Михаил Ромм не был в простое даже в тяжёлую пору «малокартинья». В конце 1940-х — начале 1950-х годов он поставил несколько фильмов, таких как «Русский вопрос» (1947) по пьесе К. Симонова и «Секретная миссия» (1950).

Ромм оказался в числе трёх режиссёров, которым посчастливилось запустить фильмы в 1951 году. Историческая дилогия «Адмирал Ушаков» и «Корабли штурмуют бастионы» (1952–1953) была создана по пьесе А. Штейна «Флаг адмирала». Эти постановочные, костюмные картины отняли у Ромма много сил.

В 1956 году Ромм выпускает свою самую спорную картину «Убийство на улице Данте», в которой поднималась тема растлевающего, губительного воздействия войны и фашизма на молодёжь Запада.

К этому времени уже вышел запрет на съёмку жён режиссёров в их фильмах. Это был удар, от которого Михаил Ильич так, не смог оправиться в ходе работы над «Убийством на улице Данте». На главную роль была утверждена театральная актриса Е. Козырева.

Несмотря на большой успех в кинотеатрах, эта работа оставила у режиссёра чувство разочарования.

Ромм обрекает себя на шестилетнее молчание. Он преподаёт, пишет, руководит вместе с Ю. Райзманом Третьим творческим объединением на «Мосфильме», ведёт два режиссёрских курса во ВГИКе. Михаил Ильич воспитывает целую плеяду режиссёров, среди его учеников Г. Чухрай, А. Тарковский, Р. Чхеидзе, Г. Данелия, Г. Панфилов, В. Басов, В. Шукшин, Д. Асанова, Н. Михалков, А. Митта, Т. Абуладзе, И. Таланкин и многие другие. И каждому он помогал в работе над их фильмами, часто повторяя слова Эйзенштейна: «Режиссёр — это ум».

Новый период в творчестве Ромма начался с фильма «Девять дней одного года» (1962). По определению режиссёра, это произведение о молодых учёных-физиках явилось «картиной-размышлением». Он почувствовал, что растёт интерес к этим людям, к их особому быту, к их таинственному труду, к их жизни в романтическом ореоле секретности.

Последней работой Ромма стал монтажный фильм о Третьем рейхе «Обыкновенный фашизм» (1966).

Отобранная из сотен тысяч метров архивная плёнка, немногие специально доснятые документальные кадры и авторский текст, который произносит сам режиссёр, — таковы компоненты фильма. Ромм сталкивал два пласта времени — прошлое, проходящее в кадрах хроники, и настоящее, раскрывающееся в авторском комментарии.

Вместе со съёмочной группой Ромм выезжал в Польшу и Германию. Толпы экскурсантов проходили по территории лагеря Освенцим. Михаил Ильич следил за ними, повторял их маршруты, пытаясь понять, как современный человек воспринимает то, что он видит.

Фильм «Обыкновенный фашизм» завоевал зрителя общим количеством свыше сорока миллионов. Такой аудитории не знал до этого ни один историко-документальный фильм. Ромм объездил с картиной весь мир.

Ромм был свободным человеком, не боялся спорить с учёным Андреем Сахаровым и с интересом читал его запрещённые труды. Он наговаривал на маленький магнитофон свои рассказы-наблюдения о жизни, встречах с Эйзенштейном, Хрущёвым, Сталиным.

Ромм задумал ещё один хронико-документальный фильм «Мир сегодня». Но завершить его не успел. Михаил Ильич, сидя дома за письменным столом, как обычно, раскладывал карточки, на которых были обозначены кадры фильма. Когда в кабинет заглянула Елена Александровна, он сказал: «Сегодня мне что-то нездоровится. Я, пожалуй, прилягу». Жена помогла ему перебраться на диван. Через несколько мгновений его не стало.

Михаил Ильич Ромм умер 1 ноября 1971 года. В его записях, оставшихся в архиве, есть фраза: «Мне нужно только десять лет жизни, и я всё успею…»

Фильм «Мир сегодня» заканчивали Э. Климов, Г. Лавров, М. Хуциев, на экраны он вышел под названием «И всё-таки я верю» (1976). Но голос Ромма прозвучал с экрана… Он готовился к этой роли, наговаривал на плёнку. Фонограммы хватило на две мировые войны, до атомного взрыва в Хиросиме. Потом на экране возник текст: «Здесь обрывается голос автора фильма… Дальше пойдут надписи».

Марсель Карне родился 18 августа 1906 года в Париже в квартале Батиньоль. Отец его был столяром-краснодеревщиком, уроженцем Морвана, мать — бретонкой. Рано лишившись матери, мальчик воспитывался у бабушки и тётки. Карманные деньги он тратил на походы в кино и мюзик-холл.

После окончания школы Карне трудился в столярной мастерской, учился в Кинофотошколе, работал в страховой компании, служил в армии.

Летом 1928 года Марсель Карне снимает портативной кинокамерой короткометражку «Ножан, воскресный Эльдорадо» о жизни маленького городка на берегу Марны. Фильм вызвал интерес и демонстрировался в течение двух месяцев. «Ножан» — своего рода «социальный кинорепортаж», лирически окрашенный, с блёстками юмора, весь состоящий из минутных, то грустных, то забавных впечатлений. «Сюита моментальных снимков», — писала пресса.

В начале 1930-х годов Карне работал ассистентом именитых режиссеров, в частности, у Рене Клера на картине «Под крышами Парижа». В 1936 году он поставил мелодраму «Женни» по роману Пьера Роше. С этой картины началось длительное сотрудничество Карне со сценаристом Жаком Превером. «Он никогда не вмешивался в мою работу, — писал режиссёр. — Если Превер придумывал персонаж, то звонил и говорил: надо бы повидаться… Мы сидели за столиком в кафе, долго спорили, уточняя то или это. Иногда он заявлял: нет, я не согласен, но ведь фильм делаешь ты, — и вносил исправления, которые мне были нужны».

В 1937 году берлинская студия «УФА» предложила Карне экранизировать роман Пьера Мак-Орлана «Набережная туманов», причём обязательно с участием Жана Габена. Переработавшие первоисточник Карне и Жак Превер сильно изменили сюжет. Когда в Германии прочитали сценарий, разразился скандал. Геббельс запретил ставить картину, обвинив авторов в «плутократии, декадентстве и отрицании». Контракт был разорван.

Узнав об этом, продюсер Грегор Рабинович, давно мечтавший о фильме с Жаном Габеном, откупил у студии «УФА» все контракты, связанные с «Набережной туманов».

Картина снималась на фоне мокрых улиц, в тумане — тогда ещё никто так не снимал, и машину, которая делала туман, изобрели сами. «„Набережная туманов“ была революционной картиной в смысле её эстетики, — отмечал Карне. — Тогда делали шикарные развлекательные фильмы с богатыми декорациями и о достоинстве продюсера судили по богатству костюмов, декораций и массовых эпизодов. А у меня было всего два персонажа, которых играли Жан Габен и Мишель Морган, действие происходило в тумане, и продюсер Рабинович сильно сомневался в успехе. Он четырнадцать раз снимал свою фамилию с титров и ставил её обратно…».

Поэтическая реальность «Набережной туманов» родила термин, который навсегда оказался связанным с творчеством Карне — «поэтический реализм». Антониони писал: «Наиболее характерная особенность реализма Карне в том, что в нём неизменно ощущается примесь романтизма, хотя режиссёр вводит элементы этого стиля с присущими ему тонкостью и умом».

Всеобщая мобилизация вынудила Карне прервать работу над сценарием Анри Жансона «Начальная школа». Марсель пробыл в бездействовавшей армии несколько месяцев. К концу «странной войны» его перевели на службу в генеральный штаб. Он снова стал бывать в Париже, хотя, как правило, его самовольные отлучки заканчивались очередным взысканием.

В начале зимы 1942 года на террасе отеля «Рояль» в Ницце актёр Жан-Луи Барро рассказал Преверу и Карне удивительную историю великого мима Дебюро, который за убийство ударом трости был арестован и предстал перед судом. Чтобы услышать голос мима, на процесс явился «весь Париж». Благодаря этому драматическому эпизоду у режиссёра зародилась мысль воссоздать на экране увлекательный и таинственный мир Парижа 1830-х годов.