Мой дед вот уже вторую неделю пребывал в состоянии глубочайшей грусти, с тех самых пор, как в Горовске официально закрылись все казино. Все это время Аристарх Владиленович практически не покидал своей комнаты. Я даже носила ему туда еду и кормила деда с ложечки, что было не так-то просто.

– А, Полетт, это ты? Зачем пожаловала? – снова проворчал дедуля, не поворачивая головы в мою сторону.

– Время обеда, но ты, кажется, еще не завтракал, – сказала я, заметив на прикроватной тумбочке тарелку с его любимыми блинчиками, к которым он даже не притронулся. – Дедуля, ну что это такое? Ты же обещал мне, что прекратишь голодовку!

– Я и прекратил, но аппетит все равно не появился, – грустно пошутил Ариша.

– А если я налью тебе рюмочку коньяку?

– Рюмочку я, пожалуй, выпью, а вот все остальное, – дед лениво посмотрел на поднос, который я держала в руках, и сказал: – Лишнее. Полетт, честное слово, мне жалко твоих трудов.

– Как бы не так! Если бы ты хоть немножко жалел меня, то поднялся бы с постели, привел себя в порядок, спустился вниз и сел за стол. Но раз ты сделать это не в состоянии, то будем кушать здесь, – строго сказала я.

– Не будем, – возразил Ариша, и его мрачная мина превратилась в упрямое выражение лица.

– Еще два-три дня, и ты превратишься в живой труп. На тебя страшно смотреть – щеки ввалились, глаза впали. Понимаю, что самое страшное в твоем ничегонеделанье – это то, что ты от него не отдыхаешь. Я все-таки предлагаю сделать перерыв на обед. Вот поешь борщика, – я поднесла ложку к его рту, – и начнешь поправляться.

– Полетт, я ценю твои заботы, но…

– Никаких «но»!

Ариша перестал возражать, и я поняла, что его ворчание было знаком согласия. Вот уже в который раз я принялась кормить его, как беспомощного младенца. Сначала он покорно вкушал борщ, но потом отстранил мою руку.

– Довольно, я сыт.

– Ну как же тебе не стыдно! Ведешь себя, как маленький ребенок, у которого отобрали любимую игрушку. В твоем случае, колоду карт.

– Так оно и есть, у меня ее отобрали, – обреченно выдавил из себя Ариша.

– Ты говоришь так, будто настал конец света. Да, с «Крестового короля» сняли вывеску, а на дверь повесили табличку «Ремонт», но наверняка твои приятели проникают туда с черного хода и, как прежде, расписывают «пульку» за карточным столом. Почему бы и тебе не присоединиться к ним, а?

Я думала, что мое предложение взбодрит Аришу, но не тут-то было. Он взглянул на меня с упреком и вопросил:

– Что? Прятаться по подсобкам? Нет, моя дорогая Полетт, это уже не для меня.

– Можно подумать, это для тебя ново.

– Да, по молодости такое бывало, – дедуля с моей подачи углубился в воспоминания. – Конспиративные квартиры, ментовские облавы… Помню, однажды прыгнул я вниз с третьего этажа, подвернул ногу, еле доковылял до дома…

– Правда?

– Сомневаешься?

– Нет, просто ты никогда мне не рассказывал об этом каскадерском прыжке.

– Эх, Полетт, я еще и не на такие подвиги оказывался способен! Но мне, честно говоря, приятнее вспоминать совсем другое, например, церемонию открытия в нашем городе первого казино. Там собрался весь гóровский бомонд. Я был на равных с чиновниками, банкирами и прочими бизнесменами… Нет, тебе меня не понять.

– Ну почему же? Я понимаю, как много карты значат в твоей жизни. Но нельзя же хоронить себя заживо вместе с игорным бизнесом.

– Я и не хороню себя.

– А как тогда называется твое поведение? Лежишь в постели который день, света белого не видишь. Даже шторы не позволяешь мне раздвинуть.

– Это просто хандра. Она может случиться с каждым.

– Может, – подтвердила я, – но у тебя она слишком затянулась.

– Полетт, прошу тебя, не надо этих нравоучений. И вообще, я хочу побыть один.

– Хорошо, я ухожу, поскольку уважаю твои желания. Не хочешь есть, и не надо. Больше я для тебя готовить не буду. В кризис не грех и сэкономить! Шторы, пожалуй, лучше не открывать – на свету пыль хорошо видна. А в этом полумраке, – я обвела спальню взглядом, – кажется, что вроде бы все чисто. Потом, хандра – это занятие, достойное настоящего мужчины. Ценю тебя и уважаю.

Я взяла поднос, одобрительно подмигнула Арише и направилась к двери.

– Эй, погоди! – крикнул дедуля мне вдогонку. – Сок, пожалуйста, оставь.

Просьба моего хандрящего прародителя осталась с моей стороны без внимания. С его капризами надо было как-то заканчивать. Сюсюканья и уговоры не помогли, пришлось действовать с точностью до наоборот. Такая тактика очень скоро принесла свои плоды. Дедуля спустился вниз, прошел в столовую и заглянул в холодильник. Немного подкрепившись, он вышел в сад и уселся в кресло-качалку, стоящее под сенью яблони. Я с облегчением вздохнула – кризис миновал, значит, жить будет.

Примерно через час я выглянула в окно – деда под яблоней не оказалось. Неужели он все-таки рванул в «Крестового короля» с черного хода? Вряд ли: Ариша был без смокинга, который с середины девяностых стал для него неотъемлемым атрибутом ритуала карточной игры. Наверное, дед зашел к кому-нибудь из соседей, таких же, как он, любителей преферанса и покера, чтобы обсудить этот «черный июль». Уж лучше пусть дедуля сидит с друзьями за рюмочкой коньяку, чем лежит в постели, репетируя церемонию собственной кончины.

– Полетт, ты где? – раздалось снизу.

Я спустилась на первый этаж. Дед вернулся домой, и не один, а с девушкой, которая стояла у двери спиной ко мне. Кажется, переступив порог этого дома, она поняла, что совершила глупость, и теперь порывалась уйти.

– А вот и моя внучка, – сказал Ариша, нежно прикоснувшись к плечу незнакомки. – Не бойся, она все поймет.

Дедуля развернул гостью ко мне лицом. Оно показалось мне знакомым.

– Добрый вечер, – сказала я, силясь вспомнить, где и когда мы встречались.

– Здравствуйте, – ответила девушка, смущенно улыбнувшись.

– Это – Даша, наша соседка, она на Кленовой живет, – пояснил дед. – А это – Полина.

Мои глаза уперлись в округлый животик Даши. «Да она беременна!» – пронеслось в моей голове.

– Я не хотела, это все Аристарх Владиленович, – начала оправдываться Даша. – Он сказал, что вы…

– Девочки, ну какие разговоры у порога! Проходите сюда, – Ариша распахнул двери гостиной, обставленной в стиле рококо. Там мы обычно принимали самых дорогих гостей. – Думаю, вы быстро найдете общий язык, а я ненадолго оставлю вас.

– Знаете, я раньше думала, что вы – муж и жена, – сказала Даша, едва мы остались с ней вдвоем.

– Кто – муж и жена? – не поняла я.

– Ну, Аристарх Владиленович и вы, Полина, – гостья посмотрела на меня по-детски наивными глазами. Я рассмеялась из-за нелепости ее предположения, но Дарья ничуть не смутилась. – Да, у вас большая разница в возрасте, но такое иногда бывает… Просто я несколько раз видела вас в поселке вместе, и у меня создалось такое впечатление. Он смотрел на вас с такой нежностью…

– Как дед на любимую внучку. Это естественно.

– Разные бывают дедушки. Вот вам очень повезло с Аристархом Владиленовичем… Он такой хороший…

– Не жалуюсь, – подтвердила я, а затем предложила Даше поужинать вместе с нами.

– Спасибо, но мне как-то не хочется, – отказалась гостья. – Полина, ваш дедушка сказал, что вы сможете войти в мое положение…

– Это в каком смысле? – я покосилась на Дашин животик.

– Ой, я как-то неправильно выразилась, – стушевалась она. – Вы, наверное, заметили, что я жду ребенка? В этом-то вся и проблема.

– Не понимаю вас.

– Я сейчас все объясню. Дело в том, что мои свекор и свекровь не хотят, чтобы мой малыш родился. Они делают все, чтобы я потеряла ребенка!

– Неужели такое возможно? – спросила я с недоверием. – А ваш муж как на все это смотрит? Почему он вас не защитит?