Мерри Рулз злобно сощурился, чтобы лучше разглядеть капитана; тот держался прямо перед ним на почтительном расстоянии и нервно теребил темляк.

Майор глубоко вздохнул, прежде чем сказал с угрозой в голосе, едва скрывая злорадство:

– Должен ли я понять это так, что вы отклоняете сделанное вам предложение командовать экспедицией на Мари-Галант? Следует ли это расценивать как отказ подчиниться? Думаю, вы знаете, что такое неповиновение?

Байярдель с трудом сглотнул слюну. Вначале он был поражен словами майора. К счастью, он умел быстро собираться с духом, какие бы тяжелые удары ни наносила ему судьба. И теперь он скоро оправился. Мерри Рулз увидел, как у великана расправляется грудь, а лицо наливается кровью: растерянность сменялась гневом.

– Господин майор! – послышался его мощный голос, эхом отозвавшийся в душе Мерри Рулза. – Вы слишком торопитесь и довольно странно истолковали мои слова! Кто говорит о неповиновении? Кто отказывается от поручения?

Он шагнул к столу, и Мерри Рулз инстинктивно закрылся рукой, будто защищаясь от удара.

– Вы решили уничтожить флибустьеров с Мари-Галанта, – продолжал Байярдель, – и я только спросил, исходит ли это решение от губернаторши. Я никогда не стану действовать вопреки приказу или даже просто желанию госпожи Дюпарке. Ее воля для меня так же свята, как ее покойного супруга.

– Солдат не обсуждает приказы, – вставил Мерри Рулз, – он их исполняет.

– Разумеется. И я готов повиноваться госпоже Дюпарке.

– В таком случае вам остается немедленно заняться подготовкой! Такова воля генеральши.

Байярдель не сомневался, что Рулз говорит правду, и замолчал. Майор, воспользовавшись передышкой, встал и стал шарить по столу, заваленному бумагами. Наконец он отыскал под шпагой документ и развернул его.

– Подойдите, капитан, – приказал он.

Байярдель повиновался и с первого взгляда узнал карту острова Мари-Галант, составленную двумя годами раньше, в 1656-м, отцом Фейе.

– Эту копию вы заберете, а карта останется в крепости, – сказал Мерри Рулз.

Майор провел ногтем с севера на юг и с запада на восток.

– Как видите, – пояснил он, – Мари-Галант имеет округлую форму. Две реки делят ее на четыре части. Одна из рек образует огромные горько-соленые озера.

Он провел пальцем вдоль восточного побережья:

– Между бухтой Ветров и Валунами вы видите две прелестные бухты, в том самом месте, где эти реки впадают в океан. Это Железные Зубы и Мабуйя. Вот куда вы отправитесь на трех кораблях, капитан…

Мерри Рулз перевел дух, выпрямился и смело встал перед Байярделем:

– Сведения поступили к судье Дювивье. Согласно полученной им информации, после нападения на Сент-Кристофер часть флибустьеров, оборонявшихся на этом острове, отошла в поисках прибежища на остров Тортю. Эти люди нас не интересуют. По всей видимости, они находятся там, чтобы преграждать путь галионам совершать набеги на испанские колонии. Однако другая часть флибустьеров разместилась в окрестностях Мари-Галанта, между Железными Зубами и Мабуйя. Присутствие этих негодяев всего в нескольких часах хода от наших берегов представляет для Мартиники постоянную и серьезную угрозу. Голод породит волка. Скоро у флибустьеров Мари-Галанта останется только вода. Тогда они устремятся к нам, хотя бы для того, чтобы обеспечить себя провиантом… Если форт Сен-Пьер в состоянии отбить любую атаку, то о Королевском форте этого не скажешь: он недостаточно вооружен, гарнизон там малочисленный. Мне ли вам говорить, капитан, что такие селения, как Ле-Карбе, Фон-Капо, Анс-де-Реле или Ле-Диаман, не смогут оказать никакого сопротивления этим разбойникам? Уничтожение последних стало, таким образом, насущной необходимостью… И потом…

Он замолчал и заглянул в глаза великану, чтобы придать вес своим словам.

– И потом, – с нажимом продолжил он, – это приказ короля: флибустьеры – разбойники и заслуживают соответствующего наказания, то есть должны быть повешены…

Байярдель и бровью не повел, хотя ему казалось, что все происходящее – страшный сон. Он видел, как майор развернулся, отошел от своего стола, прошелся по кабинету, наклонив голову вперед и словно размышляя. Наконец Рулз снова приблизился к нему.

– Капитан! – произнес он. – Не буду говорить, как опасна эта экспедиция. Разбойники хорошо вооружены, у них есть пушки и порох. Но у вас они тоже есть. Вам также известно, что они не отступят и предпочтут скорее умереть, чем сдаться. Их методы ведения боя, то есть абсолютное отсутствие совести, презрительное отношение к вопросам чести и данному слову, жестокое обращение с пленными – все это делает их сущими демонами, еще более страшными, чем карибские дикари. Ваша задача – их истребить. Тем не менее постарайтесь захватить как можно больше этих негодяев живыми. Если по приказу короля они должны быть повешены, пусть это произойдет здесь. Мы обязаны свершить казнь в назидание и устрашение тем, кто испытывает хотя бы робкое поползновение стать пиратом, а также пусть трепещут и те, кому удастся от вас улизнуть: надо отбить всякую охоту подходить к нашим берегам!

Мерри Рулз снова пристально посмотрел на капитана. Тот выслушал его, не моргнув глазом. Майор счел необходимым спросить:

– Вы все поняли?

– Да, господин майор, – твердо отвечал Байярдель.

Лицо Рулза приняло довольное выражение, затем он усмехнулся.

– Я знаю, капитан, – произнес он проникновенно, – что среди флибустьеров у вас есть друзья. Я бы даже сказал, что один из них вам особенно дорог, и это известно всем. Вы догадываетесь, о ком я говорю: об Иве Лефоре, на мой взгляд, печально известном всякого рода действиями, некоторые из которых могут рассматриваться как спасительные для Мартиники. Однако этого недостаточно, чтобы забыть: в конечном счете Лефор такой же разбойник, как и другие, вор, убийца, дезертир и предатель. Вы солдат. Вы обязаны повиноваться своему королю. Стало быть, забудьте о дружеских чувствах к этому человеку, если случайно встретитесь с ним в бою. Лефор заслуживает даже более сурового наказания, чем кто бы то ни был из этих морских пиратов!

Байярдель побледнел, но не шевельнулся.

– Спешу сообщить, – прибавил майор, – что вы, вполне вероятно, столкнетесь с Лефором и его людьми. Сведения, полученные судьей Дювивье, не указывают, правда, на то, что «Атланту» видели в окрестностях Мари-Галанта. Но поскольку Лефор – разбойник и безумец, он, возможно, придет, рискуя жизнью, вместе со своей командой на выручку друзей-пиратов!

Несмотря на сильное волнение, Байярдель легким кивком головы показал, что все понял и исполнит свой долг, как бы тяжел он ни был.

– Еще минуту! – задержал его майор. – Для вашего сопровождения я назначил старшего бомбардира лейтенанта Белграно, опытного моряка Шарля де Шансене, а также молодого и энергичного Жильбера д'Отремона. Кроме того, я придаю вам смельчаков, которым сам черт не страшен: колонистов Лашикота и Эрнеста де Ложона. Как вы знаете, это все народ бывалый; они сражались бок о бок с генералом Дюпарке во время штурма Гренады и битвы с карибскими индейцами. Весь цвет острова отправляется вместе с вами. Вы непременно победите! Помолчав, майор повторил:

– Вы непременно победите, в противном случае будет основание заподозрить, что вы проявили известную слабость, известное благодушие по отношению к бандитам. Невозможно допустить, чтобы ваша репутация оказалась запятнана.

Помертвевший Байярдель снова кивнул, не говоря ни слова.

– Вот так! – заключил Рулз. – Готовьтесь. С этими людьми встретитесь позднее.

Разговор был окончен. Мерри Рулз вернулся к своему креслу, упал в него и, не глядя на капитана береговой охраны, протянул ему карту. Байярдель взял ее и развернулся. Стуча сапогами, он зашагал к массивной двери.

Спустя несколько мгновений капитан, насупившись, миновал лестничную площадку. Он был бледен, но держался молодцом и едва удостоил взглядом колониста Пленвиля, которого в это мгновение дежурный пригласил к майору.