Ночью я сладко обнимал Таню и думал. Мне надо научиться опознавать здесь опасность, находить еду и не бояться. Я смог понять, что я жутко боюсь. Я ужасно боюсь. И больше всего я боюсь сломаться, просто пойти и добровольно умереть. Я хочу жить. Жизнь, как оказывается, мы тебя мало ценим.

Утро началось с неприятностей. Я проснулся от воплей Танюши. Она орала, как оглашенная, пытаясь напугать своими децибелами какого-то мерзкого ящероподобного с длинным, как у змеи языком. Этот чудище было размером с лося и отчего в расцветку коня в яблоках. Оно никак не пугалось Тани, а очень заинтересовалось мной.

Как поступать в подобной ситуации я не знал. Орать видимо не помогает. Я попытался притвориться мертвым. Но чудище это явно не устраивало. Причем, если Таня пыталась забиться в самый угол пещеры, то Икрых пытался сзади чем-то уколоть это чудище. Оно соответственно отреагировало и последовало за Татьяной в угол нашего скромного жилища.

Но на его пути стоял я. Прекрасно понимая, что оно не будет выбирать дороги, и не соизволит через меня переступить, то надо было сражаться. Под рукой ничего кроме веника, который Таня по примеру Икрыха положила к нам в изголовье, я не нашел. Дальше, как заправский рыцарь, я стал тыкать в незваного гостя веником.

Ему это не понравилось. Зверь вдруг стал мотать головой и чихать. Теперь я был еще уделан и соплями этого чудища. Я ожидал, что он меня попытается затоптать, но зверь явно предпочел палку Икрыха моему венику.

Икрых удвоил усилия. Я тоже. Татьяна заткнулась и попыталась запинать зверюгу. Надо сказать, что ей это удалось. Каким-то ударом она перебила его ребра или кости, уж не знаю, как это назвать. Зверь упал и мерзко сдох прямо на самой нашей кровати, в смысле месте, где мы спали.

Икрых и Рыв проявили ко мне уважение. Оба хлопнули меня по заднице и подставили свои. Затем мы все скромно поддали Татьяне. Она даже аж покраснела. Икрых после этих событий заставил нашу небольшую общину наделать два десятка веников. По тому, как он выбирал деревья и кусты, я догадался, что некоторые из них неприятны определенным видам животных. Затем Татьяна еще разложила кучки растений по узловым точкам нашей пещеры. Но место для сна пришлось искать новое. Уж больно зловонно воняло на нашем бывшем ложе.

Зато на два дня было мясо. Серьезно понимая, что мой желудок скоро откажется жить в таком режиме, я мыслил о чем-нибудь вареном или жаренном. А еще о рыбе. Не люблю динозавров есть.

И началось одомашнивание меня. Я старался за всеми смотреть, учиться. Узнавать и понимать этот мир. Особо сложно было с языком. Эти "гыкающие и хрипящие" замучили меня. Я в основном что-то мог объяснить только знаками.

Следующей моей победой над этой жесткой средой явилась первая добытая рыбка, а точнее водный ящур. Рыбку найти оказалось затруднительно. Где-то дней через десять после этого "веничного" сражения, я не побоялся подальше отойти от нашей пещеры.

Идти по тропическому доисторическому лесу было очень страшно. Я осторожно, как научила меня Татьяна, раздвигал высокую траву. Оказалось, что и в эти времена водились змеи. Я так понял, что безобидных змей, типа ужей, здесь нет. А еще надо быть очень осторожным, чтобы трава и цветы не одарили мои ноги всякой пыльцой и колючками.

Я шел и шел, еще шаг, еще два. Скоро наткнулся на заросли орехов. Естетственно набрал их. А потом нашел нечто, напоминающее банановые заросли, и плоды выглядят очень похожими. Я восхитился. Неужели они такие древние. Как бы удостовериться, что это бананы. Все вроде похоже, но уж очень странный цвет у плодов. Он синий. Я встречал и коричневые сорта бананов, но о синих никогда не слышал.

Я попытался сорвать себе одну штучку, чтобы попробовать. Получилось с третьей попытки. Крепления у этих "бананов" очень серьезные.

Почистив этот плод, я усомнился есть или не есть. Страшновато. Он и внутри синий. Я поколебался и все-таки лизнул. Ух, какая горечь. Если это и банан, то он сильно недозревший. Выкинув свой неудавшийся опыт, я побрел дальше. Хорошо, что хоть орехи не подвели.

Еще шаг, еще два. Еще где-то полчаса и я выбрался к чему-то сильно смахивающему на океан. Как-то вдруг подумалось, что Америка еще не открыта. Сильно захотелось стать Колумбом. Если бы я попал во времена рыцарства или хоть крестоносцев или может даже к иезуитам. Кому здесь нужно мое умение красиво говорить? А кто оценит мою внешность а ля молодой Шон Коннери. Динозавры? А Татьяна похоже сильно сокрушается, что я не такой большой и сильный, как остальные.

Теперь касаясь вопросов почти семейного проживания. После моего выздоровления, она четко смогла донести до моего сознания, что просто так засыпать нельзя. И ночью, если проснулся, то надо... Да и днем, если попался ей на пути, то тоже надо. Причем, остальные занимались ... (здесь я в затруднении, не напишешь любовью, сексом, совокуплением, нужно какое-то другое слово, но я не настолько филологически продвинут). В общем, занимались этим в любое время и при всех. Пришлось мне переломить свою природную стыдливость. Я как-то не привык участвовать в массовых мероприятиях такой направленности. Но могу сказать, что это заводит. Только вот, глядя на то, сколько могут эти древние, понимаешь, почему они развились даже в таких жутких условиях, а наше общество умирает. Демографический кризис, однако. Но я тоже не идиот, я научил Татьяну нежности. Так скажем, привнес в сексуальную культуру культ предварительных ласк. Что меня сильно задело, так это то, что Рыв и еще этот глухонемой стали проявлять ко мне ласковые чувства, стремясь получить от меня то, что получала Татьяна. Становление бисексуалом не входит в мои планы. Уж лучше пусть динозавры сожрут. Икрых же к моей большой радости не стремился завести со мной более тесные отношения в этом плане.

Я вдруг понял, что стою на берегу и уже довольно долго смотрю на море. Это море или океан очень похоже на сочинское. Кажется, что вот-вот зашуршат шины машин, и появятся бесцеремонные граждане, и, с непередаваемым "што ты думаешь, Сима?", поставят свои палатки и станут на две недели дикарями.

Я постарался отвлечься от несбыточных мечтаний и воззрился на океан. Мысль о жаренной рыбке стала сводить с ума мой желудок. Кстати, сколько я не пытался трением добыть огонь, все было мимо.

А про богов могу сказать, что здесь пока еще и не было и намека на язычество. Их этот вопрос не занимал. Все свободное время они посвящали занятиям специфическим: или сну, или оргиям. Причем предпочтение отдавалось оргиям.

Я очень хотел что-нибудь поймать, но нужны или навыки или инструменты. До этого дня я никогда не интересовался рыбной ловлей, не знал конструкции удочки и не мыслил, как это сделать.

Просидев минут сорок на берегу, я увидел чудо из чудес - черепаху. Уф, черепашка это хоть не ящур. Вроде бы, но я не уверен. Я стал за ней следить. Эта фря металась по берегу своим черепашьим ходом и выводила меня из терпения. Я ждал, пытаясь не упустить черепашку обратно в море и в то же время, надеясь на яйца. Дождался. Она, по каким-то ведомым только ей признакам, нашла хорошее место и стала рыть песок. Яйца! Я стал обладателем целых трех больших яиц и одной черепахи. Я тащил это в пещеру, внутри меня все пело.

Когда я приволокся назад, то уже почти стемнело. Икрых и остальные заохали и загуркали. Практичная Таня сразу стала трясти черепаху. Та испуганно моргала своим глазищами и пыталась загребать ластами, но лежа на панцире это не особо удобно.

Я взял яйцо и попытался сделать там дырочку, чтобы выпить сырым. Нашелся, наконец, острый край скребла, и я насладился этим даром небес. Икрых сразу же отобрал у меня одно яйцо. А Рыв другое. Татьяна стала облизывать мои губы, чтобы понять вкус. Рыв аж заурчал от удовольствия.

Икрых почесал живот, а потом что и ниже живота, наклонился и погладил ладонью кроссовки. Видать как-то в своем сознании он увязывал их появление с новыми благами для себя.

Черепаха всем понравилась. Но что с ней делать, я долго не мог объяснить. В конце концов, отчаявшись, я попытался продемонстрировать, что ее надо съесть. Икрых мудро и очень жестко взял черепашку, долбанул рукой по панцирю. Черепашка высунулась. Икрых ухватил ласту и оторвал. Черепаха заверещала, тогда Рыв попытался вытащить ее из панциря. Свернул голову. Икрыху ласта не понравилась, зато вот другое мясо пришлось по вкусу.