Записав полученные данные. Матей принялся изучать атмосферу. С помощью автоматического анализатора, он установил ее точный состав, определил пропорцию азота, кислорода и углекислоты. а затем измерил концентрацию содержащейся в ней пыли.

Один за другим заработали и другие аппараты: анемометр, специальный рефлектометр, пружинный термометр и гигрометр, которые делали автоматические записи на узеньких лентах.

Часам к пяти пополудни, Матей почувствовал голод. Он перекусил на скорую руку и снова принялся за дело

Он начал с измерения скорости течения воды и анализа ее состава. Затем словил несколько водяных животных для Добре.

Записав собранные данные и разложив ленты с записями различных аппаратов в специально для этого приготовленную картотеку, он почувствовал усталость и прилег на небольшой горке.

Время пролетело незаметно. Вечер спустился над листвой деревьев. Астроном лежал и глядел на небо. Земля казалась сверкающей звездой. Для Марса она была вечерней и утренней звездой, так само, как Венера для жителей Земли.

«Кажется такой же величины, как Юпитер, когда на него смотришь с Земли», — подумал Бутару. И, поднеся бинокль к глазам, ясно разглядел фазы некоторых светил, искрящихся и горящих на небе Марса. Земля и Луна были похожи на серп; от Венеры была видна только половина ее маленького диска.

«А где же спутники Марса — Фобос и Деймос?»

Для невооруженного глаза спутники Марса казались не серпами, как Земля и Луна, а только двумя светящимися точками.

Фобос светился сильнее, чем планета Венера, наблюдаемая с Земли, в то время как Деймос — очень слабо, вследствие гораздо большего расстояния от Марса.

Молодой ученый взглянул в бинокль. Теперь сателлиты были видны, как два диска. Проследив их некоторое время, он смог различить их фазы.

Он вошел в ракету и направил телескоп «Чайки» на Фобос, сателлит, на котором они останавливались перед посадкой на Марс. Перед ним была снова поверхность спутника Марса, неприветливая, с резко очерченными, острыми контурами. В окуляр можно было видеть и золотистый треугольник с его сферой, который теперь ослепительно сверкал.

Следя за сателлитами, Матей заметил очень интересную подробность. В то время как Деймос двигался с востока на запад, как и все другие светила на небе Марса, Фобос совершал обратный путь — с запада на восток.

Объяснение этого явления было известно молодому астроному. У Фобоса скорость была так велика, что он гораздо скорее обходил Марс, чем это светило вращалось вокруг своей оси. Таким образом, хотя Фобос и двигался в том же направлении, как и Деймос, наблюдая его с Марса, казалось, что он вертится в обратном направлении.

Как быстро пробегал небесное пространство этот сателлит! За один лишь час Фобос прошел шестую часть неба.

Матей Бутару отошел от телескопа и снова вышел из ракеты. Подойдя к краю плато, он увидел перед собою рукав реки.

«Который может быть час? — Матей взглянул на часы. — Уже более двух часов, как они должны были бы вернуться. Наверное, случилось что-нибудь непредвиденное».

Матей сильно раскаивался в том, что допустил эту необдуманную прогулку.

Стояла глубокая ночь. Растительность сверкала каким-то голубоватым фосфорическим светом. И трава, и мхи, и кусты, и деревья казались залитыми серебром.

Вдруг молодому ученому показалось, что он видит легкий пар над водой. Сперва он подумал, что это обман зрения. Свет, распространяемый растительностью, утомлял глаза, и молодой ученый зевнул несколько раз подряд. Сказывалась усталость целого дня напряженной работы. Он сел на камень и, сидя с закрытыми глазами, не переставал думать о своих товарищах, которые почему-то опаздывали. При мысли об Анне он почувствовал легкий укол в сердце. Что если она в опасности? Ей-то он вполне доверял, но там был и профессор Добре, такой непредусмотрительный и готовый бежать за всякой букашкой, случайно встретившейся ему по дороге.

Он только что решился немедленно отправиться на поиски своих спутников, как вдруг произошло что-то очень странное. В ушах у него зашумело, и по всему телу разлилась какая-то слабость, против которой было невозможно бороться. Он успел еще взглянуть вокруг сквозь опущенные ресницы и ему показалось, что он погружается в какое-то зеленоватое облако, сквозь которое было видно только фосфорическое поблескивание растительности.

«Может быть, это какие-нибудь токсические газы, — подумалось ему. И он с беспокойством заметил, что впопыхах не застегнул перчатки. — Неужели же соприкосновение моих рук с этим газом вызвало у меня такое сонное состояние?»

Он хотел войти в ракету, сделал несколько шагов, но какое-то оцепенение делало все его тело тяжелым, как свинец.

Он задремал, и сон его мешался с проблесками сознания, что он спит и что не следовало бы засыпать. Ему снился странный сон. Как будто бы он снова находился в таинственном голубом дворце посреди леса. Из прозрачной сферы беспрестанно била струя прозрачной жидкости, заливая ступени, а он старался ее остановить, прижимая ладони к маленькой дырочке. Но вода протекала сквозь пальцы… Вдруг вблизи его послышался шум. Он быстро повернулся. На него смотрели два оранжевых глаза, пристально следившие за его движениями. Резкий холодок пробежал у него по спине, и он сразу проснулся. Оглянувшись вокруг, он сперва подумал, что ему продолжает сниться. В нескольких метрах от него неподвижно стояли два существа, окутанные зеленым облаком.

Матей вскочил на ноги.

Странные существа заволновались, делая какие-то смешные прыжки. Из-за края плато непрерывно надвигались новые и новые тени. Первые уже были в нескольких шагах от него. Вот они окружают его, размахивая над головой длинными, тонкими, как змеи, руками.

«Так вот они какие, мыслящие существа этой планеты! — мелькнуло в голове у Матея. — Ведь это скорее стая диких зверей».

Последним усилием воли Матей стряхнул с себя сковывавшую его сонливость. Одну минуту у него мелькнула мысль:

«Надо постараться объясниться с ними, заставить их понять, что я им не причиню никакого зла».

Он поднял обе руки над головой, ладонями вперед, надеясь, что они поймут его мирные намерения.

Но странные существа, окружившие его, казалось, и не замечали его жеста. Они продолжали надвигаться на него как-то приплясывая.

Постепенно отступая, Матей добрался до ракеты. Он поднял лучевое ружье, которое он всегда носил у пояса, поставил на среднее действие и, стремительно вскинув его, выстрелил. Беззвучно понесся лучевой заряд, и несколько теней упало на землю. Один из нападающих поднял руку и что-то бросил. Послышался легкий треск, и густой дым заволок все плато.

Бутару стоял наготове, со взведенным курком. Вскоре дым рассеялся. Плато было пусто. Таинственные существа исчезли.

«Это слишком фантастично, чтобы быть, явью! И все же я не сплю, и в здравом уме и полной памяти! Тогда…»

Он заметил два неподвижных тела, лежавших на покрытой мхом почве плато. Он осторожно подошел, держа, ружье наготове и осветил их электрическим факелом. Перед ним лежали двое из нападавших. Они были не выше одного метра. Тело их, почти цилиндрической формы, было покрыто густой синеватой шерстью, под которой угадывался толстый слой жира. Это неуклюжее тело постепенно расширялось снизу вверх, достигая наибольшей ширины в области, вероятно, очень сильных легких. Здесь оно вдруг совершенно сужалось и заканчивалось круглой волосатой головой, покрытой металлическим шаром с овальным застекленным окошечком впереди. Короткая трубка соединяла рот с круглым резервуаром, висевшем на боку.

По обе стороны торса висели длинные, волосатые, тонкие руки. Тело заканчивалось спереди толстой, короткой ногой, а сзади — другой — потоньше, напоминавшей хвост кенгуру.

«Так вот как выглядят ноги, с помощью которых они передвигаются прыжками!» — сказал себе Матей.