— Ты неисправимый хвастун, папа, — засмеялась Пейшнс. — Но что нам делать дальше?

Лицо инспектора вытянулось.

— Мы не добились прогресса в поисках старого Донохью, — со вздохом признал он. — Ладно, Пэтти, давай нанесем визит в этот чертов музей.

Британский музей помещался в высоком и узком четырехэтажном здании, втиснутом между двумя многоквартирными домами на углу Пятой авеню и Шестьдесят пятой улицы и фасадом обращенном к Центральному парку.

Поднявшись на единственную ступеньку, Таммы уставились на высокую бронзовую дверь, каждая из створок которой была украшена барельефом Шекспира. С бронзовой ручки свисала табличка, недвусмысленно предупреждающая, что музей закрыт на ремонт.

Но инспектора было нелегко обескуражить. Он поднял правую руку и решительно постучал кулаком по бронзовой панели.

— Папа! — хихикнула Пейшнс. — Ты бьешь Шекспира!

Инспектор усмехнулся и снова постучал по носу барда с Эйвона[15]. Послышался скрежет отодвигаемых засовов, и наружу высунулась похожая на горгулью голова старика с носом-картошкой.

— Отойди-ка, братишка, — весело сказан инспектор. — Мы спешим.

— Вы что, не умеете читать по-английски? — осведомилась голова.

Нос привратника по-прежнему торчал из щели.

— Что вам нужно? — сердито осведомился он.

— Войти, разумеется!

— Ну так это вам не удастся. Музей закрыт для посетителей. Ремонт. — Щель начала сужаться.

— Эй! — крикнул инспектор, тщетно пытаясь предотвратить катастрофу. — Это полиция!

Из-за головы Шекспира донесся замогильный смешок. После чего наступило молчание.

— Будь я проклят! — рявкнул инспектор. — Ну, погоди, старый дурень! Сейчас я сломаю эту чертову дверь!

Пейшнс прислонилась к двери, давясь от смеха.

— Ты такой забавный, папа! Это наказание за то, что ты непочтительно наложил руки на нос бессмертного Уилла... У меня есть идея.

Инспектор фыркнул.

— Незачем выглядеть так скептически. У нас ведь имеется друг во вражеском лагере, не так ли?

— О ком ты?

— О неувядаемом Друри! Мистер Лейн входит в совет директоров музея, верно? Не сомневаюсь, что звонок от него откроет Сезам.

— Клянусь Богом, ты права! Пэтти, ты унаследовала отцовские мозги! Поищем телефон.

Они нашли телефонную будку в аптеке на Мэдисон-авеню, одним кварталом к востоку. Инспектор заказал междугородний разговор с «Гамлетом».

— Алло! Это Тамм. Кто у телефона?

— Куоси, — проскрипел старческий голос.

Куоси был древним стариком, проведшим рядом с Лейном более сорока лет — сначала в качестве гримера, а ныне друга на пансионе.

— Лейн здесь?

— Мистер Друри рядом, инспектор. Он говорит, что вы преступник.

— Признаю себя виновным. Нам очень стыдно. Слушай, обезьяна, скажи мистеру Лейну, что мы просим его об услуге.

На другом конце провода послышалось бормотание. Глухота старого актера, хотя и не мешала беседам тет-а-тет — его способность читать по губам была сверхъестественной, — эффективно препятствовала телефонным разговорам, и Куоси годами функционировал в качестве уха своего хозяина.

— Он хочет знать, идет ли речь об очередном деле, — пискнул наконец Куоси.

— Да. Скажи ему, что мы идем по следу одной тайны и должны попасть в Британский музей, но чертов смотритель нас не впускает, так как музей закрыт на ремонт. Может Лейн что-нибудь для нас сделать?

Последовала пауза, а затем Тамм вздрогнул, услышав в трубке голос самого Лейна. Несмотря на возраст, голос старого джентльмена сохранял гибкость и тембровое богатство, делавшее его ранее самым знаменитым говорящим органом в мире.

— Алло, инспектор. Теперь вам для разнообразия придется удовлетвориться слушанием, — усмехнулся актер. — Я, как обычно, в тисках монолога. Надеюсь, с Пейшнс все в порядке? Не отвечайте — это будет глас вопиющего в пустыне... Что-то не так в Британском музее? Не могу себе представить — ведь это самое мирное место, какое только можно вообразить. Конечно, я сразу же позвоню хранителю. Доктор Алонсо Чоут — мой старый друг. Уверен, что он гам, но если нет, я разыщу его, и, когда вы вернетесь к музею — насколько я понимаю, вы где-то поблизости, — вас, безусловно, впустят. — Старый джентльмен вздохнул. — До свидания, инспектор. Надеюсь, вы вскоре найдете время — вы и Пейшнс, я очень по ней скучаю — нанести визит в «Гамлет».

В трубке послышался неохотный щелчок.

— До свидания, — печально промолвил инспектор в уже мертвую трубку, избегая вопросительного взгляда дочери, стоящей снаружи телефонной будки.

Когда они вернулись к порталу Британского музея, борода Шекспира выглядела менее мрачно, а дверь была приоткрыта. В дверном проеме их ожидал высокий пожилой мужчина с элегантной эспаньолкой a la mode de sud[16], над которой сверкали в улыбке белые зубы. Позади него, словно виноватая тень, маячил старик с носом-картошкой.

— Инспектор Тамм? — осведомился мужчина с бородкой, протянув руку. — Я Алонсо Чоут. А это мисс Тамм! Я хорошо помню ваш прошлый визит в наш музей с мистером Лейном. Входите, входите! Очень сожалею по поводу нелепой ошибки Берча. В следующий раз он не будет вести себя столь опрометчиво — не так ли, Берч?

Смотритель пробормотал нечто нелюбезное и отступил в тень.

— Это не его вина, — великодушно отозвался инспектор. — Приказ есть приказ. Очевидно, вы получили известия от старика Лейна?

— Да. Его слуга Куоси только что звонил мне. Не обращайте внимания на состояние музея, мисс Тамм, — улыбнулся доктор Чоут. — Я чувствую себя как щепетильная домохозяйка, извиняющаяся перед неожиданным посетителем за беспорядок в кухне. Мы затеяли долго откладываемую генеральную уборку, включающую и вашего покорного слугу.

Они прошли через мраморный вестибюль в маленькую приемную. В комнате пахло свежей краской, мебель была сдвинута в центр и покрыта брезентом. Маляры стояли на подмостках, проводя влажными кистями по стенам и потолку. В нишах затаились задрапированные бюсты великих английских литераторов. В дальнем конце комнаты виднелась решетчатая дверь лифта.

— Не уверена, доктор Чоут, — заметила Пейшнс, наморщив маленький нос, — что я очарована идеей... э-э... позолотить лилию подобным образом. Не было бы более почтительным позволить костям Шекспира, Джонсона[17] и Марло[18] тлеть нетронутыми?

— Согласен с вами, — вздохнул смотритель. — Я сам был против этой идеи. Но у нас прогрессивный совет директоров. Мы сделали все возможное, чтобы не дать поместить современные фрески в шекспировском зале! — Он усмехнулся и искоса взглянул на инспектора. — Почему бы нам не пройти в мой кабинет? Он рядом, и, слава богу, никакая кисть его еще не коснулась!

Доктор Чоут направился по испачканному краской брезенту к двери в нише. Деревянную панель украшало его имя. Он проводил посетителей в просторную светлую комнату с высоким потолком и отделанными дубом стенами, вдоль которых располагались книжные стеллажи. Молодой человек, читавший в кресле, поднял голову, когда они вошли.

— Простите, что беспокою вас, Роу, — заговорил доктор Чоут. — Хочу познакомить вас с друзьями Друри Лейна. — Молодой человек поднялся с приветливой улыбкой и медленно снял очки в роговой оправе. Это был высокий парень с симпатичным лицом, плечами атлета и усталыми карими глазами ученого. — Мисс Тамм, инспектор Тамм, это мистер Гордон Роу — один из самых преданных неофитов Британского музея.

Молодой человек, не сводя взгляда с Пейшнс, обменялся рукопожатием с инспектором.

— Вы отлично знаете, доктор, что полезно для утомленных глаз. Мисс Тамм... Хм... Боюсь, фамилия не слишком подходящая... Инспектор, по-моему, я слышал о вас.