Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Я все понял, Тимур! Готовлю партию красоток к отправке, начинаю конкретную работу по Соловениной и параллельно прощупывание новой, внезапно объявившейся дамы.

– Да! А информацию по последней красотке я сброшу тебе как можно быстрей. Думаю, дня через два-три.

– Понял, Тимур! До свидания!

– До свидания. И хранит тебя всевышний, брат!

Тимур Абадзе отключил телефон. Руслан положил трубку в кейс и направился в спальню. Рабочий день был окончен, можно отдохнуть.

Глава 2

Переслав, 15 сентября, среда

Капитан милиции Дементьев поднялся, как обычно, в 7.00.

Супруга Катя, врач «Скорой помощи», уже ушла, ее попросили прийти на станцию, заступить на смену. Поженились они весной, в апреле. Свадьбу сыграли в деревне. Погуляли на славу. После того как подал заявление с просьбой о зачислении на службу в органы внутренних дел участковым уполномоченным, Андрей прошел стажировку, подготовку в учебном центре. В звании теперь уже капитана милиции принял участок, приступив к исполнению служебных обязанностей. Он любил Катю, она любила его. В семье все было хорошо. Жить они решили в квартире Дементьева, одновременно подыскивая варианты обмена жилья Андрея и однокомнатной квартиры Екатерины на большую площадь. Дом в Ухарево решили пока не продавать, чтобы хоть изредка выезжать на природу.

А покупатели были. В основном из Москвы. Москвичи старались в свободное время подальше уехать от шумного, тесного и пыльного мегаполиса. Заезжали и другие желающие приобрести участки. Подешевле, с целью дальнейшей перепродажи или строительства коттеджей. Андрей отказал всем. Денег им с Екатериной хватало. Министерство обороны расщедрилось и положило Дементьеву как бывшему командиру подразделения специального назначения, участнику боевых действий, кавалеру многих правительственных наград, в том числе трех орденов Мужества, пенсию в 10 тысяч рублей. И в милиции как участковому ему платили те же деньги. Катя же получала около двенадцати тысяч, с учетом всевозможных доплат. Вот и выходило им на двоих более тридцати тысяч рублей. На валюту, что скопилась у Дементьева за время службы на Кавказе, они купили машину, новенькую «Тойоту», заменили мебель, прикупили видеотехники. В общем, обустроили быт. Оставалось обменять две квартиры на одну, просторную, в новом доме.

Итак, встав в 7.00, Андрей в спальне, под которую оборудовали комнату покойной матери Дементьева, сделал утреннюю зарядку. Прошел в ванную. Встал под струи контрастного душа, приятно освежавшего тело. Побрился. Оделся. На кухне его ждал легкий завтрак и горячий кофе. Оставалось только удивляться, как Катя все успевала делать. И работать, и дом содержать в идеальной чистоте, и следить за внешним видом мужа. В шкафу не найти ни одной майки, ни одной рубашки, которые Дементьев надевал бы более двух раз подряд. А уж за формой Катя следила особенно тщательно. В принципе Дементьев и сам привык к порядку, но женская рука есть женская рука. Позавтракав, Андрей начал собираться на службу. До РОВД рукой подать, метров пятьсот, так что машину со стоянки брать незачем, в 9.15 утреннее совещание. Рутинное и по большей части бесполезное дело, но порядок есть порядок. Совещание проводилось ежедневно утром и вечером. Это когда предстояло заступить на суточное дежурство в составе оперативно-следственной группы отдела или на службу во вторую смену с 16.00 до 22.00. Сначала Андрей никак не мог привыкнуть к подобному распорядку дня, в отряде такого не было, но затем пообвык, а коллеги участковые по административной зоне ответственности, старший участковый уполномоченный капитан Батырин Виктор Александрович и уполномоченный старший лейтенант Кузнецов Александр Алексеевич, научили «младшего» товарища, как избегать совершенно не нужных контактов с начальством. Участок Дементьеву достался по месту жительства, в него входили улица Трудовая, в доме № 10 по которой они с Катей жили, Толстого, Водопьянова. Район частных домов, так называемые Дубки, примыкающий к практически не работающему сейчас Промкомбинату и состоящий из шести коротких, по 6–8 домов с участками в шесть соток, переулков, от 1-го Промышленного до 6-го Промышленного. Ну и бывший Парк культуры и отдыха, превращенный в опасную для обывателя зону. Днем в парке еще можно было находиться. А вот вечером лучше обойти стороной, так как его заполняли наркоманы, хулиганствующая, агрессивная молодежь, проститутки и другие далеко не лучшие представители общества. Центром так называемой тусовки этих опасных, как стаи шакалов, «ребятишек» являлось внутрипарковое кафе с издевательским названием «Солнечный зайчик». Парк являлся головной болью Дементьева, но он не собирался закрывать глаза на происходящее в парке, хотя товарищи по участковому пункту милиции, расположенному недалеко от «зеленой зоны», советовали ему именно это. Мол, в парке дежурит наряд патрульно-постовой службы, вот он пусть и разгребает дерьмо в этом гадюшнике. Но боевой офицер Дементьев не привык уступать.

Посмотрев выпуск утренних новостей, Андрей переоделся в форму. Из прихожей позвонил по сотовому телефону жене. Катя ответила тут же:

– Да, Андрюша?

– Привет!

– Доброе утро! Собираешься на службу?

– Да, из прихожей звоню.

– Ты позавтракал?

– Конечно!

– На улице сегодня прохладно.

– Я смотрел на термометр. Ты так тихо ушла! Я и не заметил.

– Постаралась не разбудить тебя. Удачного тебе дня!

– Тебе тоже. До встречи!

– До встречи, Андрюш!

Капитан отключил телефон, положив его в карман кителя. Он всегда утром звонил жене, когда та уходила на свое дежурство. Это вошло в привычку.

Дементьев вышел из подъезда. На улице действительно было прохладно. Он спустился с лестницы на тротуар и у парикмахерской, занимавшей первый этаж крайнего подъезда, увидел знакомую женщину. Куленину Надежду Сергеевну. Она была еще не стара, шестидесяти лет, а выглядела на все восемьдесят. А все из-за жизни, которую отравлял женщине ее родной сын, сорокалетний безработный оболтус Василий – любитель выпить и поскандалить. Впрочем, по натуре трусливый, он хулиганил дома. На улице же вел себя тихо.

Женщина, увидев Дементьева, пошла ему навстречу. Подойдя, остановила капитана:

– Здравствуй, участковый!

– Здравствуйте, Надежда Сергеевна.

– А я тебя жду.

– Догадался. Что на этот раз произошло? Опять сыночек дебош пьяный устроил?

Куленина смахнула набежавшую слезу:

– Ой и не говори, участковый, и дебош, и кое-что похуже.

– Бил?

Женщина махнула рукой:

– Это ерунда, к этому я привыкшая. Вчера пенсию почтальонша принесла. Так глазком не успела моргнуть, проводив ее, как Васька половину стянул. Даже больше. А пенсии-то той? Тьфу! Одно название. Ну и к дружкам. Пропил деньги, скотина, домой вернулся, стал остальные требовать. Грозить. Не дала! Так орал, пока на опохмелку не выделила. Потом еще затребовал, руки стал распускать. Еле угомонился. Сколько ж можно подобное терпеть?

– Да, обнаглел вконец ваш Василий. Мозги от водки набекрень встали. Надо его в чувство приводить.

– Так и я о чем? Конечно, надо, поэтому и решила опять к тебе обратиться. Васька с каждым разом все злее становится, бесится как полоумный. Буйный стал. Раньше таким не был!

– Ясно. Пойдемте, Надежда Сергеевна.

Куленина взглянула на Дементьева:

– Куда это пойдем-то?

– В отдел! Напишете заявление на сына. Опишете творимые им безобразия. А мы примем меры. Без защиты не оставим!

– В отдел, говоришь? На собственного сына бумагу писать? Чтобы ты его посадил?

– Ну почему посадил? Во-первых, я не сажаю, на это есть суд. Во-вторых, для начала, разобравшись, можно применить меры административного воздействия.

– Это как, на пятнадцать суток определишь?

– Повторяю, я никого никуда не сажаю и не определяю. Я разбираюсь с материалами правонарушений и вношу предложения на рассмотрение начальства. Думаю, для начала, по первому разу, Василий отделается штрафом, который ему назначит специальная комиссия. Прямо в отделе.

6
{"b":"115746","o":1}