- Ты и правда не понимаешь? - усмехнулся Второй.

- Не понимаю. К тому же она всего лишь ребенок.

- Ребенок, да. О, полагаю, он был сильно удивлен, обнаружив человеческого ребенка вместо той, кого искал. Но это ее душа заключена в человеческом теле, и он не способен от нее отказаться... даже от ее части.

- Но он никогда ее не получит! Он даже не может рассказать ей о том, кто она такая - и кто он такой - потому что это необратимо изменит ее разум. Может, даже убьет.

- Да.

- Так объясни мне, Элевьен, как можно настолько любить демона?

- А разве ты не знаешь, что именно их мы и любили больше всего на свете? И любили именно так! В Ночь Отчуждения наша жизнь необратимо изменилась. Без наших демонов она пуста.

- Что ты несешь?!

- Мы были созданы как единое целое. Мы изменили это, избавились от них, от нашей переменчивой половины. Но мы все еще не можем жить без них. И если бы ты не чувствовал этого, - Элевьен невесело усмехнулся, - тебя бы здесь не было. Не понимаю только, почему ты упорствуешь, отрицая это...

На скулах Первого выступили багровые пятна, и он отвернулся. Сказать ему было нечего.

10. Иллиарн, Временная Линия (ВЛ) -1

Взгляд Дэйны скользил по усыпанному звездами небу. Недавно миновал ее - их с братом - тринадцатый день рождения, и ночи стали уже достаточно теплыми для того, чтобы проводить их на лоджии... а кроме того, ей казалось, что далекий голос звучит яснее здесь, под открытым небом. Взгляд ее внезапно остановился на крошечной ничем не примечательной звезде на краю небосклона.

- Да, это она... - прошелестел бесплотный голос в ее голове - и что это послышалось ей в нем? Надежда?

- Она? Твоя звезда? Твой мир? - губы Дэйны не шевелились, ее ответ звучал лишь в ее мыслях, но тот, кому он предназначался, слышал ее.

- Да... мой мир... и твой.... - Пауза. Взгляд Дэйны не отрывался от неяркого пятнышка света, связанный с ним незримыми узами. - Иди ко мне... вернись ко мне...

В его голосе звучала безумная надежда и боль, такое невероятное страдание, что она невольно вздрогнула. Она все еще не знала, кто он такой, хотя и подозревала, что многое в ее жизни без него было бы иначе. Изредка он подбрасывал ей подсказки, но никогда не осмеливался говорить о себе в открытую. И тем не менее она чувствовала притяжение... его притяжение, полузабытое чувство из мира снов. Ее взгляд по-прежнему был прикован к звезде, и, думая о том, кто был ее второй жизнью, она вдруг ощутила, как становится странно легким ее тело, а звездная бездна - о, в ней мерцало теперь так много звезд! - распахивается ей навстречу. Она больше не была непреодолима, эта пропасть, разделявшая их так долго, и в это мгновение истины она знала - знала, кто он такой, и кто она такая. Она инстинктивно потянулась к звезде - ее душа, владевшая необходимым знанием, похороненным теперь слишком глубоко, была готова оставить этот мир. В лицо ей пахнуло холодным ветром, полузабытым ароматом каких-то трав, она была готова сделать шаг в эту манящую бездну... но прежде, чем Путь полностью открылся, она неожиданно вспомнила, кто она, Дэйна Райен, вспомнила о том, что ее тело, такое хрупкое человеческое тело, не предназначено для этого Пути... и с ужасом отпрянула от перил. Мглистый поток унесся прочь, смывая звездный свет, и все ее воспоминания. Она посмотрела вниз, и ее затрясло. Под ней раскинулся сверкающий словно драгоценность на темном бархате ночи мегаполис. А за ее спиной, в доме, отдыхала ее семья, семья по крови, если не по духу... нет, она не могла сделать того, о чем он молил ее!

Она не смогла... она не знала, куда ведет этот Звездный Путь, а знание о том, что она могла бы пройти по нему, наполняло теперь ее душу холодом. Развернувшись, Дэйна влетела в комнату. Дверь за ее спиной плавно скользнула на место, и она пожалела, что невозможно захлопнуть ее с грохотом.

- Хей, - ее брат, Кристиан, сидевший, по обыкновению, болтая ногой на краю письменного стола, усмехнулся ей. - Что случилось, малышка? Вампир пролетел?

- Да иди ты, - буркнула Дэйна, которую все еще била дрожь.

- Тринадцатый день рождения, - пропел Крис со смехом. - Тринадцатый. Чувствуешь? Воздух полон нечистой силы...

- Воздух полон кошачьих воплей, которые ты почему-то принимаешь за пение, - огрызнулась она беззлобно.

- Не в духе, - прокомментировал Крис, спрыгивая со стола. - Стало быть, ночная прогулка отменяется? А нас ведь ждут... день рождения... и все такое...

- Да ладно, - фыркнула Дэйна, стряхивая разную мелочь со стола в сумочку. - Идем уже, герой-любовник. Обольстим твою драгоценную Хелен... но потом не говори, что я не предупреждала.

Брат, рассмеявшись, легонько ткнул ее в плечо, и они в обнимку вывалились в холл, на ходу здороваясь с попадавшимися навстречу соседями, большая часть которых провожала их неодобрительными взглядами.

...Этой ночью ей снились кошмары. Зеленоглазый маг умирал у нее на руках, истекая кровью, и она ничем не могла ему помочь.

Голос ночи молчал. Крис обнимал ее и гладил по волосам, лежа поверх одеяла.

...Пальцы Наблюдателей порхали над мигающими тревожными огнями пультами...

11. Этравен, Станция Наблюдения Авеста, Временная Линия (ВЛ) -1

- Ей почти удалось! - в голосе Зорла недоверие мешалось с ужасом и восхищением.

- О да, - в голосе Второго слышалось скрытое недовольство. - Ты вовремя вмешался.

- Что было бы, если бы нас здесь не было? Еще пара минут... она уже открыла Путь... а ведь считается, что память о том, как это делать, стерта - стерта даже память о памяти! - и что эту способность нельзя вернуть, как и многие другие!

- Возможно, она одна из тех, кто все же сохранил эту "память о памяти".

- Не похоже... по крайней мере, это никак не проявляется, разве нет? Разве что, сегодня... - в голосе Зорла прозвучала неуверенность.

Элевьен поднял голову и с любопытством посмотрел на напарника. Неуверенность... надо же, оказывается он все же способен сомневаться.

- Да уж. Не проявляется, - он вновь повернулся к пульту. - Мы оборвали им крылья, но они все еще пытаются взлететь. Этот ее ангел-хранитель из Матрицы говорит с ней с самого детства - и она его слышит, несмотря ни на что. А теперь еще этот маг... Ты прав, ему больно - даже она знает, что эти беседы причиняют ему боль - но он все же продолжает являться сюда. Это могло повлиять на нее... на ее память. Кайли всегда были слишком чувствительны к чужим эмоциям, особенно к боли. Да и вообще, многие из них, вопреки нашей уверенности в обратном, осознают свои возможности. Пусть не до конца, но все же. Они даже научились использовать свою целительную силу.

- О да! - Зорл саркастически усмехнулся. - Но гораздо раньше они вернули себе способность вредить. Здесь у них появились новые способы. Порча, надо же! Внедренные вредоносные программы! И зачем? Да просто от любви к искусству! А психотроника?! А лингвистические процессы?

- Это мир демонов, не забывай, хоть и в человеческом обличье, - белоснежный лоб прорезала тонкая морщинка. - Мир изгнанников и отщепенцев всех мастей, и большинство из них находятся здесь против собственной воли. Чего ты хочешь? Нашим предкам нужно было хорошенько подумать, прежде, чем они решились на подобный шаг, но теперь уже поздно об этом говорить. А кайли... не все они смирились, хоть мы и лишили их памяти.

- О чем ты говоришь? Смирились, не смирились... откуда им это знать? Элевьен, мы выяснили, что Хранители пытаются вернуть им память, но они ее еще не вернули.

- Им и не надо. То, с чем они когда-то родились, нельзя вытравить никакими средствами. Не бывает Магии Белой или Черной. Этот мир был избран нами, их тела были сотворены такими, потому что нам было угодно сотворить их именно так. Мы отняли у них божественный дар Творения, потому что считали это верным решением... и потому что нам повезло, и мы сумели вырвать у них победу. Но их души не созданы для этих тел и не поддаются нашему контролю. Они страдают. Это мир агрессии, мир подавленных желаний и забытых возможностей. И если когда-нибудь они вырвутся на свободу, если хоть кто-нибудь из них узнает - или вспомнит - о том, что мы с ними сделали, если они вспомнят Охотников... вселенная содрогнется. Тут ты прав.