Льдинка, не раздумывая, взмыла в воздух. Ее передние лапы ударили в середину груди старика, и заряд, не причиняя никому вреда, угодил в восточную стену в тот момент, когда оба они покатились по земле.

А затем в дело вступил Генри.

Между ними было не менее десяти футов. В один миг он оказался рядом с Марком, вырвал ружье из его рук и отшвырнул с такой силой, что оно проломило стену амбара. Его пальцы сомкнулись и сжались вокруг горла смертного; кровь выступила в тех местах, где ногти прорезали кожу.

— Нет! — Селуччи кинулся вперед. — Вы не можете!

— Я и не собираюсь убивать его, — спокойно ответил вампир. Он подхватил свою ношу, прошел один шаг, другой. Капкан щелкнул, сомкнув челюсти, и Генри разжал руки.

Рука, остановившая Селуччи, оказалась непреодолимым препятствием. Он не смог отодвинуть ее. Не смог и обогнуть.

Через мгновение боль пересилила ужас. Обеими руками ухватившись за горло, Марк оторвал глаза от лица Генри и взглянул вниз.

Мягкая кожаная подошва парусиновых туфель слабо защищала ноги от стального захвата, и кровь уже хлестала ручьями, густая и красная. Марк вскрикнул хриплым сдавленным голосом, упал на колени, и попытался раздвинуть капкан онемевшими пальцами. Затем начались конвульсии. Тремя минутами позже он был мертв.

Генри опустил руку.

Майк Селуччи посмотрел на тело, затем на Фицроя и произнес губами, пересохшими от страха:

— Вы ведь не человек, не так ли?

— Не совсем.

Двое мужчин пристально глядели друг на друга.

— Вы намерены убить и меня? — спросил, наконец, Селуччи.

Вампир покачал головой и улыбнулся. То не была улыбка, которую Марк Уильямс унес в могилу. Это была улыбка человека, пережившего четыре с половиной века, который знал, когда и к кому можно повернуться спиной. Так он и поступил теперь, присоединяясь к Льдинке и Стюарту, склонившимся над телом Урагана.

«Что теперь? — подумал Селуччи. — Должен ли просто уйти отсюда и забыть обо всем, что случилос Или я должен заняться телом? Что дальше?» Booбще-то, он был только свидетелем убийства.

— Подождите, если этот человек все еще жив, все можно…

— Вы достаточно часто видели смерть, чтобы распознавать ее, детектив.

Фицрой был прав. Майк на самом деле достаточно часто видел смерть, чтобы узнать ее неуклюжую позу своих ног на грязном полу, и даже мерцающий огонь фонаря не может скрыть это.

— Но почему так быстро?

— Он, — проворчал Стюарт, — был всего лишь человеком. — Последнее слово прозвучало словно проклятие.

— Иисус Христос, Владыка небесный, что случилось?

Селуччи молниеносно обернулся, сжав руки в кулаки, хотя — или именно потому что — узнал этот голос.

— Что, черт возьми, ты здесь делаешь? Ведь ты слепа как крот при такой темноте!

Вики не обратила на его слова никакого внимания.

Колин протиснулся мимо нее в амбар и бросился к телу брата.

Барри последовал за ним. Пройдя пару шагов, он почувствовал, как пол сдвинулся у него под ногой и ощутил удар стальных зубов, вцепившихся в кожу его высокого полицейского ботинка.

— Проклятье!

Его напарник остановился и обернулся к товарищу, не выпуская в то же время из поля зрения Вики, осветившую пол амбара карманным фонариком, вытащенным ею из сумки.

— Иди, — скомандовала она — Я сама позабочусь о Барри.

Осторожно опустившись на колено, женщина направила свет на ногу Барри. Мышцы его бедра дрожали. Надежно зажав фонарик между плечом и подбородком, она исследовала конструкцию стальных челюстей капкана.

— Ты можешь сказать, ботинок цел?

Она услышала, как тот сглотнул.

— Не знаю.

— Ладно. Я не думаю, что он пробил кожу, но мне нужно снять эту гадость, чтобы удостовериться в этом.

Ее пальцы едва прикоснулись к металлу, когда Селуччи резко отвел их в сторону.

— Отравлено, — сказал он, прежде чем она запротестовала, и подложил под рычаг ржавый железный брусок. — Удерживай его ногу в неподвижном положении.

Подошва и армированный носок башмака получили мощный удар, но выдержали. Барри обессиленнс повис на руке Вики. «Я мог умереть, — подумал он и усилием воли сглотнул. Жара не имела никакого отношения к поту, который обильными ручьями тек теперь у него по спине. — Я мог умереть. — Он сделал глубокий вдох. — Но я не умер».

— С тобой все в порядке? — спросила Вики, внимательно присматриваясь к его лицу в узком поле своего зрения.

Барри кивнул, распрямился и сделал шаг. Затем другой, уже увереннее. Потом повернулся к ней.

— Да, я в полном порядке, — подтвердил он. Женщина улыбнулась и провела лучом фонарика вдоль стен амбара На полу лежало тело Марка Уильямса, Карл Бьен восседал на какой-то бочке; выглядел старик совершенно ошеломленным и подавленным. Все остальные — Колин, Льдинка, Генри и Стюарт склонились над Ураганом.

— Что с Ураганом?

— Он жив, — отозвался Селуччи. — Очевидно, Уильямс заманил его в амбар и он попал в один из капканов. Они расставлены по всему амбару, так что наступай на пол только там, где я тебе укажу.

— А Уильямс?

— Этот мертв. — Майк кивнул головой в направлении Карла Бьена и сказал Барри: — Иди туда Следи за ним.

Тот кивнул, благодарный за поручение, и, опасливо обходя капканы, заковылял через амбар.

Всю дорогу сюда, сидя на заднем сиденье полицейской машины, Вики думала только о том, как бы успеть вовремя. Теперь она была здесь, все было кончено, и свет фонарика вырывал из темноты застывшие фигуры.

— Селуччи, я, кажется, спросила, что здесь случилось?

В течение секунды тот обдумывал альтернативы, а затем быстро изложил факты, пытаясь не окрашивать их эмоциями. Он тщательно следил за ее лицом, когда рассказывал, что совершил Генри, но Вики также, как видно, удалось сдержать свои эмоции, и Майк не смог понять ее отношение к этому.

Вики устремилась к расплывчатому пятну света. Смутные очертания фигур двигались сквозь него и oбретали четкую форму по мере того, как она к ним приближалась. Если Ураган умрет, она никогда не сможет простить себе этого. Если только бы она не был столь глупо уверена в Карле Бьене, так убеждена в то, что он не мог быть убийцей. Женщина почувствовала, как Селуччи взял ее за руку, и позволила провести себя; забытый фонарик беспомощно висел у нее на запястье.

Льдинка оперлась передними лапами о стол и отчаянно лизала щеки своего брата, ее язык поочередно то приглаживал, то взъерошивал мех на его морде. Руки Стюарта обняли плечи Урагана, поддерживая его на весу. Колин оглаживал дрожащими пальцами рыжую спину, тихо завывая горловым звуком.

Генри. Вики покосилась на вампира, склонившегося над одной из задних лап Урагана. Он распрямилс и сплюнул.

— Яд успел распространиться по всему организму. Я погубил бы его, если бы попытался извлечь eго целиком.

Колин издал не то рычание, не то стон.

— Везите его к доктору Диксону, — произнесла Вики.

Льдинка не обратила на ее слова никакого внимания. Все стальные повернулись к ней.

— Мы не сможем перевезти его, Вики, — мягко сказал Генри. — Он уже сейчас едва удерживается на краю между жизнью и смертью.

— Если бы ему удалось обратиться… — Стюарт прижался щекой к голове Питера, и ярость в голосе только подчеркивала страдания вожака стаи.

Вики вспомнила, как доктор говорил, что обращение каким-то способом нейтрализует инфекцию. Она полагала, что яд можно рассматривать как тип инфекции.

— Он не может обратиться из-за того, что находится в бессознательном состоянии?

Стюарт кивнул; на рыжем мехе, смоченном слезами, образовалось темное пятно.

— В таком случае, что может заставить его обратиться в бессознательном состоянии?

— Вы ничего не знаете о нас, люди.

— Я знаю столько, сколько мне необходимо. — Сердце Вики глухо застучало, когда она вспомнила все, что сказал ей доктор Диксон, добавила это к своим собственным наблюдениям и поняла, что располагает сведениями, которые могут оказаться полезными. — Если он не может обратиться по своей воле, быть может, он сделает это по призыву Розы. Близнецы тесно связаны друг с другом. Доктор Диксон говорил об этом, Надин говорила об этом, черт подери, вы сами можете это видеть. А Роза и Питер так… — Она не могла придумать, как сформулировать это, когда Роза — то есть Льдинка — была рядом. «Ох, проклятье, нельзя обойти это». — Как только Роза начала достигать зрелости, она стала притягивать к себе особое внимание Питера. Их реакции стали связаны так тесно, как никогда ранее. Если Роза, не Льдинка, смогла бы… может быть это сможет обратить Урагана в Питера. Стюарт поднял голову: