Как жаль, что неожиданная болезнь так рано вырвала его из наших рядов. Но имя Федотова не умрет в сердцах настоящих болельщиков. С ним всегда будет связана история нашего спорта, он всегда будет примером железной настойчивости, огромного трудолюбия и выдающегося мастерства для молодежи. Наши лучшие футбольные команды, участвующие в первенстве страны по классу «А», ежегодно разыгрывают приз имени Г. И. Федотова. Эту фамилию носит одна из детских футбольных школ.
А в команде ЦСКА на том же самом месте, в центре линии нападения, мы видим русоголоворо коренастого юношу, который и лицом, и манерой игры, и огромной целеустремленностью похож на своего знаменитого предшественника. Что ж, в этом нет ничего удивительного: ведь это сын Григория Ивановича - Володя Федотов. Я помню, как много лет назад в дальних поездках, в го-| стиницах своих и чужих городов Григорий Иванович до| ставал фотографии пухлого веселого мальчугана и с гордостью говорил:
– Вот, вырастет - займет мое место. Хочу, чтобы тоже любил футбол.
И вот мечта сбылась. Династия Федотовых продолжается….
Но вернемся к будням нашей команды. Я уже рассказал о том, как трудился, неустанно совершенствовался Григорий Иванович. И так же творчески, настойчиво, с огоньком действовали все остальные.
– Трудолюбие, трудолюбие и еще раз трудолюбие,- вот какие слова очень часто повторял нам наш Борис Андреевич.
Большие успехи команды ЦДКА в те годы во многом объяснялись и тем, что тренер требовал в новом сезоне играть по-новому, творить, искать тактические построения и схемы, не привычные для противника.
Помню, конец 1945 года мы провели без Григория Федотова: он был очень серьезно травмирован. В те дни его место часто занимал я. Товарищи нередко доверяли мне право завершающего удара. А это и предопределило тактику: сильный продольный пас «на выход», стремительные проходы по флангам и прострел вдоль ворот, игра на отрыв.
В начале 1946 года, во время учебно-тренировочного сбора, проводя один из первых контрольных матчей, мы применили уже хорошо знакомый нам рисунок. На разборе Борис Андреевич очень досадовал по этому поводу.
– Друзья мои, - заявлял он убежденно, - поймите же, старую тактику, старые приемы повторять нельзя. Противники хорошо изучили все это и сейчас, сегодня уже готовят противодействие. Значит, нужно, в свою очередь, ввести еще не изведанное «секретное» оружие. Такова логика спортивной борьбы. Давайте же думать над новым, думать вместе.
И мы взялись за решение поставленной задачи. Возвращение в строй Федотова значительно облегчало ее. И коллективный труд команды, нацеленной на творчество, родил тактику «сдвоенного центра», которая затем принесла нам так много хорошего.
В чем же была сущность примененной нами новинки? Два наиболее быстрых и результативных игрока - эту роль поручили Федотову и мне - располагались в пятерке нападения впереди и несколько шире друг от друга, нежели обычно. При построении противника 3+2+5 (а иных тактических схем в то время наши команды не применяли) наличие сдвоенного центра ставило в крайне затруднительное положение центрального защитника обороняющейся команды. Он все время как бы попадал в клещи, устраиваемые ему двумя быстрыми форвардами, все время был под страхом обхода справа или слева. Должен сказать, что в первое время это «секретное» орудие действовало очень метко. Вот что говорил по этому поводу тренер наших основных соперников - динамовцев - Михаил Якушин:
– Умная, прекрасно исполненная армейцами новинка - «сдвоенный центр» - явилась для нас полной неожиданностью. В течение всего сезона она мучила нашу защиту, так и не сумевшую приноровиться по-настоящему к действиям прекрасно слаженного атакующего ансамбля соперников.
Вряд ли можно к этому что-либо добавить. Как видите, творческие поиски, новаторство оправдали - и всегда оправдают! - себя.
Творчество! Без него немыслимо никакое движение вперед, никакой прогресс. Когда я еще и еще раз обращаюсь к годам, проведенным на футбольных полях, то невольно вспоминаю, что каждый сезон, каждый этап ознаменовывался какими-то новинками, новыми открытиями тренеров, новыми, неожиданными замыслами. Взять, например, сезон 1945 года. Только что кончилась война, футбол наш лишь расправлял плечи после долгого вынужденного перерыва, но ведущие команды, вступая в первый послевоенный чемпионат, заявляли о себе каждая по-своему.
Московское «Торпедо» в тот памятный сезон обогатило нашу тактику интересным вариантом взаимодействия инсайдов (Г. Жарков - П. Петров), показавших очень интересную и необычную игру. Тбилисское «Динамо» в тот год первым применило перемену мест в нападении (Г. Джеджелава - Б. Пайчадзе), внеся на первых порах немало растерянности и беспокойства в защитные линии соперников. Их московские одноклубники тут же подхватили эту новинку и усовершенствовали ее, введя вариант с забивающим полузащитником (Л. Соловьев, В, Блинков). Они же применили тогда новый тактический вариант, оттянув назад крайнего форварда. Это было движение, вольное или невольное, к схемам, которые сегодня приняты за образцы. Не является ли подобный пример еще одним свидетельством смелости и прогрессивности творческой мысли наших тренеров? Ну конечно же да.
Новинки, предложенные одним коллективом, опробованные на практике, немедленно становились общим достоянием. Уже в конце сезона стремительные перемещения в линии нападения стали практиковаться всеми без исключения командами. Тактику «сдвоенного центра», в конце концов, успешно применили не только ЦДКА, но и столичные «Динамо», «Торпедо». А все это вместе взятое обогащало наш футбол, наполняло игру новыми красками, делало разнообразней нашу тактику.
Вот почему, на правах ветерана, я хочу еще раз сказать нашим тренерам, нашим игрокам: бойтесь готовых схем и хорошо знакомых трафаретов, бойтесь слепого копирования, бойтесь играть сегодня так, как играли вчера. Творчество, смелый полет фантазии, вдохновенные поиски нового всегда отличали и должны отличать советский футбол. Только такой подход к делу выведет нас на вершины мирового первенства.
Я уже привел недельный цикл тренировки нашей команды, и человек, который возьмет на себя труд прочесть эту книгу, несомненно увидит, какое большое внимание уделял наш тренер физической подготовке игроков. Он давал нам огромные физические нагрузки: в течение всего года мы бегали кроссы, отрабатывали рывки, играли в баскетбол, плавали, гонялись на велосипедах. Часто бывало и так, что, сыграв в полную силу тренировочный матч, мы слышали невозмутимый голос тренера:
– Это была кубковая встреча. Даются дополнительные тридцать минут.
Все это давалось нелегко, но, мы понимали, все это было необходимо. Именно отличная физическая закалка позволяла нам показывать на поле ту огромную работоспособность, которая так поражала многих в те годы. Владимир Демин. Алексей Гринин, Валентин Николаев, Вячеслав Соловьев… Кто ходил на стадионы в те годы, наверное, хорошо помнит, как эти прекрасные спортсмены в ходе, матча десятки раз оказывались то на одном, то на другом краю, стремительно перемещались в центр, не знали ни одной минуты остановки. У них в груди бились такие же, как у всех, сердца, но эти сердца были закалены огромным тренировочным трудом.
Безупречная физическая подготовка помогала нашей команде вести состязание в любой манере, навязывать противнику любой темп и до самого последнего мгновения, до финального свистка драться за победу, выигрывая иногда, казалось бы, безнадежные матчи.
Я написал эти строки, и сейчас же встал перед глазами горячий день 16 июля 1948 года, незабываемый матч на первенство страны против московского «Торпедо». Автозаводцы играли в тот день особенно хорошо и до самого последнего момента вели в счете. Вот уже ударил гонг, а счет 1:2. Мы проигрываем, но продолжаем наступать, рвемся вперед. И свершается, казалось, невозможное. За три с половиной минуты до конца встречи Владимир Демин после великолепного прорыва уравнивает счёт, а еще через две минуты Валентин Николаев сильнейшим ударом в угол ворот приносит нам победу. Многие видели в этом счастливый случай, удачу. Нет и нет! Просто мы играли до самого конца, не сбавляя, а наращивая свои усилия. И хуже подготовленная физически защита торпедовцев не выдержала напора, рухнула в самый последний момент.
