-- Что должно быть написано в этих отчетах? - спросил дотошный Ливиус.

-- Первое - краткие сведения об авторе, затем - основные произведения с кратким содержанием, а также как это воспринималось публикой. Самые популярные, - я объяснил под вопросительным взглядом Ливиуса, - не значит удачные, а значит и неудачные. Ведь их могли и ругать и хвалить, но в целом они вызвали споры и оказали сильное влияние на наше общество.

Изяград и Ливиус смотрели на меня, как на великого исследователя. Борона же больше занимала величина оплаты за проделанную работу. Я озвучил цифры, и это сильно стимулировало работоспособность моих новых помощников.

- Борон, я прошу Вас проводить меня с наблюдателем от Академии, - я покосился на Шоша, - на подземный этаж.

***

-- В чем же собственно отличие библиотекарей и архивариусов, - радостно вещал Борон, водя нас по подземным галереям хайерфортской библиотеки. - Самое главное отличие заключается в том, что библиотекари занимаются книгами, а архивариусы чем занимаются? Архивариусы занимаются старыми бумагами - архивами. А что такое архивы - это старые бумажки давно умерших людей. Главное, какие это бумажки - это канцелярские бумажки. А что такое канцелярские бумажки? Архивариусы говорят, что это - история. А мы - библиотекари думаем, что это прошлое. Мертвое прошлое. Вот зачем хранить бумажки, в которых написано, сколько булок съедал департамент безопасности в неизвестно каком году? Или зачем нам собирать бумажки по вопросу оплаты строителям, возводившим городскую стену? И что обидно - этим самым архивариусам отдают лучшие площади.

-- Борон, а почему лучшие помещения под землей?

-- Ах, Треш, - Борона порадовал мой искренний интерес к предметам его разглагольствований. - Лучшие они почему? Они лучшие по поддерживаемой температуре, по сохранности, по безопасности, по их каталогизации, а также по хранению Вот в библиотеке, если книгу не спрашивали десять периодов, то она списывается из фондов библиотеки, а еще через такой же срок уничтожается. А эти архивы только пополняются и никогда не уничтожаются.

-- Как же они все тут умещаются?

-- Так ведь подземные галереи уходят вниз на шесть этажей.

-- Это ж больше, чем снаружи!

-- Вот именно! Этим все, а нам так мало.

-- Борон, а какие у Вас отношения с архивариусами?

-- Отношения? Почему Вы спрашиваете?

-- Понимаете, Борон, я хоть и разделяю Вашу точку зрения, что надо сокращать архивы и более бережно относиться к книгам. Но! Сейчас Академии очень нужны архивные документы. Кроме того, Академия сама будет сдавать часть своих материалов. И все это нужно будет подготовить именно мне и наблюдателю из Академии. - Я опять кивнул на Шоша, который с важным видом ходил за нами.

Борон замялся, обдумывая плюсы и минусы своего ответа, но решился:

-- У меня хорошие отношения с помощником главного архивариуса Жанной. Она спокойная женщина. Я думаю, мы обратимся именно к ней.

-- Это замечательно, Борон, - я порадовался столь обширным связям нашего проводника в мире книг.

-- Я узнаю, где она сейчас, и мы пойдем, - решился Борон. - Подождите меня здесь.

Он оставил нас с Шошем в очередной комнате хранилища и побежал вдоль по коридору.

-- Посидим? - я сильно устал за время наших подземных прогулок и с удовольствием сел на хлипкое креслице, стоявшее в уголке комнаты.

-- Посидим, - согласился Шош.

-- Шош, а ты младший родственник Ната?

Такого заразительного смеха я не слышал никогда, конечно, я смеялся вместе с ним.

-- Почему ты так думаешь, Треш?

-- Понимаешь, Шош, я тебя видел на том вечере. Нат тебя крепко держал за руку. Еще я видел, что ты общался с моим братом. У меня создалось впечателение, что ты младший родственник Ната. А это не так?

-- Почти. Тебя ввела в заблуждение моя внешность. Как ты думаешь, почему в библиотеке не задают вопросов, я ведь выгляжу младше тебя?

-- Не знаю.

-- Библиотекари поопытнее в определении возраста, может потому, что они имеют дело с книгами. Я втрое старше тебя, Треш.

-- Да? А я не чувствую. Знаешь, когда человек старше или младше тебя, то обычно чувствуешь.

-- Треш, ты чувствуешь не физический, а душевный возраст человека. Вот мне уже лет тридцать как пятнадцать лет. Мне, наверное, всегда будет около этого. Это здесь я не говорю, а дома я всегда болтаю.

-- Дома? Так ты здесь временно?

-- Да, я - посол.

-- Посол?! Чей ты посол?

-- Посол представителей, как бы тебе объяснить, моря.

-- Моря? Да я ни разу не слышал о жизни в море.

Опять смех, такой добрый и светлый укутал меня.

-- Поверь мне, Треш. Жить можно везде, даже в море. Вот мне очень трудно было представить, как можно жить на суше. Ты не знаешь, видимо пропустил, а вся столица знает, что я посол. Вот видишь этот медальон на мне - это посольские регалии. Кроме того, я принят в сотню различных Академий, Университетов, Обществ.

Я помолчал, переваривая ситуацию:

-- Подожди, так ты не родственник Ната?

-- Почему не родственник? Я его кузен.

-- Кузен? Я ничего не понимаю.

-- Треш, откуда ты думаешь у Ната - единственного из всей семьи такой талант.

-- Талант "открывающего двери"? Я его все не могу расспросить, а что это за талант.

-- Треш..

Нас перебили вошедшие Борон с симпатичной женщиной, которую он представил нам как старшего архивариуса третьего корпуса Жанну.

-- Так чем я могу Вам помочь? - Ее бархатисто-васильковый голос разливался по коридорам и комнатам архива.

Я сразу понял, что Борон без ума от этой неординарной женщины. Она внимательно нас осмотрела, и осталась довольна результатами. Несомненно она узнала Шоша. Он переключился на донну Жанну и повел ее по коридору перед нами, что-то негромко ей вещая. От Борона потянуло волной ревности.

-- Он же не отсюда, - я чуть приостановился и положил руку на плечо Борона. - У него просто дар, а по настоящему ей подходите только Вы.

-- Что? - Борон смутился и разъярился одновременно.

-- Борон, он вдвое старше ее. Он здесь временно. Он посол.

-- Да, знаю я. Только от этого мне не легче.

***

Что там делал Шош с Жанной не знаю, врать не буду. Единственное, что я понял, так это то, что она была очарована им, его словами и знаниями. Он излагал ей сведения о морской жизни так, что она сидела с ним по десять часов и записывала. Борон сказал, что Жанна ведет свою научную работу и ее исключительность будет бесспорной.

Я получил беспрепятственный доступ в архивы. Искал, искал, искал.

Борон занимался подборкой книг для Изяграда и Ливиуса. Те трудились в поте лица. Мне стали поступать первые отчеты от них. Их я оставил на сладкое, решил читать по ночам. Больше времени я старался уделять архивным документам.

Первое, что я выкопал - это сведения о Втором департаменте. История второго департамента по архивным материалам началась почти двести лет назад. Прочитав имя его первого главы, я долго приходил в себя. Им оказался мой предок - Ихсир. Значит - это тоже семейный бизнес. Я посмеялся и решил обязательно рассказать об этом своему брату. Он получит огромное удовольствие.

Если пропускать историю работы департамента, а просто обобщить его дела, то. Первое, департамент - одна из секретных организаций. Второе, финансирование департамента осуществляется из двух источников: какого-то специального фонда и лично из сундука его величества, нашего короля-императора. Третье, количество работников никогда не превышала тридцати-пятидесяти человек. Четвертое, во главе департамента всегда стоял человек, покрытый мраком. Пятое, от его имени распоряжения раздавал помощник. Шестое, департамент работал со странными делами. Это могли быть как пустяковые, так и масштабные дела. Я так и не понял, по какому именно принципу осуществлялся отбор дел. Единственное, что было ясно, эти дела имели важное влияние на людей. Седьмое, в активных агентах всегда были люди успешные, влиятельные и состоятельные. Это были, как правило, состоявшиеся люди. Восьмое, были еще и внештатные агенты, которые могли потом стать активными агентами или не стать. Они видимо не знали, что участвовали в расследованиях департамента. Это, по-видимому, был резерв и кадровая школа.