— Расщедрился на мороженое. Ничего особенного, — пробормотал Мартин, понимая, что дело совсем в другом.

Он много думал о том, куда повести Дженнифер. Ему хотелось, чтобы она запомнила это место, чтобы оно стало для нее чем-то памятным. Идею подсказал иллюстрированный репортаж в журнале. В самом посещении «Айскрим Парк» было что-то легкое, привольное, ненавязчивое и вместе с тем многозначительное.

— Все было особенным, — возразила Дженнифер.

— И ты это знаешь.

Она приподнялась и посмотрела Мартину в глаза.

— Ведь знаешь, да?

Конечно, он знал. И дело, черт возьми, не в так называемом свидании. Мартин знал, что такое любовь. Любовь, приведшая к браку с женщиной, которая предала его. Он знал, что такое случайные связи. Их у него было не так уж много, но Мартин понимал, чего они стоят. Произошедшее здесь, в этом зале, отличалось от всего того, что случалось с ним до сих пор. Будучи полицейским, Мартин не умел и не любил врать себе. Ни в том, что касалось личной жизни, ни в том, что относилось к профессии. Поэтому он понимал — сегодня они занимались не сексом, это была любовь.

Секс — всего лишь один из видов человеческих отношений. Любовь — это все отношения, сплетенные в один клубок.

Дженнифер вздохнула и затихла. Ее волосы щекотали нос Мартина, и от нее все еще пахло земляникой. Поглаживая бедро Дженнифер, он задумался о том, что сулит ему сделанное открытие. Выходило, что ничего хорошего.

Во-первых, Дженнифер намерена уехать осенью. Ей хочется быть с братом, который вырос у нее на руках, и Мартин не собирался создавать какие-либо препятствия ее планам. А такие препятствия появятся, если он расскажет Дженнифер о своих чувствах или проявит интерес к тому, что чувствует она.

Во-вторых, хотя она знала цену деньгам, Мартин все же опасался, что не сумеет обеспечить Дженнифер всем необходимым, не говоря уже о желаемом.

В-третьих, Дженнифер никогда не смирится и не примет его работу. Чтобы она ни говорила, как бы ни относилась к этому сейчас, рано или поздно настанет день, когда за ней захлопнется дверь и он снова окажется наедине с собой… И что тогда?… Новые раны на сердце? Но ведь и старые шрамы еще ноют. Нет, Дженнифер будет считать его образ жизни опасным, рискованным и безрассудным. Каждое утро, провожая его на работу, она будет терзаться тревогой за него, вспоминать отца, ждать приступов беспокойства.

Она — всего лишь фантазия. Как он и предлагал, им вполне достаточно кратковременных отношений. Летний роман, который принесет обоим массу удовольствия, скрасит одиночество, поможет решить какие-то проблемы. А потом расставание. Без обид, без обещаний, без слёз.

Мартин стиснул зубы. Мысль о том, что Дженнифер уедет, была невыносима.

— И ты сделал для меня кое-что еще, — прошептала она, прижимаясь губами к его груди.

— Что же?

Ему хотелось говорить с ней о приятном, а не думать о неизбежном расставании, не забивать голову неразрешимыми проблемами.

— Я попросила тебя сделать так, чтобы я забыла о своих дурацких страхах. Ты умеешь исполнять желания женщин.

Дженнифер провела рукой по его груди, но, хотя это ласковое прикосновение и было приятным, ее слова всколыхнули в Мартине прежние опасения.

Конечно, он хотел избавить Дженнифер от беспокойства, помочь прогнать страхи и забыть тревоги, но сам-то вовсе не намеревался впадать в беспамятство. И вот, после того как они любили друг друга, Мартин понял, что увлекся. Дженнифер настолько, что почти упустил из виду все остальное. Все, что было важным в его жизни. Такая ошибка, если не станет последней, может очень дорого ему обойтись.

Очень дорого.

Сантьяго знает о Дженнифер. Как он пронюхал о ее существовании, какой информацией располагает, — неизвестно. И теперь Дженнифер стала для Сантьяго потенциальным средством давления на Мартина.

Узнай Мартин об информированности своего противника чуть раньше, он мог бы защитить Дженнифер с помощью уловки: притвориться, что она ничего для него не значит, в надежде на то, что Сантьяго поверит и выпустит Дженнифер из зоны своего внимания.

Теперь такая хитрость не пройдет. Отказаться от нее по-настоящему, вытолкнуть из своей жизни — тоже слишком поздно. Мартин не только не хотел терять оставшееся у них время и отказываться от всего, что давала ему Дженнифер, но и должен был держать ее рядом ради ее же безопасности. Одного наблюдения за Дженнифер мало, Мартину требовалось войти в ее жизнь.

Рассказать ей правду он тоже не мог. Зная о ее трудном прошлом, невозможно было допустить, чтобы Дженнифер узнала о существовании опасного преступника Эстебана Сантьяго, ведущего за ней слежку и планирующего, возможно, кое-что похуже.

По иронии судьбы обе стороны его жизни, личная и профессиональная, самым странным и неожиданным образом совпали и переплелись.

Дженнифер проснулась от жалобного мяуканья. Она открыла глаза и огляделась. Утро уже давно наступило, и солнечные лучи успели согреть ее лицо. Она лежала в своей постели, рядом, повернувшись на бок, посапывал Мартин. Он стал частью Дженнифер, и, куда бы она теперь ни пошла, Мартин будет с ней. Если не рядом, то в сердце.

Ей вспомнилась прошлая ночь. Из тренажерного зала они поднялись в ее комнату.

— Лучше у тебя, чем в спальне Фелисити. У нее там настоящий дворец, — объяснил Мартин.

Дженнифер уже обратила внимание, что ему больше по вкусу простая, без изысканности обстановка, и порадовалась схожести их вкусов. Но тут же напомнила себе о том, что между ними и слишком много различий.

Из-за двери снова донеслось мяуканье. Синтию не пустили в спальню, и бедняжка, должно быть, провела ночь в коридоре. Дженнифер взглянула на часы и села. Спасибо Синтии, вовремя напомнила об обязанностях.

— Опаздываю.

Она откинула простыню и хотела уже встать, но Мартин обхватил ее за талию и заставил сесть.

— Куда торопишься? — спросил он, потеревшись носом о ее руку.

— Надо покормить Синтию. Я даже забыла о ней вчера. Достанется мне от Фелисити.

— Я ее уже покормил. Она просто ревнует.

А я даже не проснулась, когда Мартин вставал, пронеслось у Дженнифер в голове. Должно быть, сон оказался крепче, чем обычно. Впрочем, что же в этом удивительного?

— Все равно пора вставать. Мне нужно идти на работу.

— Не ходи.

Мартин потянулся к ней, погладил по животу, и Дженнифер снова стало тепло и уютно.

— Ты представляешь, сколько раз мне приходилось выбираться из постели, потому что никакой уважительной причины остаться дома просто не было?

— Я обеспечу тебе уважительную причину.

Его пальцы скользнули ниже, протиснулись между ее ног.

Желание, вспыхнувшее с новой силой, удержало Дженнифер в кровати.

— Побудь лучше со мной, — прошептал Мартин, покусывая мочку ее порозовевшего уха.

— Ну же, Дженнифер, позвони и скажи, что заболела.

Она никогда раньше не отступала от рабочего графика. С годами ее поведение стало определяться некой программой, которая не учитывала желания провести весь день с любимым человеком. Дженнифер из последних сил боролась с соблазном.

— Я никогда не притворялась больной. Ты толкаешь меня на опасный путь.

— Когда-нибудь все случается в первый раз. Ты заслужила отдых, так воспользуйся им сегодня.

— Но на меня же рассчитывают, — пробормотала она, понимая, насколько слабо это возражение.

Мартин уже нашел нужную точку и теперь, как искусный музыкант, которому необходима всего одна струна, выводил мелодию, успевшую полюбиться Дженнифер.

— Тогда, давай сойдемся на компромиссе. Позвони и скажи, что придешь позже.

Он ловким движением опрокинул ее на спину.

— Обещаю, что не пожалеешь.

И Дженнифер сдалась, не устояв перед искушением снова насладиться столь понравившейся ей близостью.

Через несколько минут все вопросы были решены.

В ящике ночного столика, на котором стоял телефон, лежала упаковка презервативов, которые Дженнифер дала накануне Джессика.