Пятница, 15 августа

– Что, черт возьми, у нее общего с остальными? – пробормотал себе под нос Сэм.

Он стоял, засунув руки в карманы джинсов, в коридоре морга Нового Орлеана и с едва сдерживаемым отчаянием наблюдал через стекло, как окружной судмедэксперт делал первый надрез в виде буквы «У» на теле Маделайн Фицджеральд. На этот раз они с Уинном приехали на место преступления – в гостиницу «Холидейинн экспресс», – когда тело уже грузили в машину судмедэксперта.

– Да что угодно. Или вообще ничего. Тебе это не приходило в голову? Может быть, он выбирает свои жертвы просто наугад. А с нами просто играет.

Уинн стоял рядом с Сэмом, облокотившись на унылую бетонную стену, стараясь не смотреть на труп за стеклом.

– Что-то общее все же должно быть, – поморщился Сэм.

Они тщательно изучили всю подноготную погибших, но так и не обнаружили между ними никакой связи. У этого серийного убийцы не было даже никаких предпочтений в том, что касалось возраста, пола или цвета кожи его жертв.

– Связь все-таки есть, мы ее установим и тогда поймаем его. Рано или поздно он совершит ошибку.

– Хотелось бы, чтобы это произошло пораньше. А то это дело мне уже поперек горла.

Сэм пробормотал что-то в знак согласия. Они провели всю последнюю неделю в поисках женщины, ломая голову над каждой наводкой, которую подбрасывал им преступник по телефону. Вторая наводка – Пейтон – оказалась частью названия улицы, на которой находилась гостиница. Третья – Фицджеральд – фамилией жертвы. Четвертая имела отношение к названию гостиницы – «Холидей». Пятая, которую он им подбросил всего за несколько часов до убийства, – НО, то есть Новый Орлеан.

Когда они наконец догадались, что НО – это Новый Орлеан, им удалось составить все части этой головоломки воедино и найти женщину. Но, к сожалению, к тому времени она была уже мертва.

– У ее бывшего мужа есть алиби? – спросил Уинн.

– Вроде да.

– Значит, у нас практически ничего нет, – раздраженно сказал Уинн.

– Выходит, что так.

Судмедэксперт склонился над трупом. Те же два аккуратных огнестрельных ранения в висок, что и у предыдущих жертв.

– Мне нужно немного подышать, – сказал Уинн.

Сэм повернулся к Уинну и увидел, что тот тоже наблюдает за вскрытием. Уинн побледнел, губы его были плотно сжаты. Прежде чем Сэм успел что-нибудь ему сказать, Уинн развернулся и быстро зашагал по коридору.

Он шел с таким видом, как будто боялся, что не успеет вовремя добраться до туалета.

Сэм снова взглянул на тело, еще несколько минут понаблюдал за вскрытием и решил, что с него хватит. Все равно ее уже не вернешь, да и нового он ничего не узнает.

По правде говоря, он слишком устал даже для того, чтобы стоять, не говоря уже о том, чтобы о чем-то думать. А еще его очень беспокоило, что убийца не связался с ним после того, как дал им последнюю наводку.

До этого дня убийца действовал по определенной схеме: он звонил, когда они приезжали на место преступления, и сообщал имя или фамилию следующей жертвы. Затем он давал еще две-три подсказки, которые начинали приобретать какой-то смысл только впоследствии. И наконец, он намекал, в каком городе произойдет убийство, всего за несколько часов до того, как его совершить. Пока убийца опережал их. Счет был удручающим: ФБР – 0, безумный подонок – 6.

В случае с последней жертвой они приехали только через два часа после убийства. Сэм говорил с убийцей в 9.17. Он посмотрел на часы – значит, прошло уже четырнадцать часов.

Почему на этот раз все по-другому? Почему убийца не связался с ними сразу же? Это не просто так – всегда должна быть какая-то причина. Просто Сэм не знал, какая именно. Пока не знал.

Сэм развернулся и пошел искать Уинна.

Он увидел его на улице. Тот стоял слева от двери, облокотившись о грязную оштукатуренную стену. Офис судмедэксперта находился в переулке рядом с Кэнал-стрит, по соседству с маленькими магазинами и ресторанами с национальной кухней. Как только Сэм вышел из прохлады кондиционированного здания, ему показалось, что на лицо ему набросили горячее мокрое полотенце. Уинн стоял с закрытыми глазами, опустив голову и скрестив руки на своей могучей груди.

Он, как всегда, медленно жевал жвачку. До Сэма донесся ее виноградный запах. С тех пор как Уинн бросил курить шесть недель назад, ему редко удавалось вытерпеть хотя бы пятнадцать минут, чтобы не сунуть себе в рот что-нибудь съедобное. В результате он набирал вес, как индюшка перед Днем благодарения.

– Ну как ты, в порядке? – спросил Сэм, глядя на него.

Уинн медленно кивнул.

Сэм продолжал с сомнением смотреть на Уинна. На лбу у того выступил пот, лицо было красным, а кудрявые светлые волосы на влажном жарком воздухе стали похожи на медную мочалку. В этот момент Уинн ничем не напоминал образцового агента ФБР. Да, вот что делает с человеком четырехнедельная погоня за убийцей-психопатом, подумал Сэм. То же самое можно было сказать и о нем самом. На лице щетина – по правде говоря, он не помнил, когда брился в последний раз, и одет он был в полинявшие джинсы и майку.

Уинн приоткрыл один покрасневший глаз:

– Как же хочется курить!

– Жуй свою жвачку.

– Да не помогает она.

Жалобы Уинна неожиданно прервал резкий звонок мобильника Сэма.

Сэм сразу насторожился. Он сунул руку в карман, вытащил телефон и посмотрел на высветившийся номер.

– Да, – ответил он, уже зная, что это не тот, кого он хотел и в то же время боялся услышать.

– Знаешь, происходит что-то странное, – сообщила ему Гарднер. – Мы обнаружили еще одну Маделайн Фицджеральд. На нее было совершено нападение вчера ночью в той же гостинице.

– Что?

– Да, представь себе. Только эта жива. Ее доставили в три двенадцать в больницу «Нортон», осмотрели и выпустили.

– И мы только сейчас об этом узнаем? – Сэм был поражен.

– Я не виновата. Оказывается, ее привез туда приятель. Служба безопасности гостиницы сообщила о происшествии в полицию, а те уже позвонили нам. Десять минут назад.

Сэм сделал глубокий вдох. Конечно, в том, что местная полиция не спешила поделиться с ФБР информацией, не было ничего удивительного.

– Где она сейчас?

– Я знала, что ты меня об этом спросишь. – По ее голосу чувствовалось, что Гарднер довольна собой. – Она села в такси пятнадцать минут назад. Водитель подвез ее к Хэпберн-билдинг на Бродвее, дом сто тридцать шесть.

– Гарднер, ты молодчина, – сказал Сэм и повесил трубку.

Горло у нее болело. Она вся была в синяках, и ей было очень страшно. Ей удалось поспать всего часа два. Ты должна это выдержать, приказала себе Мадди. Она мыла руки в туалете на первом этаже Хэпберн-билдинг. Она может подумать над тем, что с ней произошло, позже, после того как презентация закончится. Если они с Джоном выступят успешно, если «Криэйтив партнерс» подпишет контракт с «Бремер», она впервые почувствует под ногами твердую почву.

Возьми себя в руки. Мадди сделала глубокий вдох и твердо решила последовать своему собственному совету. Пока она была в больнице, Джон попытался перенести встречу на более позднее время, но ему это не удалось. Представители миссис Бремер дали ему понять, что встреча либо состоится в десять часов утра, как это и было запланировано, либо не состоится вообще. Девизом миссис Бремер была точность и надежность во всем, о чем с извинениями и сообщила им ее личный помощник Сюзан Аллен.

Мы тоже надежные люди, подумала Мадди, выключая воду и вытирая руки бумажным полотенцем. Она еще раз критически осмотрела себя. Волосы гладко зачесаны и собраны на затылке в пучок. Синяк на щеке ей удалось почти полностью скрыть при помощи умело наложенной косметики. Льняной костюм кремового цвета с юбкой до колена строгого покроя. Единственным ярким пятном в ее костюме был желто-синий шелковый шарф, который она купила на бегу в магазине гостиницы. Она обернула его вокруг шеи, чтобы скрыть ужасный фиолетовый синяк.