– Мне неловко, что из-за меня у тебя… у тебя появятся неприятности.

Они проговорили несколько часов, обсуждая проблемы, и наконец Дитер подвел итог:

– Очень хорошо. Поедем в Лондон. Потом полетим в Гамбург к моим родителям. Мы скажем им: «Благословите нас». Если они откажутся, будет очень жаль. По крайней мере, мы постараемся сделать все, что от нас зависит. Поехали!

– Прямо сейчас, Дитер?

– Почему бы и нет? – Он обнял девушку, и они пошли вдоль набережной. – Где твой отель? Захвати свои вещи, и мы сможем следующим поездом уехать в Лондон.

Она почувствовала, что Дитер обладает более сильной волей, чем она, но Альме не хотелось сопротивляться. Она упаковала вещи, оставила записку для Чивертонов и в девять часов уже сидела вместе с Дитером в лондонском поезде. Там девушка заснула, положив голову Дитеру на плечо, но время от времени просыпалась и вновь засыпала, успокаиваясь оттого, что любимый рядом.

Ее мать очень удивилась и даже испугалась, но в то же время обрадовалась, услышав новость.

– Он очень хороший, – прошептала она дочери, помогая упаковать необходимые вещи. – Но только это значит, что ты будешь жить за границей, дорогая…

Альма не слушала мать. Она думала, что ей надеть. Ее рука скользнула по розовому кружевному костюму, отделанному шелком. Он был слишком элегантным и эффектным. И совершенно не подходящим для дороги.

Потому девушка выбрала спокойный твидовый костюм, который купила, чтобы сопровождать своего босса мистера Тайлера на конференцию. Темно-зеленый фон с коричневыми клетками хорошо гармонировал с оттенком ее глаз и каштановыми волосами. Кроме того, она взяла с собой сумочку из крокодиловой кожи – подарок родителей на ее двадцать первый день рождения.

Когда Альма спустилась вниз к Дитеру, то по выражению его лица сразу поняла, что произвела нужный эффект. Девушка очень надеялась, что его семье тоже понравится ее внешний вид. Дитер любил ее, об этом говорили его глаза, и это придавало Альме уверенности в себе. Они сели в такси, и девушка помахала родителям рукой.

– До свидания, до свидания – я позвоню вам из Гамбурга…

Дитер позвонил по телефону и заказал два билета на самолет до Гамбурга. Когда они летели в темноте над Северным морем, Альма не могла поверить, что всего двадцать четыре часа назад они еще даже не были вместе.

В аэропорту Дитер помог Альме уладить все формальности и повел к своей машине – знакомому белому «мерседесу». Автомобиль несся по улицам Гамбурга, и Альма заметила, что кругом очень много цветов – на балконах домов, в огромных корзинах, прикрученных к фонарным столбам, – везде, куда ни кинешь взгляд, даже лодки, стоявшие в заливе, были украшены цветами и разноцветными огнями.

– Что происходит, Дитер? Что это за праздник?

Дитер глянул в окно.

– Разумеется! – вдруг закричал он. – По-английски это называется «Весеннее шоу». А у нас считается большим праздником. В эти дни обычно проходят разные концерты, устраивают фейерверки, бывают гонки на лодках. О, дорогая, это хороший знак!

Альма не имела понятия, где они ехали, только иногда Дитер говорил названия разных мест. Наконец, миновав самую оживленную улицу, машина свернула в тихий переулок недалеко от реки и въехала в ворота высокого старого дома.

– Это он? – нервно спросила Альма.

– Да, мы дома.

С чувством, что «это уже происходило раньше», Альма увидела, как открывается дверь и двое подростков выбегают им навстречу. Каролина и Уильям немного вытянулись с тех пор, когда девушка видела их в тот раз в августе. И сейчас они были одеты в городскую одежду.

Следом за ними появился слуга, взял их чемоданы и повел Дитера и Альму в дом. Стены, коридор, отделанные темным деревом, приятно контрастировали со светло-желтым ковром на полу. Широкая лестница поднималась наверх. В этот момент по ней как раз спускалась фрау Мувендал к гостям.

– Guten Abend.[10] – Она протянула руку и изучающее смотрела на Альму. – Дитер послал телеграмму, чтобы предупредить нас, что привезет вас. Мой муж спустится через минуту. У него была очень важная встреча на работе, и сейчас он переодевается к обеду.

Девушка нервно улыбнулась, здороваясь с матерью Дитера. Затем они прошли в гостиную и сели.

– Надеюсь, вы хорошо долетели? Ваш самолет не опоздал? Прекрасно. Обед подадут через полчаса. Не хотите пока выпить немного хереса?

Альма глубоко вздохнула. На этот раз она не позволит себе допустить какую-нибудь оплошность. Став секретарем мистера Тайлера, она приобрела некоторый опыт общения с богатыми людьми, поэтому сейчас девушка не чувствовала себя такой потерянной, как в прошлый раз.

– Нет, спасибо, – твердо ответила она. – Но мне хотелось бы привести себя в порядок перед обедом.

– О да, конечно. Каролина, проводи, пожалуйста, нашу гостью в ее комнату.

Каролина вскочила с кресла и повела Альму на второй этаж. Комната оказалась маленькой, но веселой, с ситцевыми обоями и антикварными безделушками.

– Не беспокойся из-за мамы, – сказала девочка, сидя на кровати и наблюдая, как Альма расчесывает волосы. – Она, как все матери, думает, что ни одна девушка не достойна быть женой ее старшего сына.

– А твой отец?

Каролина склонила голову:

– Не знаю. Он мало говорит. Думаю, он хочет посмотреть, что ты собой представляешь.

Обеспокоенная предстоящей встречей с главой семейства, Альма стала спускаться с лестницы. Она изо всех сил старалась не показать волнения. Когда девушка вошла в гостиную, Дитер поднялся ей навстречу, а вместе с ним и высокий седой мужчина.

– Альма, позволь представить тебе моего отца. Мужчина поклонился ей, и она пробормотала:

– Es freut mir.[11]

Отец Дитера поднял голову, и девушка посмотрела ему в глаза. Они были серо-голубые. Такие же, как у Дитера.

– Doch sprechen Sie Deutsch?[12] Жена не предупредила меня.

– Я только в этом году начала его учить. Ich habe's diesen Jahr gelernt, – тщательно выговаривая слова, проговорила девушка.

Гарольд Мувендал дружелюбно ей улыбнулся.

– Хорошо, хорошо, – с одобрением сказал он. Бросив взгляд через плечо, она увидела, что Дитер смотрит на нее и широко улыбается. Альма поняла, что произвела хорошее впечатление на его отца.

Завоевать расположение матери Дитера оказалось значительно сложнее. Когда подали обед, она внимательно наблюдала за поведением девушки, ожидая, что та допустит какой-нибудь промах. Но благодаря своей новой работе, которая помогла ей обрести уверенность в себе, Альма держалась спокойно и с достоинством. Она мало ела, ничего не пила и говорила по-немецки, когда могла, и по-английски, если не знала каких-то слов.

– А как обстоят дела с вашей карьерой? Вы продолжаете танцевать? – вежливо поинтересовалась фрау Мувендал.

– Нет, я больше не танцую.

– В самом деле? Наверное, вы были не слишком успешны?

Каролина неодобрительно взглянула на мать, но Альма спокойно ответила:

– Моя карьера могла сложиться успешно, если бы я перешла в профессионалы. Но мне не хотелось, поэтому я и оставила бальные танцы.

– Хорошо, хорошо, – поспешил успокоить ее отец Дитера. – Мне не очень нравится, когда молодая и хорошенькая девушка профессионально занимается танцами. Я слишком старомоден, я знаю, но мне кажется, эта жизнь достаточно тяжелая.

– А мне жаль, – вставила свое слово Каролина. – Мне это кажется очень романтичным.

– Ах, ах, ах, глупый ребенок. Но все же это, наверное, более романтично, чем работа машинистки, – предположила мать Дитера.

– Возможно, вы правы, – согласилась Альма. – И это более романтично, чем работа секретаря, хотя в ней есть свои прелести.

– Вы работаете секретарем? – несколько удивилась фрау Мувендал. – Простите, я поняла, Дитер говорил прошлым летом, что…