Он начинает признавать, что за умом находится нечто большее и что это нечто находится в такой же связи с его умом, в какой ум находится с природой желания. Развиваясь, человек признает господство ума над желаниями; подходя к порогу Преддверия, он признает – и это признание открывает ему Врата, – что этот ум, который казался ему таким великим, таким могущественным, этот ум, о котором один мыслитель сказал, что во вселенной ничего нет более великого, чем человек, и ничего более великого в человеке, чем ум его, – что этот ум стушевывается перед величием того, что бесконечно выше, бесконечно шире и что на мгновение сверкает подобно молнии и затем снова скрывается.
Слабо, неясно еще улавливает он луч света, озарившего его ум свыше, и вместе с тем он уже как-то странно предчувствует, что этот луч – он сам. Вначале он смущен, он как бы ищет в темноте, он старается понять различие между этим новым Светом и своим умом, он чувствует, что этот свет – он сам и в то же время нечто большее, чем он. Он не знает, откуда пришло это озарение; было ли оно просто сновидением или мечтой.
Но прежде чем идти дальше, мы должны ясно определить значение слов «ум», «душа» и «дух». Нельзя играть со словами, надо понять всю их ценность. Я определяю душу как то, что индивидуализирует Мировой Дух, что сосредоточивает в одной точке вселенной свет; сосуд, в который изливается дух так, что в этом сосуде он кажется отдельным, – тождественный по существу, но отдельный в проявлении. Это разделение совершается для того, чтобы индивид мог развиваться и расти, чтобы в каждой сфере вселенной раскрывались его скрытые силы, чтобы он мог познавать на физическом и психическом планах так же, как и на духовном, без перерыва сознания; он должен создать себе орудия, необходимые для обретения сознания в иных сферах, и затем постепенно очистить их так, чтобы они не являлись для него препятствием, а превратились бы в чистые, прозрачные проводники познания на всех планах. Употребленное слово «преемник» может ввести в заблуждение; это – обычное затруднение со всеми выражениями, употребляемыми для душевных явлений. С одной стороны, оно помогает выяснению мысли, с другой, затемняет ее. Этот процесс индивидуализации не создает сосуда и не заполняет его сразу, придавая ему определенные очертания; он скорее аналогичен с образованием солнечной системы. Напрягая свое воображение, можно себе представить то далекое время, когда не было ничего, кроме пространства, и в пространстве ничего не было видно; в этом пространстве, которое кажется пустотою, но которое в сущности полно невидимой для глаза полнотой, является легкий туман, слишком тонкий, чтобы быть названным туманом, но представляющий собой начало сгущения; понемногу туман сгущается и сгущается, уплотняясь и постепенно отделяясь от окружающего пространства, из легкой тени он превращается мало-помалу в более определенный образ, туманность сгущается и образует систему с планетами и центральным солнцем. Так и дух совершает индивидуализацию: сперва он, подобно тени, является в мировой пустоте, которая полнее всякой полноты, затем делается туманом, образует все более и более определенные формы и с течением эволюции рождает индивида, душу, там, где вначале была лишь легкая тень.
Таков картинный процесс образования индивидуального сознания, так образуется душа в течение эволюции. Она не есть нечто уже готовое, что погружается в океан материи; она медленно, медленно создается или сгущается до того момента, пока делается индивидом, начинающим расти и непрестанно развивающимся с течением эволюции. Эта душа пребывает из жизни в жизнь через неисчислимые века. В сознании этого растущего индивида сохраняется сознание всего того, что лежит за ним в прошлом. Душа есть сущность, которая в некоторых сынах человеческих вырастает до необычайного могущества. Все, что пережито и накоплено в прошлом, хранится в этом расширенном сознании, которое как бы втянуло в себя все свои жизни и опознало все свое прошлое. При каждом новом рождении, когда собирается новый опыт, эта извечно растущая душа облекает часть себя в новые оболочки, чтобы собрать новый опыт; и эта часть, которая спускается на низшие планы, чтобы скопить новое знание для роста души, и есть ум человека: это – та часть души, которая работает посредством мозга, ограниченная и скованная мозгом. Под этим игом плоти сознание, не будучи в состоянии проникать через грубый покров материи, затуманивается. Таким образом, ум есть только борющаяся часть души, работающая для роста всей души.
По мере того, как она работает, душа развивается и являет могущество. Душа облечена в оковы материи, и та ее часть, которая может проявиться через мозг, есть ум человека; иногда эта часть бывает велика, иногда мала, смотря по тому, какой ступени достигла эволюция. В Преддверии человек понимает, что ум есть только условное проявление души. Он понимает, что точно так же, как тело и «природа желания» должны быть подчинены уму, этой пленной части души, точно так же и ум должен подчиниться той великой Сущности, которую он только слабо представляет собою в данный момент. Он – только орудие, только орган души, проявляющейся ради известной работы. То, что он соберет, он должен вернуть самой душе.
Каково же будет отношение к этим вопросам нашего ученика?
Ум ученика, приходя в соприкосновение с внешним миром, собирает факты, группирует их, делает выводы и строит на этом материале все свои интеллектуальные процессы. Результат этой деятельности переходит вверх или, лучше сказать, внутрь самой души; это то, что душа берет с собой в девачан и там, переработав, преображает в мудрость. Мудрость совсем не то, что ученость. Ученость – это совокупность фактов, это – суждения и выводы, основанные на них, а мудрость есть квинтэссенция всего, что душа вынесла из этих опытов. В девачане душа и претворяет опыт в мудрость.
Наш ученик понимает, что душа, которая пережила все прошлые жизни и постепенно построила себя, и есть его настоящее «я». Он начинает понимать разницу между вечно пребывающим «я» и умом, который есть только преходящее проявление этого «я». Ум есть проявление души в мире материи, где он исполняет работу, заданную ему душой. Когда ученик в первый раз взывает к Учителю и, вступив в Преддверие, восклицает: «Учитель! Что мне делать, чтобы достигнуть мудрости? Премудрый! Как обрести мне совершенство?» – с уст Учителя слетают странные на первый взгляд слова: «Разыскивай пути. Но будь чист сердцем, прежде чем тронешься в странствие. Ранее, чем сделаешь первый шаг, научись различать истинное от ложного, преходящее от вечного».
Затем Учитель объясняет разницу между ученостью и мудростью; Он выясняет, что такое неведение, что такое знание и что такое следующая за ними мудрость. Он определяет ум как «зеркало, покрывающееся пылью в то время, как оно отражает», и потому ум нуждается в «дуновении мудрости», чтобы «смести пыль наших иллюзий». Над этими словами ученик задумывается, в чем разница между реальным и преходящим и в каком оно соотношении с проявлением ума? В чем разница между отражающим зеркалом и душой, которая сметает пыль с зеркала, чтобы освободить нас от иллюзий? Какую роль играет этот ум, казавшийся такой могучей функцией в человеке, что принимался до сих пор за самого человека? В чем же функция ума, если уж с первого шага на Пути человек должен отличать иллюзию от реального, а ум как будто поддерживает иллюзию?
Ученик вспоминает другое выражение, также слетевшее с уст Учителя Мудрости. «Повелитель чувств, – было сказано, – царь низшей природы – не друг ученика». Он вспоминает, что ему было велено искать этого Повелителя чувств (раджах), чтобы его понять, ибо он Творец мысли, он пробуждает иллюзию. Ученику было сказано: «Ум есть великий убийца реального. Ученик должен убить убийцу». Вопрос выясняется; Повелитель его чувств и есть Творец мыслей. Он пробуждает иллюзию и он убивает реальное, ибо реальность пребывает в духовном мире; с процессом дифференциации развивающийся ум рождает иллюзию. Уму присущи бесконечные образы и картины, он обладает той способностью творить образы, которую мы называем воображением, и рядом – рассудочной способностью, которая продолжает строить созданные им воздушные картины. Он создает иллюзию и убивает реальное, и потому первая задача ученика «убить убийцу», ибо он не сможет войти в Преддверие, пока не освободится от влияния этой иллюзии.
