Затем Наполеон обмундировал 7000 русских пленных и приказал их отправить императору Павлу. Ввиду этих и других любезностей Наполеона император Павел написал ему следующее письмо: “Гражданин первый консул! Я пишу вам не с тем, чтобы вступать в прения по поводу прав человека и гражданина; каждая страна управляется по своему усмотрению. Повсюду, где бы я ни встречал человека, умеющего управлять и сражаться, мое сердце склоняется к нему. Я пишу вам, чтобы довести до сведения вашего о моем неудовольствии против Англии, которая нарушает все международные права и которая руководствуется единственно своим эгоизмом и собственными интересами. Я хочу соединиться с вами, чтобы положить предел несправедливостям этого государства”.

В это же время последовали новые военные неудачи в Австрии и последняя волей-неволей вынуждена была заключить с Францией сепаратный договор как за себя, так и за мелкие германские государства. Условия этого мира были уже далеко не столь благоприятны для Австрии и нанесли тяжелый удар завоевательным стремлениям, которыми Австрия до сих пор слишком широко пользовалась.

Несомненно, что моневильский договор с Австрией дал очень многое Франции, но еще более он важен был для Наполеона, которому предстояло сделать весьма многое для упрочения своего положения.

Государственный переворот 18 брюмера произошел весьма благополучно для Наполеона. Народ не только не протестовал против него, а, напротив, слишком радушно приветствовал его. Народ жаждал тишины, мира и спокойствия. Но он не прочь был и от славы. В Наполеоне он видел и то и другое. Французские народные идеалы воплотились в Бонапарте. Свое благополучие французский народ видел в военном гении Наполеона, который даст Франции и мир и благополучие. Швед Брикман говорит, что “ни один законный монарх, при вступлении своем на престол, не встречал такой готовности к повиновению, какую нашел Бонапарт у своих сограждан. В буквальном смысле слова, Франция стремилась выполнить невозможное, чтобы оказать Наполеону помощь для упрочения правительства. За исключением презренной шайки анархистов, весь французский народ до такой степени жаждет отдохнуть от опротивевших ему революционных ужасов и безрассудств, что считает каждую перемену в своем положении к лучшему… Даже роялисты всех оттенков питают к Бонапарту искреннюю преданность, так как приписывают ему намерение постепенно восстановить прежний порядок вещей. Равнодушные к политическим принципам относятся к Бонапарту как к человеку, наиболее способному доставить Франции внутренний и внешний мир. Просвещенные республиканцы хотя и трепещут за свои учреждения, но предпочитают, чтобы государственная власть находилась лучше в руках одного талантливого человека, чем целого клуба интриганов”.

В этом было счастье Наполеона; но в этом было и его несчастье, ибо все эти партии не теряли надежды воспользоваться Наполеоном для своих собственных услуг и интересов. Сам Наполеон по этому поводу говорил следующее: “Это была одна из тех эпох моей жизни, когда мне довелось обнаружить больше всего искусства и ловкости. Я обещал Сийесу претворить выработанную им конституцию от слова к делу. Я принимал у себя вождей якобинской партии и агентов Бурбонской династии. Я выслушивал все советы, но сам советовал лишь то, что сообразовалось с моими интересами… Все и каждый запутывались в мои сети, и, когда я сделался главой государства, не было во Франции ни одной партии, которая не возлагала бы на меня своих надежд!”

Людовик XVIII возлагал на Наполеона большие надежды и писал ему следующее: “Вам известно, генерал, что с давних пор я питаю к вам глубокое уважение. Если вы сомневаетесь в силе моей благодарности, то назначьте сами для себя любое положение, решите сами участь своих друзей. Что касается моих принципов, то вы узнаете, что я француз: милосердный по природе, я буду еще милосерднее по требованию рассудка. Нет, победитель при Лоди, Кастильоне, Арколе, покоритель Италии не может предпочесть славе мишурную известность. Между тем вы теряете драгоценное время: мы можем обеспечить спокойствие Франции. Я говорю мы, ибо я нуждаюсь для этого в Бонапарте, который не мог бы без меня этого совершить. Генерал! на вас смотрит Европа, вас ожидает слава, а я с нетерпением желаю возвратить мир моему народу. Людовик”. И подобных посланий Наполеон получил несколько. Долго Наполеон не отвечал на эти послания. Теперь наконец ответил: “Милостивый государь! Я получил ваше письмо. Благодарю вас за ваши милостивые слова. Вы не должны желать вашего возвращения во Францию. Вам пришлось бы пройти через 500 000 трупов. Пожертвуйте вашими личными интересами ради спокойствия и счастия Франции. История зачтет вам эту заслугу. С живым участием я отношусь к несчастиям вашего дома и с удовольствием буду способствовать спокойствию и миру вашего убежища. Бонапарт”.

Наполеон – первый консул, Наполеон великий военный гений, Наполеон, умиротворивший Францию, Наполеон победитель Италии и Австрии, Наполеон, принесший мир с Австрией, Италией и Россией, – мог постепенно открывать свои карты.

А мир с Россией имел свои интересы для Наполеона. Император Павел не только вошел в мирный договор с Францией, но и проникся воззрением Наполеона на отношения к Англии. Он ей объявил вооруженный нейтралитет. Вместе с этим совместно вырабатывался проект похода на Индию. Предполагалось отправить туда две армии. Одна из них – русская, сосредоточившись на Дону и в низовьях Волги, должна была пройти через Хиву и Афганистан на Инд, а оттуда выйти в долину Ганга; другая, франко-русская, двигаясь по Дунаю, Черному морю, Дону и Волге, должна была выйти в Каспийское море, высадиться в Персии, а затем войти в связь с первою армией и двинуться вместе в Индию. Планы были рассмотрены и одобрены самим Наполеоном.

Император Павел писал Наполеону собственноручное письмо, чтобы тот скорее принимал королевское звание, дабы скорее приступить к исполнению проекта похода в Индию.

При таком положении дела изолированной Англии оставалось одно – заключить с Францией мирный договор. Заключены были также мирные договоры с Испанией и Португалией. Вместе с этим в Италии были созданы новые республики и новые королевства. Наполеон и на этот раз являлся раздавателем милостей. Однажды, в бытность Наполеона в парижском театре, один из актеров произнес следующую строчку стиха:

При этом весь театр задрожал от рукоплесканий.

Доставив Франции полный мир, теперь оставалось упорядочить и упрочить ее благосостояние. Внутренняя жизнь Франции стала понемногу изменяться сама собою. Это прежде всего выразилось в смягчении нравов. Так, общепринятое при директории обращение со словами “гражданин” и “гражданка” заменилось при консульстве прежними monsieur и madame. В высшем обществе, с возвращением эмигрантов, постепенно стали восстанавливаться прежние нравы и обычаи. Утонченная вежливость, по-видимому, не грозила делу свободы. В гостиных первого консула незаметно положено было начало придворному этикету, который с течением времени проводился все строже и строже. В приемных Жозефины вращались люди уже с громкими аристократическими именами. Наша соотечественница, княжна Долгорукая, отзывается по этому поводу так: “Это нельзя сказать, чтобы был настоящий Двор, но уже и не лагерь”.

Наполеон ежедневно трудился от двенадцати до пятнадцати часов. При таком количестве дела ему не было времени самому заняться полировкою собственного поведения, поэтому не удивительно, если в дамском обществе он являлся совершенно невыносимым. Общество людей, доводивших искусство нравиться и пользоваться наслаждениями жизни до степени художества, – людей, признававших удовольствие главной целью существования, производило в большинстве случаев раздражающее, неприятное впечатление на человека, смотревшего на молодую хорошенькую женщину как на орудие для удовлетворения физической страсти. В качестве полководца Бонапарт в каждой женщине видел мать одного или нескольких солдат. С научной точки зрения, семья и дети представлялись ему, как политическому деятелю, простыми данными определенной математической задачи. Наконец, в качестве властного диктатора, он не выносил даже мысли о преобладании женщины в законной сфере его веления. Это не мешало ему относиться с уважением к женщинам, обладавшим развитым сознанием долга. Вообще Наполеон так серьезно был сосредоточен на своих делах, что был не чувствителен по отношению к женским чарам. Наполеон не чуждался общества приятелей своей жены, но он не дозволял друзьям своей жены вмешиваться в его дела, а также, по-видимому, не забыл и того, что ее собственная нежная и ревнивая преданность имела много основы в его славе и могуществе.