Литмир - Электронная Библиотека

Приняв душ, позавтракав-поужинав и выпив кофе, Виктор, как ни странно, почувствовал себя только хуже. Теперь он окончательно проснулся, и все ночные страхи тоже проснулись вместе с ним. Да и сон этот проклятый опять совершенно некстати вспомнился. Причем совершенно явственно и во всех своих омерзительных подробностях. Виктора чуть не замутило.

Собственно, делать на кухне ему уже было абсолютно нечего, но он, тем не менее, долго мыл посуду, тщательно протирал её, перебирал холодильник, потом долго и старательно мыл руки — в общем, всеми силами, сам себе в этом не признаваясь, тянул время.

Идти снова мимо входной двери ему совсем не хотелось. Он удивлялся, как это он сюда-то так легко прошел? Наконец тянуть дальше стало уже вовсе невозможно. Надо было на что-то решаться.

Виктор бодрился, готовился, долго настраивал себя: то решительно приближался к двери, то опять останавливался и возвращался назад, на кухню. В общем, боролся изо всех сил сам с собой и пытался как-то превозмочь, преодолеть себя и свой страх. Но всё было напрасно. Хуже всего было то, что в результате каждой такой неудачной попытки страх его только усиливался. Усиливался, усиливался, усиливался, пока опять наконец не затопил всю душу. Как ночью.

Теперь о том, чтобы пройти мимо двери, не могло быть и речи. Страх смыл даже стыд, и Виктор уже не стеснялся, как раньше, своего состояния. Ему было всё равно. Единственное, что его сейчас волновало — это, как всё-таки пройти мимо двери? А пройти надо было, поскольку вместе со страхом росло в нём и сильнейшее желание немедленно включить видеофон и посмотреть, что там делается в коридоре? Нет ли там опять вчерашнего старика?

Все разумные, логические доводы и аргументы: что ещё слишком рано, что в подъезде сейчас полно людей, что часов до двенадцати уж наверняка ничего не случится — на него совершенно не действовали. Он испытывал непреодолимое желание увидеть всё сам, своими собственными глазами и самому во всём убедиться! Это бы его, он чувствовал, хоть немного успокоило.

Вообще он уже ясно видел, что всё стремительно катится в какую-то бездну. Он ни в малейшей степени не контролировал ни себя, ни ситуацию. События развивались сами по себе, совершенно независимо от него. Он на них не влиял. По сути, он просто безвольно ждал, что же будет дальше. Как будто какая-то безжалостная и сильная рука схватила его за шиворот и куда-то теперь неумолимо волокла, а он уже даже и не пытался ей противиться. Так, потрепыхался немного в начале — и всё.

Всё это в одно короткое мгновение промелькнуло у него в голове и сразу же исчезло, не оставив и следа.

«Какая же я, оказывается, тряпка и ничтожество!» — с равнодушным удивлением подумал Виктор и тут же забыл обо всём этом. Всё это его уже больше не интересовало. Честь, стыд… Единственное, что ему сейчас нужно было — это как-то прошмыгнуть мимо двери и как можно скорее включить монитор. Всё остальное было ему глубоко безразлично.

Наконец он крепко-крепко зажмурился, задержал дыхание и бегом, как нашкодивший мальчишка, преодолел эти два метра, споткнувшись в конце и чуть не врезавшись с разгона в стену напротив. Едва увернувшись, он, всё так же бегом, не останавливаясь, бросился к домофону и прыгающими от возбуждения пальцами включил его. На экране медленно выплыло изображение пустого коридора. Виктор сразу же быстро щелкнул кнопкой переключения камер. Тоже пусто! Естественно, никого.

«А кого ты ожидал увидеть в 8 часов?» — с деланным спокойствием произнес он вслух и тут же скривился от отвращения. «Ведь понял же уже, что ты есть на самом деле, а тоже ведь туда же! Корчит из себя еще чего-то», — со злобой подумал он сам про себя.

Из памяти вдруг опять выплыл сегодняшний сон, и стало совсем невмоготу.

«Прямо хоть в петлю! Повеситься, что ли?.. — с тоской подумал он. — О-о!.. Чёрт! Время-то, оказывается, уже!.. Недавно же, вроде, семь было?».

От сознания, что уже девять, Виктору стало ещё хуже, хотя, казалось бы, хуже было уже некуда. Он боялся. Боялся панически, до колик, до дрожи! Боялся, что вчерашний незваный гость появится сегодня снова. Боялся, и в то же время ждал его. Ждал с каким-то болезненным нетерпением. Если бы он не появился, Виктор, наверное, был бы даже разочарован. Слишком уж велико было ожидание.

В камере внезапно кто-то возник. Виктор буквально подскочил от неожиданности на месте, но тут же взял себя в руки. Это была всего лишь жена. Он, честно говоря, и забыл совсем про неё за всеми этими событиями.

Теперь же, увидев её на экране, он с облегчением перевел дух и даже почти успокоился на какое-то время и повеселел.

Значит, всё кругом пока спокойно, ни в подъезде, ни в коридоре никого нет. Может, вообще он себя зря пугает? Ну, забрёл по ошибке сюда какой-то дед. Мало ли чего он здесь делал? Дураков, что ли мало?

(Ага!.. И стоял здесь потом всю ночь. И что-то бормотал с закрытыми глазами. Босиком и в ночной рубашке. «Забрёл»!..)

Дверь хлопнула, щелкнул замок.

«А-а!.. Ты уже дома… — неопределённо протянула Маша, войдя в комнату и увидев скорчившегося в кресле Виктора. — Привет!» — небрежно бросила она, проходя в спальню. Виктор поспешно включил компьютер, чтобы сделать хоть вид, что работает. А то чего он, в самом деле, сидит за пустым столом с одним только включенным домофоном?

Маша, между тем, уже переоделась и прошла через комнату в ванную. Виктор слышал, как она включила воду и прикрыла дверь. (Звук льющейся воды стал глуше.) Он бездумно сидел, покачиваясь в удобном кресле, время от времени поглядывал на экран видеофона и от нечего делать прислушивался к тому, что делает жена. Вот она выключила воду, вышла из ванной и прошла на кухню. Хлопнула дверца холодильника. Маша, судя по всему, собиралась ужинать.

I. 3

Вообще-то отношения с женой у Виктора были довольно сложные, особенно последнее время. Женился он довольно давно, около десяти лет назад, ещё в институте. Он никогда не был по-настоящему влюблён в свою жену, но в общем-то Маша ему нравилась. По крайней мере, ничего менять в своей жизни он не хотел, и те проблемы, которые с некоторых пор начались у него с женой, его серьёзно беспокоили.

Собственно, главная проблема была в том, что у них не было детей. Поначалу было как-то не до этого — институт, работа — а потом, когда они решили наконец завести ребёнка, вдруг неожиданно выяснилось, что рожать Маше нельзя.

Ну, точнее, как сказал врач, «очень опасно». Какие-то там у неё обнаружились чисто женские болезни. Маша пришла тогда, когда ей это объявили, сама не своя, и они с Виктором очень долго обсуждали эту ситуацию, решали как быть, взвешивали все «за» и «против».

Маша колебалась и, как понял уже потом Виктор, просто хотела, судя по всему, чтобы её убедили, ждала от него какой-то поддержки. Он же, вместо этого, напротив, стал горячо убеждать её подождать, попробовать сначала полечиться, показаться другим врачам и тому подобное.

В общем, не спешить и не пороть горячку. К чему? Ты ещё молодая (им с Машей было тогда по 26 лет), время ещё есть. Давай подождём сейчас лучше год-другой, понаблюдаешься пока, пройдёшь курс лечения и, если ничего не изменится, не улучшится, тогда и будем решать. Я-то не против, ты же знаешь, но ведь врач говорит, что это для тебя опасно. Я же о тебе забочусь!

На самом-то деле заботился Виктор прежде всего о себе и в глубине души всегда это знал. Он не хотел детей. Мысль о том, что в квартире появится грудной ребенок, вызывала у него панику и тихий ужас. Все эти пелёнки, стирки бесконечные, крики … В общем, весь привычный и так ценимый им уклад жизни коту под хвост! Причём на много, много лет вперёд. Кошмар!

Да ведь и самому делать что-нибудь наверняка придётся. Тёща постоянно шастать сюда будет, помогать. (У самого Виктора мать к этому времени уже умерла.) Караул! Ужас. У-жас. Всё, жизнь закончена. А как же все его планы, перспективы? Нет-нет, только не это! Только не сейчас. Потом. Потом, позже. Когда-нибудь. Главное — не сейчас, а там видно будет.

6
{"b":"116656","o":1}