Литмир - Электронная Библиотека

Слабое самоутешение

Как грустно жить порой в подлунном мире,
И грусть моя сильней обнажена,
Когда засор чужой – в моей квартире.
– Смирись, терпи, зато ведь – не война.
С какой мечтой ждала я раньше лета!
Но летом пьянь с «попсой» лишили сна.
Пью «реладóрм»,терплю: не вечно ж это!
– Терпи, терпи, зато ведь – не война.
Как дóроги продукты и лекарства,
А жизнь, как говорят, у нас одна.
Нам сокращает её наше государство.
– Но это не война, друг, не война.
«Пахали» мы на двух – на трёх работах,
А брешь в карманах всё равно видна.
Но в лодырей запишет вновь нас кто–то.
– Не злись, молчи, зато ведь – не война.
Мы терпим бедность, коль для Цели надо,
Но почему жирует так шпана? –
Несётся в «мерседесах», как торнадо.
– Молчи, молчи, зато ведь – не война.
– На операцию нет денег? – подыхайте.
Кому без «бабок» ваша жизнь нужна?!
Вам светит рай, не плачьте, не вздыхайте.
Терпи, народ, зато ведь – не война.
На пенсию и к другу не поедешь,
И в праздник нет ни мяса, ни вина.
– Ты чё страну «кошмаришь», не «комедишь»?
Живи и радуйся, зато ведь – не война.
Едва весна, народ уже на даче, –
На рынках–то кусается цена.
Добудешь овощи, радикулит в придачу.
Терпи, дружок, зато ведь – не война.
– Опять к тебе взывает государство:
– Где твой патриотизм, народ, страна?!
Чем хуже вам, тем ближе Божье царство.
Терпи, молись, зато ведь – не война.
Прости, Отчизна, нам характер скверный,
И боль, и ропот нам прости, страна.
Ты вновь в венкáх, и в основном – из терний,
И мрёт народ, как будто бы – война…
1 сентября 2008 г.

Песня прощания

На грани счастья и надрыва
Живу, вбирая солнце дней,
В преддверье взлёта и отрыва
От отчей почвы журавлей.
И сладок так осенний воздух,
И так не хочется зимы.
И стрáстна речь прогулок поздних,
И нервы так обнажены.
Желтеют летние одежды
Идущих в осень вязов, лип.
Ещё чуть теплятся надежды
Вновь остывающей земли.
И тянет листья одуванчик,
Ещё надеясь расцвести,
Но свет сентябрьский так обманчив,
И ветер грустное свистит,
Шурша упавшею листвою,
Густым прибрежным тростником. –
Творится что–то вдруг с душою,
И к горлу подступает ком.
Все звуки лета глуше, глуше.
Путь в завтра сер, уныл и мглист.
И так цепляется за дýшу
Гонимый ветром жёлтый лист!..
5 сентября 2008 г.

Подновлённые грабли судьбы

Безвыходность, безденежье и сплин,
Зависимость от власти та же рабья.
Не выбить клином революций клин,
Но можно подновить народу грабли…
7 августа 2008 г.

Осенняя прогулка по Набережной

Шуршат воробышки средь листьев тростника,–
От тел их – гирек виснут вниз метёлки.
Сверкает серебром–чешуйками река,
И с ветром рябь бежит по глади шёлка.
Покинув заросли прибрежных тростников,
Слетает стайка на лужок, на трáвы,
Найдя себе в обилии здесь корм
Из аппетитных зёрнышек муравных.
Умолк их суетливый «чик–чирик».
Чуть слышно временами щёлкнет клювик.
Вдруг тишину нарушит кряквы крик.
Застыл рыбак и ждёт, что рыбка клюнет.
С моста три полупьяных мужика
Пытаются в реке поймать рыбёшку:
Тягáют вверх и вниз верёвку «паука»[22]. –
Но всё напрасно: ведь «паук» – не кошка…
Цветёт вода. Уже созрел репей.
«Солдатик» при параде на бордюре.
Скамейки в ряд – кормушки голубей
В местах для мусора, не признанных де юре:
Подсолнухов, фисташек шелуха,
Окурки, банки, косточки от сливы.
Но что судить? – Мы все не без греха.
Сегодня просто быть хочу счастливой.
Вот снова радость – белый мотылёк
На белизну цветка спустился с неба.
Бежит щенок: глаза, как уголёк,
Кудряв и белозуб улыбкой негра.
Весёлые собачки на валý
Играют в друг–за–другом–догонялки.
Шатёр кафе, что юбка на балу.
И чёрной брошью грач и две–три галки.
Ворона целлофановый пакет
Распотрошила в поисках поживы.
А вид вдалѝ – игрушечный макет,
Где всё ещё фантóмы детства живы.
Коричневéют шишечки в ольхе.
Рябина в гроздьях. Как тиха природа!
«Я, бэ, убью урода, бэ на хэ. –
Вдруг слышишь. – Я убью его, урода!»
Но это так, минутный диссонанс,
Как скрип железа по трубе из жести.
А осень снова призывает нас
Познать любовь и смерть в последнем жесте.
6 сентября 2008 г.

Дождливым осенним утром

«Послушай, о, как это было давно:

Такое же море и то же вино.

Мне кажется, будто и музыка та же…»

Из песни А.Вертинского
В печурке горят–полыхают поленья,
Танцует–поёт огонёк.
Котейка–клубочек мурчит на коленях.
Мерцает, трещит уголёк.
В окошко стучится дождливая осень,
Продрогла, бормочет: впусти.
Скрипят хода времени ржавые оси,
Размыты следы и пути.
Я помню тот вечер у печки–буржуйки.
На столике – сыр и вино…
Былых своих радостей, память, пожуй–ка.
О, как это было давно:
Весёлое пламя, и отблик на лицах,
И тёплый домашний уют.
И пусть непогода за окнами злится,
В душе моей скрипки поют.
Поют о любви и тепле пониманья,
О сумраке там, за окном,
О долгих разлуках и редких свиданьях,
О счастье сидеть пред огнём.
На кухне моей и прохладно и сыро,
Буржуйка – в «буржуйской» стране.
Немного вина есть в занáчке и сыра,
Но разве всё дело в вине? –
Вы так далеко, дорогие мне дети,
А я для вояжа беднá.
Когда ещё свидимся с вами на свете?
Когда выпьем вместе вина?
Не помню, о чём были поздние речи,
О чём мы молчали втроём.
Но греет мне душу сентябрьский тот вечер
Немеркнущим ровным огнём.
12 сентября 2008 г.
вернуться

22

«Паук» – приспособление для ловли рыбы, официально запрещённое.

13
{"b":"114636","o":1}