Литмир - Электронная Библиотека

Пользуясь воспоминаниями профессора Клебса, одного из учеников Вирхова, из «того времени, когда Вирхов населял аудитории Вюрцбургского университета слушателями изо всех стран», мы представим читателям, какое впечатление производили Вирхов и его преподавание на германскую медицинскую молодежь 50-х годов.

Вирхов не подавлял своих слушателей профессорским авторитетом. Здесь не было авторитетного голоса учителя, знаменитого ученого мужа, – голоса, который требовал безусловной веры; здесь было старательное, подслушанное у самой природы толкование тончайше наблюденных фактов, – толкование, которое действовало убеждающе. Так было не потому, что Вирхов сказал это, но потому, что он ясно представил это воочию. Он учил читать в книге природы, узнавать и различать тончайшие изменения, ускользнувшие от внимания его предшественников, или же затронутые последними лишь поверхностно. Еще изумительнее для того времени представлялось юным адептам медицины откровенное указание на повсюду выступающие недостатки наших познаний, что составляло благотворную противоположность старой, догматической медицине, которая опасалась взять на себя упрек в незнании и думала скрыть последнее под покровом авторитета и философских измышлений. Здесь, напротив, все было – истина, расширенная и разъясненная остроумным наблюдением. Рядом с осознанными недостатками познания тем блистательнее выступало богатство вновь завоеванных фактов и окрыляло надежды ученика.

Для юношей было просто очарованием видеть здесь, что всё можно вычитать из мертвого организма. Слушатели видели, как перед их глазами из трупных данных строилась полная жизни картина заболевания. Для предстоящей им в отдаленном будущем борьбы с этим заболеванием, для победы над ним они здесь и запасались оружием. «Учиться видеть микроскопически» – было любимым метким выражением Вирхова и являлось руководящим принципом его демонстрационных курсов. Здесь же впервые можно было понять все глубокое значение другого выражения Вирхова – «микроскопически мыслить».

Мирная кабинетная жизнь молодого профессора была в феврале 1852 года прервана командировкой его в Шпессарт, гористую местность на границе Баварии и Пруссии. Ввиду разразившегося в этой провинции голода баварское правительство решило отправить туда комиссию из трех лиц, в том числе и Вирхова, для исследования санитарного состояния населения пораженных голодом мест.

Командировка Вирхова в Шпессарт живо напоминает его поездку в Верхнюю Силезию.

Мы не станем подробно описывать этой поездки. В общем он вынес такие же впечатления, как и из своей знаменитой поездки в Верхнюю Силезию. Те же условия жизни у такого же некультурного, такого же бедного, так же скученно живущего и столь же привыкшего к картофелю и водке населения. Правда, здесь картина была написана не такими густыми красками, голод и болезнь не достигали ужасающих «верхнесилезских» размеров.

Свои исследования и впечатления от поездки в Шпессарт Вирхов представил в форме обширного доклада в двух заседаниях Вюрцбургского физико-медицинского общества (6 и 13 марта 1852 года). И здесь, как и в Верхней Силезии, он видит причину голода в неудовлетворительных социальных условиях, и здесь предлагает такие же широкие и коренные меры. Но в Шпессарте до некоторой степени противовесом плохим социальным условиям являлись прекрасные климатические и почвенные условия гористой местности. В результате наш ученый исследователь двух голодовок приходит к одному и тому же выводу и заканчивает свой доклад о «Голоде в Шпессарте» вещими словами. «Образование, благосостояние и свобода, – говорит он, – единственные гарантии длительного здоровья народа».

Семилетнее пребывание молодого профессора в Вюрцбурге было чрезвычайно плодотворно в научном отношении. Многочисленные работы вюрцбургского периода посвящены всевозможным вопросам патологической анатомии и, касаясь чуть ли не всех органов человеческого тела, важны в том отношении, что послужили краеугольными камнями для возведения стройного здания целлюлярной патологии, с сущностью которой читатели наши познакомятся ниже. Основные идеи этого нового учения созрели в Вюрцбурге.

В Вюрцбурге же Вирхов впервые заинтересовался областью знания, не входившей в круг его профессиональных занятий. Здесь появились его первые работы по антропологии, – науке, для которой Вирхов впоследствии так много и плодотворно потрудился. Предметом его первых антропологических исследований послужил сильно распространенный в Баварии кретинизм. Исследования эти далеко не всегда и не везде встречали сочувствие. К неутомимому исследователю сплошь и рядом относились крайне враждебно, не желали впускать в дома, подавали даже на него жалобы. Однажды Вирхов вынужден был просто-напросто бежать ночью из одного городка, население которого пришло в крайнее раздражение против нашего ученого. Все эти труды и неприятности были, однако, не напрасны. Вирхову удалось в достаточной мере осветить крайне интересный и темный вопрос о кретинизме. Он доказал, что причину кретинизма следует искать в нарушении правильного роста черепа, главным образом, в преждевременном окостенении основания черепа, причем кости, составляющие это основание, вместо нормального соединения между собою сливаются в одну общую массу.

Говоря об ученых трудах вюрцбургского периода, мы должны еще упомянуть о двух изданиях, в которых Вирхов был редактором или же соредактором. Первое носило название «Руководство к частной терапии» (к изучению внутренних болезней). На книжном рынке существовало такое руководство, составленное профессором Каннштаттом и пользовавшееся большою популярностью среди студентов и врачей. По смерти автора потребовалось новое издание. И вот издатель задумал выпустить его в виде сборного сочинения, то есть сочинения, написанного по отделам различными специалистами. Общее руководительство и редактирование всего издания было предложено Вирхову, который для составления нового руководства стал во главе целой фаланги ученых. Взятую на себя задачу Вирхов выполнил блестяще. Вышедшее под его редакцией руководство служило настольной книгой не одного поколения врачей. Помимо редакторства, Вирхов написал еще и несколько глав, посвященных вопросам общей патологии. «Руководство к частной терапии», первое в своем роде, послужило прототипом для последующих таких сочинений по другим отраслям медицины (хирургии, гигиены).

Другое издание, также основанное Каннштаттом в 1840 году, составляли «Ежегодные обзоры успехов медицины». С 1867 года это издание перешло всецело в руки Вирхова и известного берлинского профессора истории медицины Августа Гирша. В настоящее время эти «Ежегодные обзоры работы и успехов всей медицины» (Jahresberichte über die Leistungen und Fortschritte in der gesummten Medicin), незаменимые для следящего за наукой врача, имеют прекрасную и прочную репутацию образцового по полноте библиографического справочного издания.

Обозревая работы Вирхова за вюрцбургский период, мы видим, что они посвящены специальному и детальному исследованию патологических явлений. На первом плане еще стоит аналитический их характер, стремление установить факты. Но замечается уже переход к синтезу, к обобщению и к выводу общих законов из общей сложности отдельных явлений.

Крайне интересно и поучительно сравнить с литературной точки зрения, в смысле языка и слога, статьи первого берлинского периода с написанными в Вюрцбурге. Конечно, и те, и другие написаны ясным и прекрасным «вирховским» языком. Но в то время, как берлинские статьи полны полемического задора, вюрцбургские носят печать спокойной уверенности. В Берлине Вирхов все время в боевом настроении, он не уклоняется от научного спора, он не признает никакого преклонения перед личностью, никакого авторитета; научная борьба – его стихия. Как перчатки, бросает он свои идеи в лицо своим научным противникам, новооткрытые факты, как удары, сыпятся на их головы, уже не таким мы встречаем молодого профессора в Вюрцбурге. И здесь он преследует ту же цель, по-прежнему добивается реформы в медицине, пересоздания ее на естественнонаучных основах – но уже не с такою стремительностью и запальчивостью, а со спокойствием и хладнокровием. Речь его размереннее, тон спокойнее. У него нет более желания увлечь, воспламенить к новому учению, а преобладает желание убедить в истине этого учения.

12
{"b":"114102","o":1}