Граница проходила по бурной речушке. Берега — узенькие тропки, а над ними взметнулись гладкие, отполированные дождями и ветрами гранитные стены. Если стоять на дне каньона, то кажется, что там, наверху, эти стены сходятся. На самом деле расстояние между ними метров триста.

К вечеру в каньон вползла гроза. И начальник заставы старший лейтенант Ларин специально повел молодых пограничников «на обкатку».

— Ой, шо ж це таке?! — испуганно воскликнул долговязый солдат. — Автомат прямо гудыть! А зараз искра с него соскочыла!

— Не волнуйтесь, рядовой Петренко, — спокойно сказал начальник заставы. — Это горы, привыкайте… Повысилась электризация воздуха.

— А не убье? — Петренко тревожно глянул на темнеющее небо.

— Умелого пограничника ничто и никто «не убье», — усмехнулся старший лейтенант.

Первый разряд ударил, как всегда, неожиданно. Молния на миг осветила напряженные лица солдат. Гулкий громовой раскат потряс горы, звонкое эхо заметалось между стенами каньона.

— Ну и ну!.. — восторженно прошептал кто-то. — Как в аду!

— Разговорчики! — строго одернул начальник заставы. — Во время вспышек наблюдайте за поверхностью реки…

Гроза набирала силу. Гром грохотал не переставая, как автоматическая пушка. На острых выступах заплясали огни Эльма.[1]

Грянул очередной раскат, и начальник заставы, напрягшись всем телом, впился глазами в узкую горловину теснины, где блеснули странные вспышки — сначала на сопредельной стороне, а потом — всего на мгновение позже! — на нашей.

Он знал, такое бывает: от грозового облака вниз, почти невидимый, медленно летит слабый разряд — «лидер». Он прокладывает ионизированный путь для последующих, возвратных молний. Иногда «лидер» ветвится, и тогда вторичные разряды, исходя из нескольких точек поверхности земли, сливаются вверху в один поток.

Но эти вспышки не слились.

Старший лейтенант Ларин вспомнил, как третьего дня наблюдатель докладывал, что на край плато за рекой выходили какие-то люди. И в его сознании неожиданно, как сигнал тревоги, прозвучало хорошо понятное каждому пограничнику слово «переброс». Где-то там, в глубинах мозга, заработали невидимые часы, начавшие отсчет времени, а перед мысленным взором, словно на экране, возник маршрут лазутчика. Он был уверен в правильности своей догадки.

Сверху ударила молния, озарив все вокруг жутким голубоватым светом. Гафар съежился от страха, не понимая, где сейчас находится: жив или душа уже где-то там, на пути в рай после того, как адская машина стремительно подняла его над черной бездной ущелья.

— Саиб, саиб…[2] — жалобно, как козленок, позвал он. Из темноты выплыла огромная фигура Кадыр-хана.

— Здесь я, Гафар. У тебя все в порядке, ноги целы?

— Кажется… О аллах, дай мне силы! Командон-саиб, разреши, я совершу священный намаз?

— Нет. Ты же знаешь, аллах освобождает путников от молитвы. Нам нужно спешить.

Кадыр-хан помог юноше отстегнуть ранцевый реактивный двигатель.

— Неси его за тот камень. Там мои лежит. Спрячем — они еще пригодятся.

Гафар дрожащими руками схватил баллоны, потащил за валун. Кадыр-хан включил фонарик, пятном света указал, куда следует положить. Затем достал из рюкзака свернутую в трубочку серую материю, скользкую, непромокаемую. Они тщательно укрыли перенесшие их через каньон аппараты, забросали мелкой щебенкой.

— Пойдем, — сурово сказал Кадыр-хан. — С рассветом мы должны выйти на гребень.

Гроза бушевала, яркими вспышками освещая дорогу. Впереди лежало мертвенно-белое пространство, окруженное со всех сторон снежными вершинами. Дул сильный холодный ветер, но им было тепло в этих диковинных костюмах. Как их назвал янки? Скафандры… Кадыр-хан криво ухмыльнулся.

…Он ждал их тогда у входа в пещеру всю ночь. Но только под утро на тропинке из мрака появился маленький караван. Первым шел рыжий Фред, давний партнер Кадыр-хана по переброске наркотиков в Пакистан, за ним еле волочил от усталости ноги неизвестный чужеземец. Два сухощавых горца-пуштуна несли на носилках объемистый тюк. Замыкал колонну худой юноша с лицом аскета.

— Салам алейкум, — переводя дыхание, сказал Фред. — Трудный теперь путь. С хребта на хребет. В долинах сарбазы[3] гарнизоны разбили. Неуютно у вас стало…

Кадыр-хан промолчал. Поздоровавшись с гостями, повел их в пещеру, где на углях стоял горячий чай. Таков обычай: сначала путника накорми, напои, обогрей, а потом уже о делах расспрашивай.

Пришельцы с жадностью набросились на лепешки, обжигаясь, прихлебывали кипяток. Насытившись, Фред и голубоглазый «инглиз» отозвали Кадыр-хана.

— Большое дело нужно совершить, — торжественно сказал Фред, когда они уселись на принесенный тюк. — Этот человек, — Фред кивнул на «инглиза», — специально приехал из Америки. Он там в конторе работает, которая разведкой занимается. Они о тебе знают…

Кадыр-хан молча кивнул головой.

— Неверные через реку мост строят, слышал? Повезут по нему трактора, машины, зерно… Совсем плохо вам будет! Дехканин что собака — кто приласкал, тому и служит. Что думаешь?

— Пожалуй, так, — сдержанно ответил Кадыр-хан, догадываясь, куда клонит Фред.

— Мост нужно взорвать… Но с нашей стороны не подойдешь — на равнине всюду сарбазы… Этот бача,[4] Гафар, учился в специальном лагере. Он умеет… Мы хотим, чтобы ты провел его через горы, подошел с тыла…

— Фред, я похож на безумца? — усмехнулся Кадыр-хан. — Ты меня сколько лет знаешь?.. Скажи, зачем мне голову в капкан совать?

— Ты неправильно понял. Парень этот фанатик, раньше в медресе учился. Ему внушили, что он «острие аллаха». Гафар готов принести себя в жертву во имя аллаха. Но такой человек хорош на последнем этапе операции. А к месту его должен доставить умный поводырь. Ты. Сам уйдешь тем же путем. Пятьдесят тысяч получишь… Но самое главное: принято решение — после успешной операции забрать тебя отсюда в контору. Будешь консультантом по особым акциям. Хватит тебе по горам скакать. Пора перебираться в цивилизованное общество.

— Все продумано до мелочей, — вступил наконец в разговор «инглиз». — Смотри… — Он достал карту.

— Товарищ старший лейтенант, а вы не предлагаете альпинистскую авантюру? — По чуть заметному напряжению в голосе начальника пограничного отряда полковника Шрамова Ларин понял, что его сообщение принято всерьез.

— Никак нет, — как можно увереннее ответил он. — Нарушителя нужно взять именно сейчас, на плато. Иначе утром он встанет на маршрут, и тогда придется блокировать весь район. Посмотрите сами, оттуда веером расходятся хребты. По какому он пойдет?.. — Ларин знал, что прямо перед начальником отряда висит на стене большая карта.