Всё тот же Жека открыл способ проявлять способности по его, Жекиному, желанию. Для этого он вводил человека в гипнотический транс, внушал, что тот, скажем, сильный математик. После чего отключал сознание подопытного вовсе и совал того в магнит. И это работало. Такие способности держались долго, но всё равно затухали, и нужно было повторять сеансы. Особенно радовало экспериментаторов, что внушение иррациональных способностей не приводило к появлению таковых. Внушение способности летать не приводило к левитации подопытного. Желание летать вкупе с уверенностью, что это возможно, у подопытного оставалось, но он не взлетал. А если прыгал с высоты, то бился о землю.

О роли магнита в процессе овладения способностями клиенты не догадывались, ибо помещаемые туда в бессознательном состоянии, не имели возможности составить полное впечатление. Поэтому, думали, что всё дело в Жеке, в его магнетическом взгляде, повелительном голосе, уверенном жесте и, конечно, в его чудодейственных таблетках. «Методика, друзья, всё решает методика!» – частенько говаривал Перетятько в общении со значительными людьми города Н. О роли этой не догадывались и навещавшие институт коллеги-учёные из самых разных городов и стран. Магнит теперь стоял в подвале, ключи были только у причастных его тайне.

За те два года, что действовал проект «Поиск гения» случилось только два прокола. Один благодаря пронырливости Паляницы, а другой из-за банальной человеческой халатности.

Паляница не верил в чудеса. Поэтому не верил ни в силу гипноза, ни в силу медикаментов, ни в какие-то там особенные способности Жеки. Он твёрдо был убеждён, что самое главное от него скрывают, и это должно быть чем-то железным, хотя бы – кувалдой, которой лупят клиента по темечку.

Попытка Жеки внушить Палянице обратное успеха не имела. Паляница не верил в гипноз, потому что гипнозу не поддавался. Даже Жекиному. Он отследил возню с переноской магнита. Так как магнит был сплошь из железа, Паляница совершенно уверился, что докопался до самой сути. После чего закинул Перетятьке пару крючков. Раз, совершенно мимоходом, как бы невзначай поинтересовался, а чего бы металл, что сгружен в подвале, не сдать в лом, зачем добро пропадает, тем более что магнит на балансе института не числится, а он, Паляница, и людей знает, которые и купят, и самовывоз организуют. В другой раз сообщил, что люди из универа хотели бы забрать своё добро, наверное, собаки, прозорливо предположил полковник, тоже в металлолом наметили. «Денежки нынче всем нужны. Наука без прибыли теперь никому не нужна», – веско рассудил он.

Перетятьке от этой вескости сделалось муторошно. Он посовещался с Дятлом и Жекой. Решили частично ввести чекиста в курс дела. Но так, чтоб ему стало страшно, и не просто страшно, а очень страшно. Чтобы больше уж с этими разговорами не высовывался. А чтобы уж совсем наверняка – дать ему должность маркетингового директора в их ООО «ЦРК». «ЦРК» означало – «Центр развития креатива».

Методом устрашения были избраны эксперименты Перетятько по истреблению «тонкоэфирных паразитов». Паразитами Нестор Анатольевич называл зловредных человечков, которых он видел на всех, в том числе и на себе. Душами он именовать их напрочь отказывался. В них он склонен был видеть только эфирных паразитов. Паразиты эти не поддавались изгнанию из тела, кроме как путем умерщвления самого тела. То есть, если человек умирал, паразит сперва вился вокруг его тела, а потом, как правило на третий день, бесследно исчезал. Но если в тот самый магнит помещали умирающего, то после прекращения жизнедеятельности паразит удерживался на его теле, при этом с мертвецом происходили странные и страшные вещи. А паразит, видимый одному лишь Нестору Анатольевичу, корчился, словно от жестокой пытки.

Второй прокол на первый взгляд представляется совершенно безобидным. Случилось это под Новый год. Жека доставил для директорских экспериментов полуобмороженного бомжа и поместил в изолированный бокс. Ясное дело, никто из персонала, кроме двух доверенных санитаров, людей с уголовным прошлым, не должен был видеть этого кандидата в покойники. Эти двое обитали в самой «больничке» и находились под Жекиным гипнозом. Тот внушил им, что они в бегах, что объявления расклеены по всему городу, а статьи у них сплошь расстрельные.

Чтобы отметить праздник по всем правилам была ими заначена трехлитровая бутыль медицинского спирту, правда не полная, но литра два в ней точно было. Как только персонал «больнички» разъехался по домам, санитары начали готовиться к встрече Нового года. Третьим предложили стать тому самому бомжу, больше всё равно никого не было. Бомж к этому времени уже оттаял и маялся похмельной тоской. Когда часы пробили полночь, санитары уже лежали под столом в причудливых позах. А бомж оказался крепок. Допив остатки спирта, он решил поискать ещё. Ноги держали, а голова работала ровно настолько, чтобы дать команду рукам обшманать санитаров на предмет денег и других ценных вещей. Денег не оказалось, а из ценных вещей обнаружились только пачка сигарет да связка ключей. Проблевавшись, бомж пошёл бродить по коридорам, подбирая к встречающимся дверям ключи из связки. Так он добрался до подвала и в конце концов попал в помещение с магнитом.

Той ночью магнит был включён. На цинковом столе, головой в магнит, лежал труп, испускавший бледно-зелёное свечение. Кончики пальцев правой руки мелко подрагивали. Бомж пощупал тело – холодный, значит точно жмур. Ничтоже сумляшеся, он спихнул тело со стола, забрался на его место и сунул голову в гудящее кольцо соленоида. Ему было любопытно – чего оно гудит. Гудело убаюкивающе. Он устроился поудобнее и заснул. Там его утром и обнаружил Жека. Уж где он ожидал найти пропавшего, только не здесь. Но на это место указал по телефону Дятел, а он в таких вещах не ошибался.

Жека выключил прибор и растолкал бомжа. И услышал в ответ:

– Пошто, вражина, разбудил?

Короче говоря, бомж был уже не бомж. Откуда-то он знал, что он – гуру Фёдор, духовидец и пророк. Шутки ради Жека решил понаблюдать его некоторое время, некоторое, потому что выпускать живым новоиспеченного гуру он не собирался. Санитарам же пришлось внушить, что они непьющие.

Пророчествовал гуру Федор много и охотно. Правда, всё больше туманно, в духе Нострадамуса, но иногда поражал удивительно точными прогнозами. Наконец, Жека собрался было гуру Фёдора ликвидировать. Но санитары-уголовники любили футбол и перед каждым матчем остервенело спорили, кто победит и с каким счётом. Гуру Фёдор, услыхав раз их перемежаемую матом яростную беседу, неожиданно и веско изрёк:

– То не важно! Спорт есть зло. Но ежели, олухи, надобно вам знать, то знайте: победят «канарейки» дважды успешно, но не без огорчения. Матрасники будут слёзы лить.

Играть должны были итальянские команды «Лече» и «Ювентус». «Ювентус», бывший в лидерах, вопреки здравому смыслу проиграл со счётом два-один. Санитары, не обратившие сперва внимания на предсказание, к окончанию игры сообразили, что «канарейки» это «Лечо», «матрасники» – игроки «Ювентуса» в полосатых чёрно-белых майках. И решились на разговор с Жекой, чтобы взял их в долю, когда будет ставить на спортивном тотализаторе, потому что дело верное. Жеку ни футбол ни тотализатор не интересовали. Но футболом интересовался Нестор Анатольевич, с тех пор, как на него вышли люди Хозяина. И когда Жека, в качестве анекдота, рассказал ему случай с санитарами и гуру, Перетятько сладко улыбнулся и сказал:

– Федора, Евгений, я тебе не отдам, уж не обессудь. Спорт может быть и зло, но нам сейчас необходим спорт. Знаешь, как Хозяин нервничает перед игрой? А мы его, когда надо, успокоим. И вообще, свой пророк нам не помешает.

Жека пожал плечами – не помешает так не помешает. Так в ООО «ЦРК» появился ещё и отдел прогностики. Отдел оказался прибыльным.

А тайну гуру Фёдора пришлось Хозяину раскрыть. Не верил он ни в какую научную прогностику, а просто потребовал предъявить ему «того самого человека». Привезли гуру Фёдора, тот огладил бороду, благожелательно на Хозяина глянул и сказал: