его писк, когда собиралась на верховую прогулку. Узнав об умирающем голодной смертью щенке, она тотчас отложила прогулку, подхватила щенка на руки и унесла к себе в комнаты. Там она велела принести козье молоко, свернула небольшую тряпицу в виде трубочки, смочила ее в молоке и сунула щенку в рот. Тот тут же начал сосать. Герцогиня была довольна. Виктор заворожено наблюдал за ней. Такой радостной и счастливой он не видел ее никогда. Она не отходила от щенка около двух дней, лично кормя его, грея, массируя ему животик и убирая за ним. Еще слепой щеночек доверчиво полз к ней, тыкался ей в руки, и рядом с ней сразу замирал и переставал скулить.

  Как только приехал герцог, герцогиня выбежала к нему на встречу и, с лучезарной улыбкой и сияющими от счастья глазами, стала рассказывать, как ей удалось спасти щенка от неминуемой смерти, видимо, не ожидая того, как он на это прореагирует.

  Проронив: "Вы что притащили эту тварь в свои апартаменты, миледи?", герцог стремительно прошел к комнатам герцогини. Там он схватил беспомощного щенка за задние лапы и под его громкий скулеж потащил к выходу.

– Милорд, куда Вы его понесли? Зачем? – герцогиня попыталась схватить супруга за руку, но тот грубо оттолкнул ее.

– Я не потерплю, чтобы наш замок Вы превращали в псарню.

– Милорд, дайте его мне, его нельзя так держать, я сама его отнесу, куда скажете, отнесу, дайте, пожалуйста…

– Вы решили примерить на себя роль псаря, миледи? Неужели Вы думаете, что я позволю это моей супруге? Не позорьтесь. Идите к себе, молитву лучше какую-нибудь прочтите.

– Милорд, Вы вывихнете ему так лапы… прошу Вас, ну возьмите его по-другому, – в голосе герцогини послышались слезы.

   Ничего не отвечая ей, герцог вынес щенка из замка, прошел на конюшню и, размахнувшись, с силой бросил щенка в угол. Щенок взвизгнул в воздухе, ударился о стену, дернулся и замер. Герцогиня, шедшая следом за герцогом, хотела броситься к нему, но герцог жестко схватил ее за плечо, после чего обернулся к конюху:

– Разберись с ним.

  Конюх тут же склонился над щенком, а потом поднялся.

– Он сдох, Ваша Светлость, – тихо проговорил он.

– Ну и к лучшему, – кивнул герцог, по-прежнему держа герцогиню за плечо.

– Изверг! Что он Вам сделал? За что Вы так с ним? – пытаясь высвободиться и всхлипывая, с трудом проговорила она, из глаз ее просто ручьем потекли слезы.

– Миледи, прекратите истерику! Нашли причину… щенок сдох – тоже мне горе вселенского масштаба… Вы так ведь даже по мужу своему первому не рыдали, да и по мне вряд ли будете, – с издевкой проговорил герцог, пристально глядя на нее.

– Да как Вы смеете… – в глазах герцогини тут же высохли слезы, и полыхнула мрачная ярость, – нашли кого сравнивать с милордом Дмитрием.

– Это Вы про щенка или про меня? – рассмеявшись, спросил герцог.

– Не смейте меня больше даже касаться! – не отвечая на его вопрос, герцогиня оттолкнула его руку со своего плеча, развернулась и ушла. Виктор, все это время простоявший у нее за спиной, последовал за ней.

  6

  Около недели герцогиня не разговаривала с герцогом. Она вообще перестала выходить из своих комнат. Герцог пытался объясниться, ругался, наказывал при ней слуг, но она даже не смотрела на него.

  Когда приехал король со свитой, герцогиня к гостям не вышла, и король сам пришел к ней.

– Алина, что это с тобой? Герцог жалуется, что ты с ним теперь даже не разговариваешь, – произнес он, входя в ее покои.

– Рада Вас видеть, мой государь, – склонила голову герцогиня. – Но не вижу проблемы в том, о чем Вы говорите. Разрешите моему супругу избивать не только слуг и животных, но и меня, и у него не будет больше причин жаловаться. Ему же не разговаривать со мной нравится, а издеваться надо мной.

– Алина, ты несправедлива, не говори ерунды… герцог не то, что издеваться, он даже дышать на тебя боится. На что ты так осерчала? Убил он щенка? Так, во-первых, не специально, а во-вторых, это был дворовый пес, которого держать в замке – моветон. Не место ему в замке. Тебе нравятся собаки? Скажи, герцог заведет тебе псарню. Хочешь иметь собаку в своих покоях? Опять же скажи, я выпишу тебе любую декоративную собачку, какую только пожелаешь, тебе привезут любую. В чем проблема?

– Неужели Вы не видите, Артур? Проблема не в собаке, а в отношении герцога ко мне. Мне не нужна псарня и не нужна диванная собачка. Он растравит первых и ненароком прибьет вторую, как только я привяжусь к ним. Позвольте мне уйти в монастырь, я не могу больше выносить его ненависть ко мне. Не могу.

– Алина, ты забила себе голову полнейшим вздором. Какая ненависть? Он унизил или оскорбил тебя чем-то? Скажи чем, и я позволю тебе туда уйти.

– Он не настолько глуп, чтобы открыто оскорблять меня… однако жизнь с ним для меня невыносима, мой государь.

– Все, кузина, прекрати. Будет причина жаловаться, жалуйся. Но пока ее нет, он – твой супруг, и будь добра, веди себя с ним соответственно. А сейчас переоденься и выйди к гостям. Я хочу тебя видеть.

– И не подумаю. Можете отправить меня в тюрьму, можете казнить, мне все равно.

– Миледи, не надо меня провоцировать, – голос короля заледенел, – не вынуждайте меня искать способы давления на Вас. Ведь я их найду… Поэтому будьте благоразумны. Я буду очень Вам благодарен, если Вы перестанете сердиться и, как истинная христианка, простите своего супруга и доставите нам удовольствие лицезреть Вас. Я выполню любое Ваше желание… кроме того, чтоб в монастырь отпустить, конечно. А все остальное постараюсь выполнить…

– Вам отказать сложно, мой государь, – тяжело вздохнув, тихо проговорила герцогиня.

– Алина, я рад, что ты не отказала, – на лице короля вновь появилась улыбка. – Кстати, у меня новая фаворитка. Ты должна ее посмотреть. Сказочная красавица. Ножки, бедра – загляденье, и грудь не хуже… правда, тупа как пробка. Сейчас вот размышляю, не запретить ли ей вообще рот раскрывать, а то, что ни слово, то невпопад. Ты присмотрись к ней, а потом скажешь, что думаешь по ее поводу. Я постараюсь показать ее тебе во всей красе.

– Ну ноги, бедра и все остальное я не мастерица оценивать, Вы знаете. Я Вам только про ее отношение к Вам сказать смогу, а на большее не рассчитывайте.