Силы осажденных все же слабели, и Царь двинулся на их выручку. 20 июня русская армия расположилась в восьми верстах от Полтавы, и сражение стало неизбежным. Готовясь к нему, Петр собрал все имевшиеся у него под рукой силы и довел свою армию до 42 тыс. человек. В то же время Карл, казалось, делал все, чтобы еще больше ослабить свою армию. 21 июня, уже зная, что на днях предстоит решительное сражение, он предпринял последний штурм Полтавы, понеся еще раз тяжкие потери и расстреляв последние артиллерийские снаряды. У него осталось для битвы 28 тыс. бойцов и всего четыре стрелявших орудия.
27 июня до рассвета шведы атаковали русскую армию, а в полдень расстроенные их толпы искали спасения в бегстве. Передовая русская линия состояла из шести редутов, занятых двумя батальонами. За редутами стояла конница (17 полков), а за нею в укрепленном лагере пехота и артиллерия (56 батальонов, 72 орудия). На рассвете 27 июня шведы устремились на редуты, но после упорного боя могли взять только два. Шведская конница Рейншиль-да после 2-часового боя была опрокинута нашей с потерей 14 штандартов. Карл XII приказал пехоте Левенгаупта не задерживаться у редутов, а помочь своей коннице.
Пройдя сквозь линию редутов, шведы расстроились (на что и рассчитывал Петр, устраивая эти редуты). Подступив к укрепленному русскому лагерю на 30 саженей, они были отражены картечью и отошли в беспорядке, причем правая их колонна генерала Рооса, атакованная драгунами Меншикова, бежала к самой Полтаве, где в шанцах и положила оружие. Полтава с этой минуты была уже деблокирована. Сражение прекратилось на короткое время и Петр, ожидая вторичной атаки шведов, вывел часть войск из лагеря, намереваясь охватить шведов с обоих флангов («Канны»).
Не дождавшись атаки, Царь сам пошел навстречу врагу с 42 батальонами в две линии и 17 драгунскими полками на флангах. У шведов осталось всего 18 батальонов в одну линию, 14 кавалерийских полков и четыре орудия (прочая артиллерия по недостатку в порохе оставлена в полтавских шанцах). Столкновение продолжалось всего полчаса, и в 11 часов все было кончено. Наш урон – 4635 человек, 11 процентов всей армии (1346 убитыми, 3289 ранеными), шведов перебито 9234 и в плен взято 18 746 при 137 знаменах и штандартах, 32 орудиях с фельдмаршалами Рейншильдом и Левенгауптом (в самом сражении взято свыше 3 тыс. пленных, остальные сдались у Переволочны).
Полтавская битва – классический пример активной обороны – излюбленного способа действия Петра. Петр предполагал дать наступательный бой, но ему пришлось принять оборонительный. Заслуживает внимания отличная фортификационная подготовка поля сражения (редкая для эпохи) и осмотрительность всех действий Петра. Половина шведской армии была перебита либо взята в плен. Другая половина, настигнутая драгунами Меншикова, положила оружие на следующий день у Переволочны. С несколькими всадниками шведский король бежал в Турцию…
Так закончился второй период Великой Северной войны, период решительного единоборства Швеции с Россией, Карла XII с Петром Великим. Солдаты Петра завершили под Полтавой дело, начатое дружинниками Александра на берегах Невы. И целых два столетия с тех пор нога нашего западного врага, германского завоевателя, не оскверняла русской земли…
«Все славяне, где только ни сходились с немецким племенем, покорялись ему, – пишет немецкий историк Коль. – Германский дуб гордо распускался на их развалинах, и они мирно почили под его тенью. Был один день – и навсегда решилась бы судьба славянского племени, но этот день решил противное – это день Полтавской битвы. Петр Великий со своими Русскими за всех славян одержал эту вечно славную победу».
Эта победа является первым днем великодержавности России, и весь великий XVIII век, век национальных устремлений, Россия праздновала день 27 июня.
Третий период Северной войны
Шведский король бежал в Турцию, его армия перестала существовать… Естественно, что у России при этих обстоятельствах сейчас же опять нашлись друзья и союзники.
Август II, едва лишь получив известие о полтавской победе, поспешил объявить «продиктованный» ему Альтранштадтский договор недействительным и двинулся в Польшу – возвращать себе корону. Станислав Лещинский бежал. Датский король, в свою очередь, не замедлил воспользоваться успехами русского оружия, и в конце октября 1709 года высадил свои войска в Шонии{32} (однако был разбит в феврале 1710 года шведским полководцем генералом Стенбоком). В конце февраля воюющие державы заключили в Гааге конвенцию, согласно которой шведские и датские войска в Северной Германии обязывались не участвовать в военных действиях.
Тем временем Царь Петр, разделавшись со шведской армией, решил из-под Полтавы идти в Прибалтику – закончить завоевание балтийского побережья. Его превосходная армия прибыла из Малороссии в Лифляндию еще до наступления распутицы, и в ноябре Репнин осадил Ригу. У Репнина было до 32 тыс. Шведы (генерал Стромберг) защищались до последней возможности (с 9 ноября 1709 по 4 июля 1710 года, 237 дней). Из 11 тыс. гарнизона сдалось 5 тыс. с 564 орудиями. Чума произвела большие опустошения среди осажденных и осаждающих – от нее в три месяца умерло 9800 русских, почти треть всей осадной армии.
В 1710 году окончательно покорена Лифляндия. Пали последние оплоты шведов – Рига, Пернов, Динамюнде (Усть-Двинск). В Финляндии – взятием Выборга на Финском заливе и Кексгольма на Ладожском озере – создан плацдарм, надежно прикрывший Петербург. В Выборге взято 4 тыс. пленных. Кампания 1710 года носила характер крепостной войны, и кавалерия, которой в осадных работах нечего было делать, собралась под начальством своего гроссмейстера Меншикова в Польше для «возведения паки на престол» Августа II и наблюдения за шведами в Померании (в случае несоблюдения ими Гаагской конвенции Меньшиков должен был их атаковать).
Однако дальнейшие успехи русского оружия временно были приостановлены. Происки Карла XII в Турции увенчались успехом, и Порта в ноябре 1710 года объявила войну России.
Прутский поход
Зимой с 1710 на 1711 год неутомимые русские полки выступили с Невы на Днестр. Петр заручился союзом господарей Молдавии – Кантемира и Валахии – Бранкована и содействием Польши. Кантемир обязался выставить 10 тыс., Бранкован 50 тыс. (из коих 20 тыс. сербов), Август двинул в северную Молдавию 30 тыс. человек, на усиление коих отправлен русский корпус Долгорукого (12 тыс.). Всего у Петра было до 50 тыс. Со 100 тыс., обещанных союзниками вспомогательных войск, это должно было составить внушительную силу – более чем достаточную для удержания за нами победы – по словам самого Государя. Кроме этой главной армии было образовано еще две: одна – графа Апраксина в составе 20 тыс. регулярных войск, 40 тыс. казаков, 20 тыс. калмыков – должна была идти Муравским шляхом на Крым, другая – князя Голицына (15 тыс. регулярных войск, 30 тыс. казаков) от Чигирина двигалась на Очаков. Таким образом, для войны с Турцией – «турецкой акции» – Россия выставляла до 90 тыс. регулярных войск, 80 тыс. казаков и 20 тыс. калмыков с силами, обещанными союзниками, это должно было составить до 300 тыс. войска.
В конце мая 1711 года русская армия подошла к Днестру. Авангард Шереметева дошел до Прута, где соединился с Кантемиром. Здесь русские узнали, что в Молдавии никаких запасов нет, а набор молдаванской армии производится туго: в 17 полках, организованных на русский образец, не было более 7 тыс. человек. Обозы с продовольствием для армии, шедшие из Киева, были перехвачены в Подолии татарами. Положение становилось серьезным.
Перейдя Днестр у Сорок, Петр 20 июня созвал военный совет, на котором было решено двинуться вперед. Только генерал Галард заметил, что русская армия находится в том же положении, в котором был Карл XII, вступая в Малороссию.
Испытывая большие затруднения от недостатка припасов, преодолевая сильный зной, русская армия вступила в Бессарабию. Надеясь на союзников, поляков и валахов, Петр смело шел вперед. Однако польская армия и корпус Долгорукого, дойдя до молдавской границы, остановились в Буковине и заняли выжидательную позицию – Бранкован же просто передался туркам.
