Плюхнувшись на пол, Хэсс стал думать. В его полусонном положении это занятие оказалось не очень плодотворным. Единственной здравой мыслью сквозь общий мысленный туман была выбрать отсюда. Встать ему удалось, но ноги было по-прежнему больно. Дверь же не желала отрываться, и вообще она проигнорировала Хэсса. А на его попытки открыть ее силой, дверь слилась со стеной.

Удачным решением Хэссу показалось сесть на пол опять и подумать еще раз. Следующим логичным местом, чтобы выбраться было окно. Оно в этом земляном доме было единственным. Правда, оставалась еще и труба. Но в трубу он не был уверен, что пройдет. Да и хлипко она выглядела. Окно тоже могло быть с сюрпризом. Лишаться его Хэссу не хотелось. Надо было подумать, что делать дальше.

Он, к сожалению, вышел почти без одежды и соответственно без своих обычных спасательных принадлежностей. Так бы он мог попытаться вскрыть дверь, а не вышибать ее. Может, дверка тяжело отреагировала на силу?

Осторожно подойдя к окну, Хэсс выглянул. Вид открывался на ту самую тропку, по которой он пришел к этой избушке. Выбить окно, пока оно не поняло, что Хэсс хочет выбраться через него, показалось вору удачной мыслью. Подумав о себе любимом, Хэсс вспомнил, что он вор, а кругом куча богатства.

"Посмотреть что ли? Может найдется что-то подходящее?", - закралось в его голову. Хэсс принялся копаться в золоте: золотых монетах, слитках, украшениях, посуде, тряпках. Одна тряпочка показалась ему наиболее подходящей. Ткань была натуральная, некрашеная, но расшитая по канту золотыми нитями. Внутренне попросив прощение у хозяев этих сокровищ, Хэсс взял тряпку, разорвал ее и замотал свои ноги. Лечить их придется серьезно, и передвигаться на лошади.

Вунь несся по дороге, снося все на своем пути. В частности он чуть не зашиб кабана. Кабан спокойно себе переходил тропку, чтобы поискать себе пропитание у того подающего надежды дерева, как на него налетело и сдвинуло с дороги нечто странное. Это и был Вунь. Сам он не заметил, что сшиб кабанчика. Вунь бежал, он очень боялся опоздать.

Его дорога кончилась у небольшого земляного дома. Не найдя двери, Вунь нацелился на окно. Чутье твердило ему, что Хэсс там внутри. Вунь разбежался и прыгнул, вынеся своим телом окно. Упал он неудачно на что-то жесткое и колючее - на корону. Осмотреться Вунь не успел, его что-то подхватило и выкинуло в окно. Следом за ним оно тоже выпрыгнуло. Окно схлопывалось. Вунь второй раз упал тоже неудачно. Все кости, спина, все тело было больно.

- Хэсс? - Вунь поднял голову.

Рядом лежал Хэсс и радостно смеялся.

- Ты как здесь? - Хэсс повернул голову к Вуню.

- За тобой. Ты знаешь ли очень яркие следы оставляешь, - Вунь ворчал, но на самом деле был готов петь от радости.

- Да, - Хэсс глянул на свои ноги, которые все еще были обмотаны золотой тряпкой.

Вунь, забыв о своей боли, подскочил и стал разматывать тряпку с правой ступни личного духа. Хэсс с трудом уселся, он тоже отшиб себе все, выпрыгнув из окна. Случайный взгляд на избушку подтвердил, что окна нет. Но зато появилась дверь в уже другом месте. Вунь зацокал языком, выражая крайнюю степень озабоченности. Их глаза встретились.

- Лежи, - жестко приказал Вунь. Он даже подумал треснуть Хэсса по голове, чтобы обеспечить его повиновение. Но отказался, личный дух и так достаточно натерпелся.

- Хорошо, - Хэсс и сам чувствовал, что не в состоянии двинутся куда-то без посторонней помощи.

- Всегда с тобой так, - Вунь ворчал, но сам светился от счастья.

- Я же не специально, Вунь, - личный дух посчитал необходимым успокоить маленького человечка.

- Я знаю, - Вунь уже прикинул, что будет делать, но сначала надо провести с Хэссом воспитательную беседу. - Хэсс, ты зачем туда пошел?

- Я говорю, что меня тянуло, - Хэсс опять улегся на землю. - Я сам не ожидал, что приду в этот домик с золотом.

- Домик с золотом? - Вунь подозрительно уставился на личного духа, не разыгрывает ли он.

- Да, а что?

- Это не домик, это обменник. Ты берешь золото, а оно берет у тебя жизнь. Чем больше золота ты взял, тем больше жизни оставишь обменнику. Ты понимаешь? - Вунь говорил все громче и громче.

- Это как? - Хэсс посмотрел на тряпку на своих ногах.

- Да так, - Вунь тоже посмотрел на тряпку. - Оттуда?

- Да, но я же для ног, - Хэсс напрягся. - Я что удачно выкрутился?

- Вот именно, - Вунь пожал плечами.

- А что же все-таки это было? - Хэсс потянулся, ноги все также ныли, но на душе стало светлее.

Вунь сморщился, но отвечать не стал. Вместо этого он предложил Хэссу чуть отползти от обменника к деревьям. Мотивировал это Вунь тем, что вдруг кто еще пойдет к домику может затоптать Хэсса. Вор предпочел его послушаться. Пока они добирались до деревьев, Вунь уточнил, сколько времени Хэсс пробыл в доме, и не взял ли он что-нибудь еще.

- Да не брал я ничего, кроме этой тряпочки. Ты думаешь, что я много жизни там оставил?

Вунь лишь покачал головой, у него внезапно возникли новые мысли по поводу прогулки Хэсса.

- Я знаю про этот обменник, что обычно оттуда никто не выбирался. Дело в том, что люди отдают вроде что-то возможное будущее за золото. Но там какой-то секрет есть. Короче, никто не выбирался. Жадность весьма сложная вещь.

- Но я вроде не такой уж и жадный, - Хэсс обиделся.

Хохот Вуня разбудил с десяток спокойно спящих зверей.

- Ты что? - Хэсс не вникал в причину его смеха.

- Хэсс, ты меня прости, но ты такой же жадный, как я злой. Я так понимаю, что ловушки на вас на всех поставили. Это хозяева местные видимо решили сегодня вас всех извести. Тебя заморочили и послали в домик с жадностью. Ты понимаешь? А ты на удивление ничего брать не стал.

- Да я рылся в этих сокровищах, - признался Хэсс. - Искал, чем окно выбить, да еще нашел эту тряпочку для ног. Но эти все сокровища злые. Я никогда не думал, что можно испугаться чего-то неживого. Мне минуту целую казалось, что дом этот шепчет: "возьми мои сокровища, возьми мои сокровища". Но в ноге так заноза с этого моста ворочалась, да еще ухо горело, что я не вслушивался. Все на себе был сосредоточен. Я вот не пойму, я что так похож на жадного? И кто эти хозяева? И зачем они меня сюда привели?

Вунь захохотал так, что разбудил семейство белок. Одна ему кинула в лоб шишкой.

- Да ты такой жадный, как я злой. Душа у тебя светлая, так матушка Валай говорит. Ты вор по призванию, а не по сознанию.

- Это как? - Хэсс приятно расположился под кроной голубой ели.

- Ты мне можешь рассказать, что ты уже украл за свою жизнь? - Вунь все еще широко улыбался.

- Пару раз мы по заказам воровали. Артефакты всякие, оружие. Один раз девушку уворовали для жениха. Еще один раз барана. Кошельки на рынке. Также пару раз книги доставали. Сам понимаешь, что послужной список у меня не большой. Самостоятельно я на дело выходил всего пару раза. Нам было на что жить, и Шаа очень избирательно относился к заказам.

- Вот видишь? - Вунь успокоился. - Хэсс, ты полежи немножко один. Хорошо?

- А ты куда?

- Мне надо, - Вунь неопределенно помахал руками.

- Хорошо, - Хэсс закрыл глаза. Двигаться не хотелось.

Маленький человечек сломя голову понесся по тропинке назад, он миновал пугающий мост, и добежал до лагеря. Вуню удалось ухватить за уздечку Хэсссовскую лошадку и довести ее до моста. Также он набил мешок едой и лекарствами. Вунь заботился о личном духе.

Первые лучи солнца веселили всех живых, когда Хэсс миновал мост и забрался на свою лошадку Ле.

Лежа в ожидании Вуня под деревом, Хэсс подумал, что с ним кто-то просчитался. Зачем было городить столько чепухи и заманивать человека в обменник. Эта ловушка была не для него. Хэсс также подумал о других безобразиях, которые, по словам Вуня, творились в лагере актеров. Про так называемых хозяев, которых помянул Вунь, Хэсс себе много чего нафантазировал, но по большому счету его это особо не волновало.