Двор Наполеона блистал роскошью и величием. Блестящие парадные мундиры маршалов, изящные и богатые платья дам и девиц, расшитые золотом ливреи придворных лакеев, танцы, домашние спектакли, концерты и увеселительные прогулки – все это должно было бы оживлять и веселить придворную жизнь.
На деле же там царила натянутость, тоска и скука. Когда, наконец, Наполеон пожелал узнать правду, почему жизнь такова, то Талейран решился сказать эту правду, хотя она была и дерзка: “Если при дворе такая смертельная скука, то единственно лишь потому, что удовольствия не могут идти под барабанный бой. У вашего величества всегда такой вид, как если бы вы предполагали, что командуете войсками. Каждый ежеминутно ожидает услышать приказание: monsieurs et mesdames, вперед марш!”.
А что же сам император? С самим императором, являвшимся средоточием этой жизни, творилось что-то неладное. Он зачастую впадал в дурное расположение духа, становился угрюмым, неразговорчивым и раздражительным. Иногда с ним случались даже истерические припадки. Чтобы успокоить нервное возбуждение императора, придворный врач прописывал ему теплые ванны, на которые он и затрачивал несколько часов в день. В образе жизни Наполеона обнаруживалась крайняя беспорядочность. Днем он зачастую впадал в дремоту или даже засыпал, но зато в полночь часто вставал и принимался диктовать своим секретарям с такою поспешностью, что они едва успевали за ним записывать. Со старыми своими друзьями он обращался грубо и сурово… Среди всех маршалов в блестящих мундирах, звездах и лентах сам Наполеон расхаживал в сером походном сюртуке и треугольной шляпе с излюбленной грошовой кокардой (Слоон).
Положение дел в Европе таково: Италия составляла частицу Франции, Австрия была разбита и тиха, Пруссия почти не существовала, Россия направлена была на Финляндию, Швеция – занята Россией, Турция – покорная раба Франции, Англия – в самом жалком положении ввиду закрытия для нее почти всех европейских портов, мелкие государства – такое ничтожество, о котором не думают. Был еще, однако, уголок, который манил Наполеона, – это Испания и Португалия. Нужно было и оттуда удалить Бурбонов и заменить их наполеонидами. Испания была в дружественных отношениях с Францией. Но что для Наполеона значат дружественные отношения!.. Португалия стояла в несколько натянутых отношениях. Придравшись к ничтожному поводу, а может быть, и создав его, Наполеон посылает корпус, под предводительством Жюно, в Португалию. Португалия быстро занята. Королева бежала. Португальцы с восторгом принимают французов. Наполеон мечтает возвести на португальский престол кого-нибудь из своих близких. Но Жюно не зевает. Почему бы и ему не стать королем Португалии? Чем он хуже других!.. К сожалению, алчность Жюно, хищничество его солдат испортили все дело. По всей Португалии образовались воинственные хунты. Началась партизанская война, и французский король оказался в очень плачевном положении.
Еще непорядочнее поступлено было с Испанией. Агенты Наполеона сумели так поссорить короля с наследником престола, что волей-неволей Наполеон явился третейским судьей между ними. Кончилось тем, что Наполеон не считал возможным признать королем наследника, а король отказался от престола. Здесь же немедленно написано было и отречение от испанской короны в пользу Наполеона. Издано было воззвание к народу, в котором король Карл IV призывал народ обратиться к доброму сердцу Наполеона и выразить ему, что счастье Испании в мудрых распоряжениях и могуществе ее нового повелителя. Однако здесь Наполеону еще больше не повезло. Дело в том, что присланный сюда с войсками Мюрат, подобно Жюно, тоже пожелал стать королем Испании. Между тем Мюрат более, чем кто-либо, доказал, что можно быть прекрасным кавалеристом и прескверным администратором. Он со своими войсками так сумел вооружить против себя испанцев, что не оставалось никаких надежд на то, чтобы французы без жестокого боя овладели расположением и подчинением Испании. Это видел и Наполеон. Но он был слишком самоуверен и дерзок, чтобы отказаться от добычи. Королем Испании он объявил своего брата Жозефа, прибавив, что если испанцы не будут ему подчиняться, то Испании наступит конец: он ее разделит на провинции и присоединит к Франции. Началась жестокая партизанская война, которая, как известно, окончилась очень печально для Франции.
Итак, дух великого и всемогущего владыки мира был помрачен. Народные восстания в Испании и Португалии показали, что с народом трудно бывает иногда управляться. Хотя эти государства до некоторой степени и сдерживались войсками Франции, но всемогуществу Наполеона нанесен был удар.
Не клеились дела Наполеона и дома. Правда, он всемогущ и всесилен. Весь мир может быть в его руках. Но что же дальше? Умри он, и что станется с империей?! У него нет даже наследников, кому бы он мог передать свое дело. И вот теперь впервые возникал вопрос о разводе с Жозефиной…
Между тем дела в Европе для Наполеона шли вовсе не так удачно, как бы он того хотел. Австрия оживала, усиливалась, увеличивала армию, а главное, умудренная уроками Наполеона, реорганизовала ее. В Пруссии произошел очень сильный подъем национального самосознания, поведший ее к обновлению и даже возрождению, что мало говорило в пользу Франции. Россия также была ненадежна. В последнем случае Наполеон сам много виновен. Как дипломат, Наполеон был столь же гениален, как и полководец, но только его дипломатия не всегда достигала желанных результатов. Он ласкал обещаниями, избегая строго определенных обязательств, изображал собственные свои поступки в самом лучшем свете, нисколько не стесняясь искажением истины, умышленно затягивал переговоры в надежде выиграть время и дождаться более благоприятных обстоятельств, говорил намеками, пользовался Россией, пока она послушно содействовала достижению его целей, а затем покидал ее без помощи и даже противодействовал ее стремлениям и планам. Русский посланник при дворе Наполеона, генерал Толстой, непрерывно извещал императора Александра, что Наполеону решительно ни в чем нельзя было доверять. Факты вскоре подтвердили эти донесения. Толкнув Россию на Турцию с надеждою на получение Молдавии, Валахии и проч., теперь Наполеон сошелся с Турцией и требовал выведения русских войск из Молдавии и Валахии. Указав на Финляндию, Наполеон обещал послать свой корпус на Швецию. И действительно, Бернадот двинулся было в поход, но почему-то скоро остановился, а остановился он по желанию Наполеона. Последний писал Талейрану: “Неужели воображают, что я стану легкомысленно посылать своих солдат в Швецию? Никаких барышей для меня от этого не получится!” На требование императора Александра, чтобы Наполеон, согласно своему обещанию, вывел войска из Силезии, Коленкур ответил: “Император Наполеон просит Ваше Величество не предъявлять ему таких настоятельных требований, с какими он не дерзает обращаться к вам”. Одновременно с этим французские войска сосредоточивались против русской границы и во вновь образованном варшавском герцогстве устраивали на русской границе крепость. Все это не могло не открыть глаза императору Александру. Было ясно, что сладкоречивая сирена хотела усыпить единственного опасного для него монарха, занять его собственными делами, пока он будет умиротворять Испанию и Португалию, насолить Англии и при помощи России, будет возможно, достигнуть Индии. А там… Едва ли бы смогли ужиться два медведя в одной берлоге. Во всяком случае, граф Толстой неукоснительно предупреждал императора Александра, что Наполеон, уничтожив Австрию, обязательно обрушится на Россию.
Наконец, Наполеон совершил еще один серьезный промах. Он поссорился с папой, лишив его владений и переселив в Гренобль. Папа на это отвечал отлучением от церкви насильников, факт сам по себе не особенно важный, тем не менее он имел не последнее значение в дальнейшей судьбе Наполеона. В пылу увлечения Наполеон в своем декрете 12 мая 1809 г. писал, что “западный император (Наполеон) взял обратно от папства лен, пожалованный Карлом Великим, находя, что папа злоупотребляет этим леном”. Однако на острове Св. Елены сам Наполеон говорил, что ссора его с папой являлась одним из самых неприятнейших эпизодов во всей его карьере; она значительно подорвала обаяние, созданное Наполеону конкордатом, так как лишила его симпатии верующих католиков не только в самой Франции, но и во всех других странах.
