– Вы сказали, что хотите стать куртизанкой. Вы отказались стать моей женой, – напомнил Он.

Опять. Она не позволит, чтобы ее отвлекали, тем более что все произошло лишь вчера. Теперь, когда все, как показалось ей, изменилось, кроме лорда Эшдона.

– Я изменила оба решения, лорд Эшдон. Разве вы не заметили?

– Кое-что невозможно изменить так легко.

– Тем не менее ваше сердце нельзя считать постоянным и неизменчивым.

– В этом деле мое сердце не участвует.

Каролина откровенно фыркнула, крепко обхватив себя руками.

– Совершенно согласна. В таких разговорах ваше сердце учитывать не стоит, лорд Эшдон. Ваше сердце, если оно вообще существует, бьется неправильно.

– Не делайте этого, Каро. Не стоит терзать свое сердце по этому поводу.

– Не беспокойтесь за мое сердце, лорд Эшдон. Вам до него не дотянуться.

– Я все исправлю, Каро, клянусь. Я спасу ваше доброе имя.

– И как вы это сделаете, лорд Эшдон? Заберете обратно свои поцелуи? Свои обещания? Ваше жемчужное ожерелье по крайней мере вернуть легко.

Она подняла ожерелье над головой, и он закричал на нее.

– Оставьте! Ожерелье ваше, что бы там ни было. Носите его. Хочу, чтобы вы носили его всю свою жизнь.

– Молю Бога, чтобы она была не очень долгой.

– Хотите заставить меня страдать?

– Да. – Она проглотила бессмысленные слезы. – Хочу, чтобы вы сильно страдали. Вы можете это сделать, лорд Эшдон, или готовы отомстить и за это?

Он молчал.

Во время его бессовестного молчания она вдруг поняла, что ведет себя с ним совершенно ужасно. Мама никогда бы не поставила себя в такое положение. Мама постаралась бы соблазнить, очаровать, заворожить и, самое главное, нашла бы выход. Каро воспользовалась молчанием Эшдона, чтобы все обдумать, пытаясь увидеть глазами матери мир и мужчин, которые обитали в нем.

Какой открывался вид!

Главное для нее было найти собственный выход. Эшдон должен жениться на ней. Она была опозорена, да, но полностью опозоренной станет, если Эшдон ускользнет из ее сетей. Если свадьба состоится, то вся история с жемчужными ожерельями окажется лишь забавным приключением, которое только укрепит репутацию женщины, а не разрушит ее. Каро не сомневалась, что с этой ситуацией мама справилась бы. Важно было справиться с Эшдоном. Его необходимо заставить жениться.

– Теперь я совсем плохая, – проговорила она. – Прошу прощения, лорд Эшдон, за свое поведение. Конечно, я сохраню ваше жемчужное ожерелье как память о вас. Всякий раз, когда я буду надевать его и жемчужины будут ласкать мою грудь, я стану вспоминать вас… и ваши руки.

Эшдон заерзал на своем сиденье и что-то проворчал. Она восприняла это как хороший знак.

– Надеюсь, когда вы будете видеть его на мне в городе, то станете вспоминать, как ваши руки касались… и как я отвечала вам. – Она помолчала и соблазнительно вздохнула. Услышав, как он судорожно вдохнул воздух, добавила: – И, конечно, я сохраню их потому, что я их заработала.

Она почти расслышала грубое слово, которым он выругался. Ну что же, вперед, она теперь будет очень стараться.

– Вы напомнили мне о моем желании стать куртизанкой. Я действительно поначалу так и думала, пока не встретила вас. Пока не увидела вас. И тогда почувствовала вас, увидела ваши взъерошенные волосы и проницательные глаза… Знаете, я первым делом подумала – со стыдом признаюсь, – как другая часть вас проникнет в меня. И о том, как сильно я этого хочу.

– Перестаньте, Каро, – зарычал он. – Перестаньте.

– Не перестану, – прошептала она, медленно стягивая правую перчатку. – Хочу, чтобы вы знали все теперь, когда мы расстаемся. Вы, должно быть, заметили, что я очень правдива, Эш. Не хочу исправляться, особенно теперь, когда для меня все потеряно. Когда вы потеряны для меня.

– Я пытаюсь сделать все правильно, – сказал он хриплым голосом и уставился на ее обнаженные руки. Восхитительно, как соблазнительна и эротична может быть женская рука, обнаженная и белоснежная в темноте.

– Я это знаю, – выдохнула она. – Но интересно, понимаете ли вы, в какой момент покидаете меня. Как теперь я смогу быть куртизанкой, Эш, когда вы стали единственным мужчиной, чьих прикосновений я жажду?

– Это пройдет, – огрызнулся он.

Неужели, он так сказал? Боже, помоги мне! Она не была уверена. Хотелось бы так думать.

– Возможно. Но как жаль, если это случится. Мне это нравится, Эш. Это моя стыдливая тайна. Мне нравится то, что я чувствую к вам, этот жар, трепет, головокружение, которые охватывают меня, когда вы смотрите на меня, когда прикасаетесь ко мне. Не думаю, что смогу то же самое чувствовать к другому мужчине. Или я ошибаюсь? Сколько придется познать мужчин, чтобы стереть воспоминания о ваших прикосновениях? Через сколько постелей придется пройти? Сколько рук? Сколько губ должны прикоснуться к моему телу, чтобы я смогла вырвать из сердца память о ваших поцелуях?

– Господи! Перестаньте, Каро!

Эшдон схватил ее за руки и дважды встряхнул. Его прикосновение обожгло ей кожу. Он откинулся на свое сиденье, словно дикий зверь, загнанный стаей охотничьих собак.

– Не могу прекратить. – Она наклонилась, чтобы положить руку ему на щеку, отлично зная, что корсет при этом немного распахнулся и ее грудь почти выпала наружу. – Я хотела, чтобы меня желали. Я это вам говорила. Это чистая правда. Но хотите, скажу вам другую правду, Эш? Я хотела, чтобы меня желали вы. Вы.

– Я тебя хочу, – прошептал он.

– Я тебе верю, – сказала она тихо, и ее дыхание коснулось его лица.

– Твое желание гораздо больший подарок мне, чем это жемчужное ожерелье.

Она наклонилась и поцеловала его в щеку, почувствовав на губах колючую щетину. Прощальный поцелуй, не такой простой, как дружеский. И ничего общего с ним не имеющий.

– Я хочу тебя, Эш, – прошептала она ему в лицо. – Хочу тебя прямо сейчас. Какая же я куртизанка, если единственный мужчина, которого я хочу, – она говорила, слегка касаясь губами его губ, – это ты.

Они поженились в одиннадцать утра на следующий день. Все было просто. Мама получила особое разрешение в тот же день, когда выплатила долги лорда Эшдона. Естественно, лорд Уэстлин был приглашен на свадьбу, но предпочел не явиться.

Казалось, Эшдону это безразлично. Ему вообще ни до чего не было дела. Считается, что человек на своей свадьбе должен проявлять какие-то эмоции, но Эшдон проявлял только решимость. Каро посчитала, что решимость не слишком уместна во время свадьбы, но она вообще вознамерилась игнорировать все, что касалось лорда Эшдона, и решила быть счастливой во что бы то ни стало. Она завоевала мужчину, которого хотела. И она готова была насладиться и свадьбой, и женихом.

Не стоило отказывать себе в удовольствии только потому, что это было очень необычное сватовство. Теперь у нее есть муж, о котором она мечтала. Он женился на ней добровольно, можно даже сказать, с наслаждением, после случая в карете. И теперь, когда всё закончилось, будущее представлялось прекрасным. Все должно было наладиться. Лорд Эшдон перестанет демонстрировать свою решимость, и ей больше не придется обнажать грудь ради того, чтобы он сделал самое мирское дело, женившись на ней, возжелав и полюбив ее.

Как вполне рассудительная девушка, она расстроилась, обнаружив, что, заполучив мужа, которого желала, засомневалась, что этот муж был именно таким, как она планировала.

Ей казалось, что до встречи с лордом Эшдоном она могла думать более логично. От одного только его взгляда все ее мысли приходили в полный беспорядок. Такие способности могли привести к большим неудобствам в браке, если только его собственные мысли не приходили в замешательство при одном только взгляде на нее. Это было бы очень мило. Но, глядя на нее через стол за прекрасным свадебным завтраком, который организовала ее мать, он вовсе не испытывал смятения.

– Замечательная свадьба, – проговорила мама, сидя во главе стола в просторной комнате. – Осмелюсь сказать, одна из самых прекрасных за сезон.