Добравшись до своей комнаты, она потушила свечу и некоторое время сидела в темноте, размышляя о предстоящих переменах в ее жизни. По всей вероятности, думала она, в конце концов ей все же придется покинуть Рейвенкрофт. Она не может всю жизнь зависеть от милостей Гленрейвена. Кроме того, когда он женится, его жена, скорее всего, захочет взять другую экономку, и ей явно не понравится присутствие другой молодой женщины в столь непосредственной близости от них. «А в самом деле интересно, женится ли он?» – подумала Клавдия.

При этой мысли она почувствовала, как искра отчаяния пронзила ее, но она тут же поругала себя. Какая же она глупая! Конечно, женится – это его долг. Он объявил о своем намерении сделать выгодную партию, и он должен произвести на свет наследника. От этой мысли искра превратилась в настоящую вспышку, которую Клавдия подавила с большим трудом. Да что же это с ней, в самом деле! Лорд Гленрейвен, слава Богу, ее хозяин, и не более. Не более того.

И раз все обстоит именно так, думала Клавдия, ей лучше всего подготовиться служить ему так, как только она на это способна. Кроме того, подумала она, остаток ночи лучше провести по назначению. Сбросив вязаный халат, она забралась в постель и провела целый час, глядя в потолок.

Несмотря на то, что заснула Клавдия очень поздно, проснулась она на рассвете и какое-то время смотрела в серое пространство вокруг себя, словно не понимая, где она находится. Вспомнив, она оглядела комнату, словно стараясь запомнить ее знакомые очертания на будущее, когда у нее уже не будет права входить в эту комнату.

Она вздохнула и, выскользнув из постели, быстро оделась и поспешила в спальню тетушки. Прежде чем они с лордом Гленрейвеном отправятся в Глостер, она должна успеть рассказать тете Гусси о том, что произошло. У покоев мисс Мелкшам ей пришлось постучать дважды, прежде чем изнутри раздался голос тети, приглашающий ее войти.

– Что случилось, дитя мое? – в изумлении спросила мисс Мелкшам. Пожилая леди сидела в постели, ее внушительный чепец перекосился набок.

Клавдия села на постель и взяла за руки мисс Мелкшам.

– О, тетя, право, мне очень жаль, что я разбудила вас в столь неурочный час, но мне необходимо обсудить с вами нечто очень важное.

Прервав на миг Клавдию, чтобы достать очки и водрузить их на нос, она жестом пригласила ее продолжать. Ее рассказ она прерывала восклицаниями «О Господи!», повторяющимися все чаще и на все более высоких нотах. После долгих раздумий Клавдия решилась рассказать тете об обнаруженных ею записях Эмануэля, и в этом месте рассказа пожилая леди в ужасе взмахнула руками.

– О Господи, Клавдия! – выдохнула она. – Я знала, что этот человек – чудовище, но никогда не думала, что он способен на такую низость.

Ее реакция на последующие откровения племянницы была не менее эмоциональной.

– То есть как это не сказала? Дорогая, ты совершила ужасный грех! Конечно, ты должна…

Клавдии удалось успокоить чувствительную леди, но понадобилось еще некоторое время, прежде чем она добралась до заключительной части своего рассказа. Когда она закончила, мисс Мелкшам со стоном откинулась на подушки.

– Клавдия, что ты наделала? Совершить такой обман…

– Неужели вы не понимаете, тетя Гусси? У меня не было выбора. Если бы я отдала лорду Гленрейвену бумаги, я не смогла бы торговаться, потому что тогда у него были бы все доказательства, что Рейвенкрофт принадлежит ему, и он, не задумываясь, выставил бы нас отсюда, ибо я не очень-то доверяю его разговорам о честной сделке. Обещать легко, а я по своему опыту знаю, что мужчина делает все лишь так, как ему нравится. И ведь я же не солгала. Если я и согрешила, то лишь в том, что умолчала об этом. Вы должны признать, что тем самым я не нанесла его светлости никакого вреда. Мы хорошо служили Рейвенкрофту, и нет причины, по которой мы не можем продолжать в том же духе.

Ей еще долго пришлось говорить в этом же ключе, прежде чем тетя взмахнула руками в знак согласия.

– Ну, хорошо, – вздохнула она. – Я не уверена, что ты мудро поступила, дорогая, но, похоже, жребий брошен. Я ничего не скажу об этом злосчастном списке лорду… лорду Гленрейвену. Боже, мне так странно называть его этим титулом! Кто бы мог подумать, что дворецкий может так высоко подняться!

– Исключая меня, – ответила Клавдия, усмехнувшись про себя.

Затем она рассказала о своих планах отправиться в Глостер вместе с лордом Гленрейвеном, чтобы узаконить передачу титула.

– Ибо, – закончила она, – я хочу поставить Томаса перед свершившимся фактом.

Тетушка резко села в постели.

– О Господи, я совсем забыла о Томасе! Он будет просто в бешенстве! – Губы ее скривились в насмешливой улыбке. – Впрочем, я вижу, к чему ты клонишь. Если предоставить его самому себе, он бы никогда не допустил, чтобы ты отдала Рейвенкрофт без всякого сопротивления. Что ж, – закончила она, отбрасывая, наконец, одеяло, – нам так много предстоит сделать сегодня, что пора приниматься за работу. Не позвонишь ли ты моей горничной?

Пока Клавдия исполняла поручение, тетушка расхаживала по комнате, вслух рассуждая о делах, которые, казалось, очень заботили ее.

– Первое, что нам надо сделать, это подготовить спальню для хозяина. Я уверена, что его светлости не захочется провести еще одну ночь в комнате дворецкого. Затем…

Клавдия подняла руку, чтобы остановить торопливую болтовню тетушки:

– Давайте подождем до послезавтра, тетя, когда мы закончим наши дела в Глостере. Я не хочу, чтобы Томас пронюхал о моем решении передать Рейвенкрофт раньше, чем дело будет сделано.

– О да, конечно. Тогда я просто загляну в комнаты хозяина, посмотрю, что там нужно сделать. Они так долго пустовали. Как хорошо, что мы как раз снабдили всем необходимым бельевую! Я выберу то, что понадобится. Кстати, а как же одежда? Ему же наверняка понадобятся новые пальто и все остальное. Интересно, кого он возьмет себе в слуги?

Клавдия на цыпочках вышла из комнаты и тихонько закрыла за собой дверь.

Чуть позже Клавдия уже сидела рядом с хозяином Рейвенкрофта, направляясь в Глостер в двуколке, служившей средством передвижения для жителей поместья. Фаэтон и экипаж Эмануэля и даже модная коляска, украшавшая каретный двор Рейвенкрофта, были уже давно проданы. Они могли бы поехать в старом ландо, которое все еще стояло в тени деревьев, но Клавдии очень не хотелось отвлекать Лукаса от его дел в конюшне и брать его с собой в качестве кучера. Она молилась, чтобы не пошел дождь, хотя тучи, мрачно сгустившиеся над ними, не предвещали ничего хорошего.

Она остро ощущала присутствие мужчины, который сидел рядом с ней и довольно неуверенно держал вожжи. В самом начале путешествия он объяснил ей, что ездил на лошадях не более двух-трех раз за всю жизнь. Несмотря на это, он правил с явным щегольством, и когда время от времени лошади не внимали его указаниям, он мог без особых затруднений направить их и, в конечном итоге, заставить повиноваться. Клавдия чувствовала, что довольно скоро лорд Гленрейвен станет таким же искусным кучером, каким ловким плутом он был в свои не самые лучшие дни.

Внезапно ей в голову пришла одна мысль, и она повернулась к нему:

– Не хотите ли, милорд, заехать в галантерейный магазин и купить новое платье?

Джем посмотрел на свой добротный, но явно недорогой костюм, который был на нем в день их первой встречи.

– Новое платье? – удивленно переспросил он, затем рассмеялся: – Не хотите ли вы сказать, дорогая миссис Кастерс, что я не соответствую образу пэра? Вы, конечно же, правы, – признал он, – однако это не единственный мой костюм. Большую часть своих вещей я оставил в Лондоне, и когда меня официально провозгласят лордом Гленрейвеном, я пошлю за ними. – Он снова засмеялся. – Обещаю вам, к концу недели, если все будет благополучно, я предстану перед вами во всей моей высокородной красе.

– Я буду ожидать вашего выхода затаив дыхание, милорд, – почтительно ответила Клавдия.