Ни одно состояние инивидуального сознания или даже мысль, уже до известной степени проникнутая на этом плане существова­ния общим сознанием, не может быть сравнена с точки зрения ду­ховного возбуждения с этим абсолютным сознанием, где чувство индивидуальности растворяется в целом. Вот слова, имеющие хож­дение между нами, но которые не имеют никакого точного и живо­го значения для обыкновенного ума, раба своего физического моз­га, и рожденного от этого мозга разума.

Все, что мы можем понять, это то, что Нирвана есть высшее состояние сознательного покоя во всеведении.

Факты, касающиеся Будды, дали место большой путанице по поводу Нирваны. Говорят, что он достиг Нирваны, еще будучи на Земле; говорят также, что он отказался от Нирваны, чтобы перене­сти многие перевоплощения на пользу человечества. Эти оба факта прекрасно согласовываются. Будда, будучи великим адептом, естественно, достиг того, что является высшим подвигом адептата на этой Земле, т. е. перевода своего собственного духовного Эго в неисповедимое состояние Нирваны. Однако не надо воображать, что любой адепт может совершить этот переход с легкостью. Автор смог собрать лишь немногие данные о природе этой тайны, и он думает, что этот подвиг возможен лишь для немногих, в высшей степени одаренных адептов, потому что такое состояние предполагает полную остановку жизни тела в течение такого длительного времени, по сравнению с которым самые долгие каталептические сны — лишь моменты, и в это время с помощью средств оккультной науки останавливается разложение физического тела. Несмотря на это, лицо, подвергающее себя этому опыту, подвергается двойной опасности потерять земное существование. Одна из этих опасно­стей заключается в том, что если Эго достигло Нирваны, согласит­ся ли оно вернуться? Этот возврат, без сомнения, будет большой жертвой; он потребует огромного усилия и будет вдохновлен лишь возвышенной преданностью духовного путешественника идее дол­га в самой ее чистой отвлеченности. Другая опасность состоит в том, что даже допуская, что чувство долга возобладает над искуше­нием остаться, то и тогда сомнительно, что путешественник сможет вернуться. Несмотря на все это, много других адептов, помимо Будды, совершили это большое путешествие, и согласно их выска­зываниям, возврат к своему телу (телесной тюрьме) причиняет им страдание в течение целых недель. Это, действительно, слишком большое падение — возобновить течение физической жизни и воз­вратиться на Землю, побывав в Нирване.

Отказ Будды необъяснимым образом был еще много больше, ибо он вернулся из Нирваны не только из чувства долга, чтобы закончить предпринятое в лице Гаутамы Будды земное существо­вание, но выполнив все условия, поставленные ему долгом, и, за­служив по бесконечным причинам право на переход в Нирвану, даже при самой добросовестной оценке его законченной миссии, отказался от этой награды, дабы предпринять новую серию вопло­щений для блага человечества в целом. Может быть спросят: «Ка­кую пользу может человечество получить от этого отказа?» Этот вопрос зародился лишь благодаря укоренившейся у большинства из нас привычке оценивать благо по его физической мерке и даже рассматривать эту мерку соответственно обывательской оценке человеческих вещей. Для Будды главный вопрос заключался в помо­щи возможно большему числу людей, чтобы те пересекли критиче­ский период пятого круга.

До этого самого момента в мыслях адепта, а следовательно, в мыслях Будды, идет лишь приготовление к окончательной борьбе. Материальное благополучие нынешнего поколения не входит в этот расчет; единственно важное в данный момент - это развить в чело­вечестве стремления, которые позволят как можно большему числу Эго выйти на кармический путь, который в последующих рожде­ниях подвинет развитие их духовности. Без сомнения, эзотериче­ские Учителя - адепты, сотрудники Будды, - уверены, что самый факт развития этой духовности уменьшит в большей мере несча­стья людей. И счастье людей, хотя бы в одном поколении, не есть нечто, оставляющее эзотерическую науку в безразличии. Таким образом, эзотерическая политика не должна считаться чем-то столь отдаленным и туманным, что она не может иметь никакого интере­са для всех, живущих в наши дни. Пшеница дает плохие и хоро­шие урожаи; то же относится к росту духовности в человечестве; во всяком случае, в Европе, если мы обратимся к опыту предыду­щих больших рас во время периодов развития, соответствующих тому, который мы переживаем сегодня, нынешний высокий полет разума в сторону материального и физического прогресса не того свойства, чтобы произвести богатый урожай духовного прогресса. В настоящее время лучшая возможность делать добро в странах, где развитие, о котором мы говорим, наиболее значительно, состо­ит в том, чтобы привести к интеллектуальному пониманию воз­можности и важности духовности, даже прежде, чем она будет эф­фективно осуществлена; главное - это остановить внимание разу­ма - этого ясновидящего, но пристрастного судьи. Как бы слабы

ни были успехи в этом направлении, они оправдают усилия тех эзотерических руководителей человечества, находящихся в слабом меньшинстве, которые считают, что стоит попытаться.

Итак, Нирвана - действительно основа эзотерического буддиз­ма, так же, как и обучения, до сих пор плохо руководимого, экзотерических учащихся. Великая цель громадной человеческой эво­люции - это развивать человеческие души, дабы приготовить их к этому, еще нам непонятному состоянию. Ясное изучение высших интересов нашего далекого будущего совпадает с преследованием нашего ближайшего благополучия в следующем девачаническом периоде и в нашем следующем земном существовании.

Если высшей целью, к которой мы должны стремиться, явля­ется развитие духа, то безразлично, как мы ее достигаем. Именно с этой ошибкой пришлось бороться Будде в лице Шанкарачарьи: по древнему верованию индуистов, мокши можно достичь благодаря бхакти без помощи джнаны. Иначе говоря, спасение достигается благочестивыми обрядами без постижения вечной истины. Спасе­ние, о котором говорится, не заключается в избежании возмездия хвалами небесному монарху, но путем подъема в духовные области столь величественные, что желающий их достичь кандидат должен преследовать то, что мы обычно подразумеваем под всезнанием. Следовательно, ясно, что соответственно постоянному действию природы мы ни в коем случае не увидим, чтобы некоторая лич­ность приобрела мудрость лишь потому, что была доброй. Высшая благость и мудрость человека, достигшего шестого круга, постепенно пробудят в нем чудесные качества, и они сами смогут лишь расти. Но одна доброта, соединенная, как мы это часто видим, с самыми фантастическими религиозными верованиями, не может привести ни к чему другому, как к девачаническим периодам набожного, но неразумного экстаза, и, наконец, если эти условия повторяются в течение многих существований, уснувший индивидуум угаснет без страданий в середине высшего кризиса. Лишь через упорное желание и стремление к глубокой духовной истине, а не через банальную покорность, даже с хорошими намерениями, догматам, предписываемым соседней церковью, может человек за­ставить свою душу проникнуть в субъективную сферу, пригото­вить себя к черпанию познаний истины во всеведении своей шестой

сущности и своевременно перевоплотиться под влиянием того же стремления.

Ни одна идея не является столь гибельной для человеческого прогресса по отношению к индивидуальной судьбе, как столь рас­пространенная идея, что все религии равноценны. Если такая-то доктрина при ближайшем рассмотрении окажется абсурдной, со­вершенно неважно, что громадное большинство добрых душ не сознает ее абсурдности, лишь бы они продолжали с безупречным благочестием исповедывать ее. Одна религия вовсе не столь же хороша, как другая, лишь потому, что каждая дает образцы одина­ково хороших жизней. Однако я предпочитаю воздержаться от критики индивидуальных верований, желая сделать из этой книги лишь безобидное изложение истинного эзотерического учения, един­ственной великой религии мира, которая, предлагая в популярном изложении историю, чистую от всякого кровопролития, действи­тельно производила незапятнанные жизни за все время своего су­ществования. Однако истинную духовность можно приобрести лишь внутренним исканием истины, рассматривая и вникая во все, дос­тойное доверия. На Западе, являющемся при нынешнем состоянии мира центром разума, можно искать и найти истину лишь ценой бесконечных исканий, возражений и споров. Но ее можно достичь и следовать за ней, и если тем, которые ее ищут, не удается ее охватить, по крайней мере, сделанные ими усилия возбудят у них инстинкты, которые созреют и принесут свои плоды в будущем.