Он проехал несколько миль и обнаружил в грязи у водопоя еще один след копыта. Орлиный Коготь, наверное, остановился здесь, чтобы дать лошади отдых. Клэй нашел еще несколько следов, ведущих от этого места. Значит, он все еще на правильном пути. Кажется, лошадь только одна. Может быть, Орлиный Коготь и прискакал один, если удача на стороне Клэя.

Скоро Клэй наткнулся на кучку конского навоза. Он не мог определить, насколько навоз свежий, но так как еще не засох, очевидно, лошадь проскакала здесь недавно. Вот только почему Орлиный Коготь не замел следы? Он явно держался какого-то курса. Наверняка знал, что за ним отправятся в погоню. Почему не попытался сбить преследователей с толку?

Единственное объяснение, которое приходило на ум Клэю, было то, что Орлиный Коготь, знавший, что будет погоня, стремился засветло уйти как можно дальше. Тогда на ночлег он остановится уже там, где велика вероятность встретить кого-то из соплеменников.

Несколько часов спустя Клэю встретилась заброшенная хижина, которая явно пустовала уже несколько лет. Уже давно он не замечал никаких следов и боялся, что сбился с пути. Он поднялся на гору, откуда открывался вид на окрестности на много миль вокруг. Клэй вытащил подзорную трубу, с которой не расставался с начала войны, и направил ее на луг впереди. Его сердце едва не выпрыгнуло из груди, когда он различил в отдалении фигуры людей. Одна из них – светловолосая женщина. Клэй пришпорил коня и помчался вперед.

Лошадь индейца, у которой на спине двойной груз, устает гораздо быстрее. На закате Клэй остановился на ночлег, как и велел ему здравый смысл. Он сократил расстояние между ними, и завтра наверняка перехватит их. Ехать в темноте – безумие, потому что так он запросто может потерять след и лишиться Бекки навсегда.

Клэй надел куртку, укрылся одеялом и улегся спать. После жаркого дня наступила холодная ночь, однако огонь разводить он не мог, иначе бы все в округе узнали о его присутствии, а попасться на глаза другим индейцам Клэй не хотел.

Тепло ли Бекки? В последний раз, когда он ее видел, она была в одном платье. Одеяло не поможет ей согреться, если проклятый индеец не разведет огонь.

Станет ли краснокожий насиловать ее? Вряд ли, Орлиный Коготь знает, что за ним погоня. Но не дай Бог он это сделает – она погрузится в пучину такого отчаяния, что, возможно, не оправится уже никогда.

Клэй поклялся, что убьет сукина сына, как только догонит их. От мысли о том, что сейчас, возможно, творится с Ребеккой, у него разрывалось сердце.

Держись, Бекки. Делай что угодно, чтобы выжить. Не важно что, только бы ты была жива. Я найду тебя, где бы ты ни была, как бы долго ни пришлось искать.

Орлиный Коготь спешился и снял Ребекку с коня. Она проковыляла к дереву и села. У нее ломило и болело все тело. Когда они остановились напоить лошадь, он вытащил кляп у нее изо рта. Руки болели так, что Ребекка готова была кричать.

– Пожалуйста, развяжи мне руки, – попросила она. Он смерил ее долгим взглядом обсидиановых глаз.

Если бы он хотел ее убить, то наверняка сделал бы это уже давно, но она все равно напряглась, когда он двинулся к ней с ножом в руке.

Орлиный Коготь разрезал шнур у нее на запястьях. Ребекка опустила руки – в кожу впились тысячи иголок. Она принялась трясти и растирать ладони, чтобы возобновить нормальный кровоток.

Равнодушный к ее боли, Орлиный Коготь велел:

– Собери хворост, Желтоволосая Женщина.

Слишком напуганная, чтобы перечить ему, Ребекка подчинилась и стала собирать валежник. Оглянувшись, она увидела, что Орлиный Коготь начал разводить костер. Казалось, она его нимало не интересует. Она долго-долго наблюдала за ним – он ни разу не посмотрел в ее сторону. Попробовать сбежать? Солнце зашло, если удастся скрыться от него до того, как ночь станет непроглядной, у нее будет шанс. Но Ребекка не представляла, где находится и куда идти, если удастся вырваться из рук похитителя. При свете он без труда выследит ее. Вот только непонятно, зачем ему все эти усилия?

Ребекка начала медленно и осторожно продвигаться в лес. Оглянулась: его нет. Она уже было собралась бросить хворост и дать деру, когда он внезапно вышел из-за деревьев. Как он подобрался к ней так беззвучно и быстро – оставалось загадкой. Ребекка с вызовом посмотрела на него. На лице его не отразилось ничего, но она знала, что он разгадал ее намерения. Ребекка повернулась, дошла до костра, высыпала хворост на землю и уселась рядом, демонстративно игнорируя индейца.

Мысль о жизни вдали от цивилизации по прихоти этого дикаря казалась ей невыносимой. Он враг ее народа, воин, вождь своего племени, который решал проблемы с помощью насилия. Она никогда не сможет жить с ним.

Ясно, что он намерен воспользоваться ею. Может, утолив похоть, он убьет ее? Это было бы для нее спасением. Ребекка молилась, чтобы Клэй и Гарт не стали искать ее – иначе их тоже убьют. Нельзя, чтобы кто-то погиб, пытаясь спасти ее. Этот урок она усвоила от Этты.

Если бы не ее обман, они бы даже не узнали о ее существовании. Если бы не ее обман, она бы до сих пор была в Индепенденсе.

– Что посеешь, то и пожнешь, Ребекка…

– Что? – переспросил Орлиный Коготь.

Она осознала, что последние слова произнесла вслух.

– Ничего. Я разговаривала сама с собой.

– Желтоволосая Женщина разговаривает сама с собой?

– Да, время от времени. И это сослужит мне хорошую службу, раз уж я буду твоей пленницей.

Если этот индеец намерен причинить ей вред, она не даст ему насладиться ее страданиями, не станет хныкать и упрашивать. Похоже, пора платить по счетам, но она умрет стоя.

Он посмотрел на нее:

– Орлиный Коготь не понимает слов Желтоволосой Женщины.

– Ребекка! Мое имя Ребекка. Хватит называть меня этим дурацким прозвищем! Я же не обращаюсь к тебе «Перо в Волосах»!

Его взгляд потемнел.

– Молчи, женщина. Ты не должна разговаривать с воином сиу, как лающий шакал.

– Это лучше, чем твой ослиный рев! – огрызнулась Ребекка.

– Орлиный Коготь не знает слова «ослиный».

– Это не делает тебя в меньшей степени ослом.

Он подозрительно на нее посмотрел и продолжил разводить огонь. Он явно не привык, чтобы с ним разговаривали в таком тоне. Наверное, он решил, что она не в себе.

Не в себе! Вот и ответ. Она слышала, что индейцы никогда не обижают психически больных. Они верят, что сумасшедший одержим духом, который накажет того, кто причинит ему вред.

– Ну вот, посмотри, что ты наделал! Ты разбудил малыша! – закричала она.

Ребекка сделала вид, что держит на руках младенца, и принялась укачивать его. Возможно, ей удастся заронить в его душе опасения, что он допустил большую ошибку.

Она баюкала «малыша» и мурлыкала ему колыбельные песенки, пока он не «уснул», потом бережно положила его рядом с собой и укрыла невидимым одеяльцем. Ребекка чувствовала на себе взгляд Орлиного Когтя.

Она улыбнулась ему и приложила палец к губам.

– Мы должны разговаривать тихо, а то разбудим его, – прошептала она.

– Орлиный Коготь – воин-вождь. Голос его подобен рычанию могучего мато.

– Кого-кого? – переспросила Ребекка.

– Вы называете могучего мато медведем.

– Как ты выучил наш язык, Орлиный Коготь?

Поначалу ей показалось, что индеец проигнорировал ее вопрос, но потом он ответил:

– Святой человек. Он много весен жил с моим племенем.

– Ему вы позволили остаться, а других, кто приходит сюда, вы убиваете?

– Он пришел с миром. Другие приходят, чтобы уничтожить сиу. Они убивают бизонов и оленей, которые питают нас, они загрязняют наши водоемы, ваши солдаты насилуют наших скво и остаются безнаказанными. Они говорят нам, что мы должны жить по их законам, а не по законам сиу. Это наша земля, мой народ прожил здесь столько лун, что и не счесть. Мы не приходим в ваши селения и не велим вам жить по законам сиу. Почему же вы приходите к нам и указываете нам, как жить?