— Где вы были? — спросил Тамм.
— Шел по следу запаха.
— Не знал, что запахи оставляют следы. Ха! — Никто не засмеялся, и Тамм смущенно почесал подбородок. — Полагаю, ничего не нашли?
Лейн покачал головой:
— Ну, меня это не удивляет. Утром дом обыскали сверху донизу, но не обнаружили ничего важного.
— Похоже, у нас на руках очередное безнадежное дело, — заметил Бруно.
— Может быть, — отозвался Тамм. — Но после ленча я собираюсь заглянуть в лабораторию. Я был там два месяца назад, и вполне возможно, что…
— Ах да, лаборатория, — задумчиво промолвил мистер Друри Лейн.
Сцена 5
ЛАБОРАТОРИЯ
Воскресенье, 5 июня, 14.30
Во время приготовления ленча для инспектора Гамма, окружного прокурора Бруно и мистера Друри Лейна миссис Арбакл все еще была агрессивно настроена. Трапеза протекала в столовой и большей частью в угрюмом молчании. Мрачный колорит усиливали то панье тяжелых башмаков миссис Арбакл, время от времени входящей в столовую, и стук тарелок, которые ставила на стол костлявая служанка Вирджиния. Один раз миссис Арбакл, ни к кому конкретно не обращаясь, пожаловалась на беспорядок в кухне, где питались многочисленные джентльмены из полиции. Но даже инспектор Тамм не прореагировал на ее сварливый тон — он был слишком поглощен разжевыванием жесткой отбивной и печальными мыслями.
— Хорошо, — заговорил Бруно после пятиминутной паузы. — Итак, убийца — женщина, поскольку в этом убеждают показания Луизы по поводу щеки. Убийство старой леди было непреднамеренным. Преступница в панике ударила ее по голове, когда та проснулась во время отравления груши. Но кто эта преступница? Я не вижу ни малейшего проблеска в этом направлении.
— И что означает история с ванилью? — проворчал Тамм, с отвращением бросив нож и вилку.
— Да… Между тем я чувствую, что, решив эту проблему, мы сразу приблизимся к правде.
— Хмм, — произнес Друри Лейн, продолжая жевать.
— Если бы не эта чертова щека, — буркнул инспектор, — я бы не сомневался, что убийца Конрад Хэттер.
— Забудьте о нем, — сказал Бруно. — Кто-то пытается его оклеветать.
Вошел детектив с запечатанным конвертом:
— Только что принес посыльный от доктора Шиллинга, сэр.
— Рапорт! — воскликнул Лейн, роняя вилку и нож. — Прочтите вслух, инспектор.
Тамм вскрыл конверт.
— Давайте посмотрим. Это касается отравления… — Он начал читать:
«Дорогой Тамм!
Испорченная груша содержит более чем летальную дозу раствора сулемы. Только один кусочек груши вызвал бы смерть.
Отвечаю на вопрос мистера Лейна. Гниение груши не было причинено ядом — она уже подгнила, когда яд вводили.
В двух других грушах яд не обнаружен.
Пустой шприц, найденный на кровати, ранее содержал тот же яд. Судя по количеству сулемы в груше и по приблизительно определенному количеству ее же в шприце, плод был отравлен с помощью этого шприца.
Впрочем, имеется небольшая разница, которую объясняют пятна на присланной Вами белой туфле.
Пятна оставлены сулемой. Вероятно, часть ее пролилась и капнула на туфлю во время инъекции в грушу. Пятна недавнего происхождения.
Рапорт о вскрытии трупа последует сегодня вечером или завтра утром. Но, судя по предварительному обследованию, я уверен, что результаты вскрытия не покажут никаких признаков отравления и подтвердят первоначальное мнение о причине смерти.
Шиллинг».
— Ну, — заметил Тамм, — это проясняет историю с туфлей и теорию отравленной груши. Сулема, а?.. Мне кажется… Давайте поднимемся в лабораторию.
Друри Лейн промолчал. Трое мужчин, не допив кофе, вышли из столовой. В дверях они столкнулись с мрачной миссис Арбакл, держащей поднос, на котором стоял стакан с густой желтой жидкостью. Лейн посмотрел на часы — было ровно половина третьего.
По пути наверх Лейн взял у инспектора рапорт, внимательно прочитал его и вернул без комментариев.
На спальном этаже было тихо. На миг они задержались на лестничной площадке. Потом дверь комнаты мисс Смит открылась, и сиделка шагнула в коридор, ведя за собой Луизу Кэмпион. Несмотря на трагедию и нарушение порядка, обычай сохранялся — глухая, немая и слепая женщина, пройдя мимо троих мужчин, направилась в столовую за ежедневной порцией эгнога. Капитан Триветт и доктор Мерриэм уже давно ушли. Массивная фигура детектива Мошера прислонилась к наружной стороне стенного шкафа комнаты смерти. Спокойно покуривая, Мошер не упускал из виду двери, ведущие во все комнаты на этаже.
— Пинк! — рявкнул инспектор.
Детектив Пинкуссон взбежал по ступенькам.
— Вы и Мошер дежурите на этом этаже, ясно? Сменяйте друг друга. Никто не должен входить в спальню старой леди. Если таких попыток не будет, никого не беспокойте — просто смотрите в оба.
Пинкуссон кивнул и спустился по лестнице.
Порывшись в жилетном кармане, инспектор достал ключ от лаборатории Йорка Хэттера, который он обнаружил среди вещей убитой женщины. Он задумчиво взвесил его в руке, затем направился к двери лаборатории. Бруно и Лейн последовали за ним.
Тамм не сразу отпер дверь. Вместо этого он присел на корточки и заглянул в замочную скважину. Что-то буркнув, он вынул из еще одного кармана тонкий проволочный зонд, просунул его в скважину и начал делать вращательные движения. Наконец удовлетворившись, он вытащил зонд и обследовал его. Зонд был чистым.
Поднявшись, инспектор спрятал зонд.
— Странно, — озадаченно произнес он. — Я не сомневался, что мы найдем в замке следы воска. Это бы подтвердило теорию, что кто-то сделал восковой отпечаток замочной скважины и изготовил дубликат ключа. Но воска здесь нет.
— Не столь важно! — встрепенулся Бруно. — Либо после снятия воскового отпечатка скважину почистили, либо отравитель позаимствовал на время ключ миссис Хэттер, сделал дубликат и потихоньку вернул оригинал. Теперь мы этого уже никогда не узнаем.
— Рассуждения нас ни к чему не приведут, инспектор, — нетерпеливо вмешался Друри Лейн. — Откройте дверь.
Тамм вставил в замок ключ — он подходил идеально, но поворачивался с трудом, потому что механизм заржавел, словно им давно не пользовались. Смахнув каплю пота с кончика носа, инспектор со скрипом повернул ключ. Послышался щелчок, и Тамм, ухватившись за ручку, толкнул дверь. Она, как и замок, протестующе скрипнула — петли тоже заржавели.
Когда дверь открылась, Лейн положил руку на локоть инспектора.
— Ну? — проворчал Тамм.
Лейн указал на деревянный пол за порогом. Его покрывал ровный слой пыли. Наклонившись, актер провел пальцем по полу.
— Нет никаких признаков того, что ваш мародер пользовался этим входом, инспектор, — сказал он. — Слой пыли нетронут, и, судя по толщине, он скопился за много недель.
— То же самое я видел два месяца назад, — отозвался Тамм, — хотя пыли было не так много. Преступник не мог перепрыгнуть через нее — пыль занимает добрых шесть футов. Странно!
Они стояли в дверях и осматривали комнату, не входя в нее. Как сказал инспектор, по обширному участку перед дверью не ступала ничья нога — пыль покрывала его, как серовато-коричневый бархат. Но футах в шести от двери слой пыли становился неровным — в нем виднелись следы ног. Все они были стертыми, как будто ступавший старался не оставлять ни одного отпечатка, поддающегося идентификации.
— Чертовски осторожный тип, — заметил Тамм. — Подождите минутку. Я хочу посмотреть, нет ли у столов хотя бы одного отпечатка, который мы могли бы сфотографировать.
Он шагнул в комнату, безжалостно давя ботинками двенадцатого размера девственную пыль, и начал шарить в истоптанном районе. При этом его лицо становилось все мрачнее.
— Просто невероятно! Ни одного четкого следа. Ладно, входите — этому полу уже невозможно повредить.
Окружной прокурор нерешительно вошел в лабораторию, но Лейн продолжал стоять на пороге, изучая помещение. Оно имело одинаковую форму с соседней комнатой смерти. Два окна в стене напротив стены, смежной с коридором, выходили в сад позади дома. Но в отличие от окон соседней комнаты их прикрывали толстые железные решетки с просветами не более трех дюймов.
